Шрифт:
Закладка:
И вот утром, приняв душ и сварив кофе, Лаура уже придумала план мести и кары для этого «гусара». Убрав чашку на кухню и налив холодной воды, девушка подошла к изголовью и выплеснула содержимое стакана в лицо мужчине.
– Тревога, гусар! Французы под Москвой! Конь запряжен! Подъем! Пора в бой!
– Что… Что такое?.. Что происходит?..
Корнеев с трудом разлепил веки, облизал пересохшие губы, пить хотелось смертельно. Но закрыл глаза снова, картинка плыла.
– Эй, а ну не спать!
– Черт! Ой, больно!
Лаура похлопала мужчину по щекам, хорошо так приложившись ладошкой. Корнеев замотал головой, эти движения вызвали острую боль в висках.
– Если ты не очнешься, я вылью на тебя ведро воды. И пусть снова затоплю соседей, оно того стоит.
Она была готова пришибить, задушить и утопить этого паршивца, как котенка, но Лев ей сегодня пригодится.
– Господи, как голова-то болит, – мужчина сел, сабля упала на пол, звякнула, Корнеев сфокусировал взгляд на ней и удивленно поднял бровь. – А откуда холодное оружие?
– Так ты с поля боя прискакал, конь во дворе стоит.
– Какой конь?
– В яблоках. Держи.
Лаура протянула стакан с мутной жидкостью, Лев скептически посмотрел на нее, но взял, принюхался, а когда сделал первый глоток, оторвался лишь тогда, когда осушил стакан до дна.
– Не благодари.
– Спасибо, – Лев все-таки поблагодарил, поднял голову, Лаура стояла напротив в лучах утреннего яркого солнца, в розовом пеньюаре, который лишь слегка прикрывал пышную грудь.
Она была сексуальна. Даже будучи в диком похмелье, Лев это понимал и принимал. А еще принимал то, что она ему небезразлична. Но сейчас Лаура была прекрасна в своем гневе. Если она возьмет саблю и отсечет Корнееву голову, он это примет с благодарностью.
– Какого хрена, Лев?
– Что именно?
– Какого хрена вы приперлись ко мне ночью?
– Не знаю, – Лев поставил стакан на пол, схватился за голову. Ой, не надо было мешать отличнейший самогон с пивом. – А что, правда есть конь?
– Было. Два коня. Так какого хрена, я спрашиваю, ты приперся ко мне, а не заснул между ног своей силиконовой куклы? Или она – с твоим членом во рту?
– Какая ты грубая.
– Это я еще милашка, – Лаура была настроена решительно, нужно было для начала раздавить оппонента, а потом заставить его играть по своим правилам.
– Зефирка.
– Что?
– Гена называет тебя «секси-зефирка», – Лев откинулся на спинку дивана, Лаура сейчас как никогда была похожа на зефирку.
– Я задала вопрос. Или ты думаешь, что можешь приходить вот так просто ко мне, когда скучно, грустно, приехала невеста или ты напился с другом? Я что, похожа на легкодоступную девицу? На свободную грудь, в которую можно уткнуться от тоски, или что еще свободное, куда можно макнуть свой член?
Однако, эта девушка была так же резка на язычок, как и сексуальна. Льву захотелось проделать все по пунктам: и уткнуться, и макнуть.
– Нет, нет, я вовсе так не думаю.
– Ты сейчас получишь по лицу саблей, алкаш.
– Я не алкаш.
– А по лицу согласен получить?
– Нет.
Со стороны можно было принять перепалку за ссору мужа и жены. Муж перебрал с друзьями, пришел поздно, а жена пилит его.
– Прости, Лаур, реально – прости. Я не должен был приходить так поздно, в таком ужасном виде, – Льву было стыдно, а Лаура была права. Ни одна девушка недостойна такого обращения. Она права: то придет, то уйдет, то приблизит, то оттолкнет ее. Надо срочно трезветь и разбираться в себе. – А есть еще рассольчик?
– Есть, но для начала мы заключим соглашение.
Корнеев приподнял бровь, мозг соображал туго, но было интересно, что придумала эта «молочная девочка».
– Ты станешь моим женихом на день. Всего на день, а потом мы забудем, как звать друг друга. Потому что мне даже знакомый не нужен, который считает меня ветреной особой.
– Хорошо, – Лев был согласен на все ради рассола, а еще – чтобы как можно дольше смотреть на Лауру и находиться рядом.
Она была его кармой. Его роком, его провидением. Его соблазном и свободой. Да-да, нужно было это понять после приезда Николь и самогона Орехова.
– Ты не знаешь, откуда взялась сабля?
– Жаль, это не меч самурая, харакири в твоем исполнении было бы шикарное.
– Злая ты.
– А ты алкаш и кобель. Приведи себя в божеский вид, скоро приедет мама.
– Моя мама?
– Увы, моя.
Глава 32
– Господи, Марк, посмотри, какая роскошь. Я такое видела в сериале с турком-красавчиком, которого ты терпеть не можешь.
– Не преувеличивай, там все не так.
– Ты откуда знаешь? Боги, это что, были настоящие бараны? Лаура, ты это видела? Марк, ущипни меня, они словно живые.
Три пары глаз застыли на двух бараньих головах, которые столкнулись в воздухе крепкими рогами. В холле ресторана они появились недавно, это был подарок от друзей владельца, а отказать им Орехов не мог.
Полина Григорьевна была женщиной впечатлительной, эмоциональной, но в то же время прагматичной. Чучела голов животных она видела редко, больше все живьем, это и немудрено, имея мужа животновода.
– Мама, это всего лишь чучела – для антуража, для привлечения клиентов.
– Странный способ, лучше бы повесили хрустальную люстру. А вообще, красиво здесь, да, я бы сказала, так все дорого-богато. Мне про это место рассказала наша Вера Михайловна, она здесь была месяц назад на свадьбе у племянника, но про этих баранов ничего не говорила. Говорят, торжество стоило миллион рублей. Где же взять такие деньги?
– Мама, о свадьбе еще никто не говорит, не торопись…
– Так, сейчас говорю я, потому что я приехала посмотреть в глаза жениху своей улучшенной версии дочери, – Полина Григорьевна включила директора школы, поправила лацканы светлого пиджака, придирчиво оглядела старшую дочь.
Стоило сказать, Лаура выглядела хорошо: легкий макияж, летнее платье цвета пыльной розы, нежное, чуточку игривое, на голове повязка. Вот только косу, что обрезала дочь, было жалко.
– Я хочу сказать, что ты настоящая красавица, и как бы ты ни хотела изменить свою жизнь, мы с папой тебя поддержим. Да, Марк? – мужчина икнул, потом кивнул, Лаура улыбнулась, но когда мама продолжила, закатила глаза под лоб. – В конце концов, у нас еще двое детей, хоть из кого-то да выйдет
