Марго-Рита говорила всё тише, температура в рубке неумолимо падала, а пожар внутри всё разгорался, заполняя, кажется, каждую мышцу и кость, стремясь вырваться наружу и заплясать голубым огнём на коже. Колючая изморозь украсила пульт управления, замысловатыми узорами изрисовала экран и стены.

— Я не знаю, почему он согласился на это. Моя мать… могла быть очень убедительной. Но знаешь, его глаза загорались таким тёплым светом, когда он рассказывал о тебе. Он тебя любил. — Сни-Жанна грустно улыбнулась.

— Любил, говоришь? — криво усмехнулась Марго-Рита. — Тогда почему он не вернулся за мной? Почему не спас из того ледяного ада? Он избавился от меня, как от ненужной игрушки, чтобы жить с другой женщиной и воспитывать её ребёнка. Он предал память моей покойной матери. И меня предал! — С каждым словом она говорила всё громче, а иней всё быстрее появлялся на всех поверхностях.

Пожар внутри наконец вырвался наружу и обернулся обжигающим холодом. Марго-Рита взмахнула руками, и с её пальцев во все стороны выплеснулись мириады синих искр. В одно мгновение они облепили и подняли в воздух все незакреплённые предметы. Металлическая кружка, пистолет в кобуре, забытый кем-то шарф, пластиковая коробка с запасными деталями — всё это хаотично заметалось по рубке, сталкиваясь друг с другом. В кают-компании раздался грохот: в воздух взлетела посуда из кухонного уголка. В глазах у Марго-Риты потемнело, она продолжала выкрикивать обвинения, не слыша собственного голоса, не замечая хаоса, центром которого являлась. Сильный ветер трепал волосы: искры, запутавшись в них, ощущались как частички единого целого, и Марго-Рите казалось, что она раздроблена на миллионы мелких осколков, стремящихся вырваться за пределы корабля и умчаться вдаль.

— Марго-Рита, остановись, прошу тебя. Мы сейчас упадём!

Металлическая кружка с размаху ударилась в угол экрана, и на его поверхности появилась сетка трещин, переключатели сами собой щёлкали, кнопки нажимались, похрустывая толстым слоем наросшего на них в мгновение ока инея. Экраны замигали красным, сквозь гул в ушах до Марго-Риты донёсся мерзкий громкий писк.

— Рита!

Ненавистное имя с размаху впилось в мозг острым гвоздём, зрение прояснилось, и Марго-Рита ощутила, как её охватывает ужас. И самым страшным было то, что…

— Я не могу остановиться, — прохрипела она, с трудом разомкнув покрытые ледяной коркой губы. — Я не могу…

Вдруг Сни-Жанна, с трудом увернувшись от шарфа и металлической кружки, преодолела разделяющие их метры и порывисто обняла Марго-Риту. Та сначала на мгновение напряглась всем телом, словно затянутая до упора пружина, а потом задрожала, почувствовав, как к её ледяной, покрытой коркой щеке прижимается что-то тёплое. Целительное тепло охватило Марго-Риту с головы до пят, и она смогла ощутить бушующее вокруг волшебство. Её руки задрожали и повисли плетьми по бокам, а затем она, помедлив, сомкнула их у Сни-Жанны за спиной. Предметы вокруг беспорядочно метались, но Марго-Рита чувствовала, что теперь всё под контролем. Целую минуту, закрыв глаза, она просто стояла и наслаждалась позабытым ощущением того, что она творит волшебство. А потом Сни-Жанна рядом с ней шевельнулась, и чудесный момент был испорчен. Марго-Рита тряхнула головой, вспоминая, почему она отказалась от использования волшебства, и жёстким усилием воли замкнула его глубоко внутри. Хаос вокруг прекратился так же неожиданно, как и начался. Предметы чинно опустились на обычные места, шапки изморози растворились, словно их и не было. Через несколько секунд в рубке и кают-компании ничего не напоминало о только что творившемся там волшебстве.

— Спасибо, — хрипло прошептала Марго-Рита и неловко отстранилась, не в силах посмотреть Сни-Жанне в глаза, а потом, прочистив горло, громко сказала: — Не делай так больше. Волшебство на «Удаче искателя» под запретом!

— Но…

— Я запрещаю, слышишь? И о нём больше не говори. Не хочу ничего знать! — воскликнула Марго-Рита, а потом чуть тише добавила: — Оставь меня одну, прошу…

Сни-Жанна молча кивнула и сделала несколько шагов прочь, но средний экран панели управления вдруг осветился красным, и слева направо, повторяясь по кругу, побежала надпись:

— Принят сигнал SOS. Координаты…

Глава 7. Северный ветер

Час спустя «Удача искателя» приземлилась между двумя снежными дюнами, освещёнными первыми лучами занимающегося рассвета. Тёмное фиолетовое небо низко нависало над стремящимися вверх сугробами, которые своими плавными изгибами напоминали исполинские морские волны, навечно замершие в ледяном плену.

В брюхе корабля открылся проём, спустилась лестница, и на плотный, покрытый коркой наста снег выбрались три человека. Выстроившись цепочкой, спасательный отряд двинулся на восток.

Когда все собрались в кают-компании, вопроса о том, стоит ли реагировать на просьбу о помощи, не стояло. Контрабандисты единодушно решили, что оставлять попавших в беду неправильно. И сразу же развили бурную деятельность по подготовке к спасательной экспедиции. Марго-Рита, изучив карту, пришла к выводу, что приземлиться прямо в нужной точке не получится и придётся какое-то время идти пешком под ледяными порывами сильного ветра. Поэтому к походу готовились особенно тщательно.

В состав экспедиции включили троих: Марго-Риту, М-Арка и Влада. Сни-Жанна тоже рвалась на помощь, но Марго-Рита напомнила ей, что та ещё недавно была на грани полного истощения, и Сни-Жанна отступила, согласившись с доводами. Влад же вызвался сам — он всеми силами хотел показать свою нужность контрабандистам. Марго-Рита же на все его аргументы лишь пожала плечами: его компания её устраивала, да и не хотелось ей оставлять И-Вана наедине с двумя чужаками.

Нагрузившись припасами, медикаментами и, на всякий случай, кое-какими запасными деталями, спасательная экспедиция двинулась в сторону источника сигнала. Было заметно, что здесь недавно прошла сильная буря: лежалый снег был присыпан новым, мягким и рыхлым. Шли медленно и трудно, проваливаясь по колено в сугробы.

Влад уже десятки раз проклял себя за то, что вызвался добровольцем. Снаряжение состояло из меховой накидки-одеяла с капюшоном и толстых перчаток. Оно не давало замёрзнуть, но было тяжёлым и сковывало движения. Ботинок подходящего ему размера на корабле не нашлось. Обувь Влада утеплили полосками кожи, сделав её массивной и неуклюжей. Однако температура за бортом была намного ниже нуля, и приходилось терпеть вынужденные неудобства. Глубокий капюшон скрывал лицо и, чтобы ветер его