меня вовсе не прельщает, да и было бы о чём регулярно писать. Большинство деньков не так богаты событиями, как сегодняшний. Я конечно с легкостью могу сочинить пару историй, например про постоянные выходки Николая, но их содержание очень быстро может выжать из меня все силы.

Занятый своими мыслями я и не заметил, как шагая на автомате вслед за Эммой, вышел на наружные мостки средней палубы. Такое задумчивое состояние «в астрале» уже давно вошло в привычку, и беспокоило меня все больше. Корабль за прошедшие пару часов на жаре нагрелся еще больше, я чувствовал, как жгучее тепло, исходящее от обшивки палубы пронизывает мои ботинки, нагревая ступни. На мне была тонкая шапочка, но ощущения были такие, словно под ней разжигали костер.

Мы подошли к самым перилам, где я как в первый раз принялся разглядывать корпус. Под его наклонным словно у древней пирамиды стальным боком слева и справа от нас виднелись огромные тёмные двигатели, турбины которых мерцали синим огоньком. А под ними, на расстоянии, словно гребни волн проплывали песчаные дюны. Они постепенно замедляли свой прибой, пока до меня не дошло, что дело в корабле, который начал останавливаться, пока, наконец, снова не завис, недвижимо паря над землей. Я непроизвольно отдернул руку, которую по привычке приложил к перилам: в разгар дня поручень был обжигающе горяч. Оглянувшись вверх, над нами, я увидел продолжение пирамиды нашего корабля, ощетинившееся солнечными батареями, жадно всматривающимися в лик солнца, впитывая его силу. Где-то там наверху, в кабине центра связи сидел сейчас Чарли, тоже тщательно наблюдавший за ситуацией на «Колодце-1». Капитан и его помощник в данный момент расположились по правую руку от нас — в передней приплюснутой кабине главного штаба, которая всегда меня забавляла своим нелепым дизайном.

Между тем Эмма через свой браслет вызвала фиолетовую голограмму нашей ИИ — Селены:

— Передай инженерам, что мы на месте.

— Будет сделано, Эмма.

Спустя несколько минут тишины и созерцания скалистой пустыни, неизменно простиравшейся до самого горизонта, я услышал железный скрежет. Словно где то внизу под нами открывался шлюз. А потом я увидел то, что запомнил на всю жизнь…

Я родился и вырос в Полисе. С самого детства и всю сознательную жизнь я имел возможность наблюдать, как постепенно вода становится самым ценным ресурсом города. Замену органическим продуктам давно нашли в синтетических, создавая еду чуть ли не из воздуха, а вот с водой совсем другое дело. Разумеется, даже в таких условиях выживания люди умудрились создать нынешнюю технократию комитета, в которой было место как престижным сливкам общества так и нищим, или просто бездомным. Всех их объединяла новая экономика, в которой именно одна валюта играла решающую роль в твоём положении в обществе — это была вода. Добравшись в своей карьере до верхних уровней Мегаполиса и посетив владения местных обеспеченных личностей, вы можете увидеть новую демонстрацию их статуса. Роскошные фонтаны, бассейны, регулярно сменявшие свои резервуары с чистейшей водой. Когда как на нижних уровнях бедному населению полагалось так мало вожделенных капсул, что приходилось прибегать к самым разным уловкам. Я помню, как однажды даже была история с местными бандами, которые организовали нелегальную станцию. На ней они с помощью бог знает какого оборудования фильтровали все жидкости, включая и человеческие испражнения, которые потом вновь потреблялись нищим населением нижних уровней города, отдававшим порой за подобные подачки последнее, что у них было. История нынешнего существования человечества банальная как мир, к сожалению. Но чего еще вы ожидали от таких разумных существ, как мы? Такова наша природа. Всегда были богатые и бедные, это те реалии, в которых живет «цивилизованное» общество. Хорошо, что с такими преступными схемами по фильтрации и распространению нелегальной воды корпораты «Рассел» пока еще борются для вида, но кое-где в трущобах на это уже закрывают глаза. Конечно, недовольство жителей растет, возникает все больше вопросов к нынешней элите, и, несомненно, однажды это перерастет в открытое противостояние. Но речь сейчас не о том. Откуда то снизу, где видимо и распахнулся шлюз корабля хлынул мощнейший водопад, с шумом пробивший здоровую мокрую кляксу на песчаной поверхности, которая расползалась все шире, образуя небольшое озерцо. Я удивленно вытаращился, не ожидая такого грандиозного зрелища. Мутная вода меж тем продолжала шумно падать, бурля и разбиваясь сотнями брызг, сверкающих на солнце. Вода, похоже, непригодная к употреблению по нормам нашего здравоохранения, но я знаю, что многие из жителей Полиса, увидев подобное кощунство, могли бы полноценно озвереть. Сам я тоже видел подобное впервые, и даже внутри меня всклокотал протест. А ведь наш капитан решил сливать и фильтрованную воду, стремясь помочь пустынной флоре и фауне. Как мне записать всё это? Такая информация может сильно приблизить восстание в Полисе, где работяги весь день гнут спину на смене за капсулы на четыре литра воды. Задумывался Роберто Гатти об этом? Может он вообще задался именно такой целью, стремясь высечь ту искру, которая разожжет пламя революции и изменит расклад в пользу низших сословий нашего города? Или я не должен говорить о том, что видел? Придется уточнять у него лично.

— Сколько жителей отдали бы всё ради того, чтобы просто постоять там, под струями этой воды. — Пробормотал я, сокрушённо качая головой оглушенный гулом разверзшегося внизу водопада.

— И заработать кучу болячек, которая убьёт их куда быстрее, чем жизнь в нынешних условиях обитания. — Равнодушно пожала плечами Эмма. — Наше дело дать городу качественный, чистый ресурс, а грязную воду они и сами без труда найдут в трущобах…

Ее прервал вой сирен, заставивший нас встрепенуться, озираясь в поисках причины тревоги. Но горизонт был пуст: ни человека, ни даже облачка пыли. В чем тогда причина?..

— Внимание! — раздался в динамиках голос Селены — Тепловизор вычислил у точки сброса жидкости сигнатуру человека! Повторяю, за бортом человек!

Я бросился к перилам, и свесился на них, игнорируя обжигающий жар. Рядом мигом оказалась и Эмма, она тоже зорко вглядывалась в землю под нами. Поток воды уже сильно иссяк, последние струи падали вниз, пополняя быстро высыхающее по краям и просевшее по центру пятно.

— Я вижу его! — воскликнула Эмма. Наверняка она нашла его благодаря своей цифровой линзе, потому что я ещё ни черта не видел. — Вон там! — она указала куда-то чуть левее от маленького грязного озера, оставленного сливом воды. Сперва я ничего не мог разглядеть кроме него, но потом увидел у одного из краев небольшую кучку песка, по форме подозрительно схожую с человеческой фигурой. Видимо вода размыла почву и потревожила