расправой. Храбр не раздумывая схватил беглеца за плечи и задвинул себе за спину. Все, что он успел заметить, – нежное девичье лицо и вместо привычных юбок штаны, в которых только воительницы да лаумы позволяли себе расхаживать. Но времени удивляться или смущаться не было: преследователи налетели на нежданного защитника, полные решимости отправить его в Навь. Вот только они никак не ожидали встретить того, в чьих жилах текла кровь оборотня.

Когда все закончилось, Храбр сидел посреди дороги, запрокинув голову и пытаясь унять кровь, текущую из едва успевшего зажить и снова сломанного носа. Девушка, которую он спас, присела рядом на корточки и дотронулась до его лица. Храбр зашипел и отдернулся, а она невозмутимо отерла ладонь о штанину и проговорила:

– Не знаю, откуда ты взялся, но вижу, что сам ты так и останешься тут сидеть. Знаешь что, давай-ка вставай.

Храбр с сомнением оглядел подставленное плечо, но девушка поторопила:

– Давай-давай. Обопрись на меня.

– Испачкаю…

– А то я прямо чистая, как жрица Сауле после бани. Я сказала, обопрись и не болтай. Вот так. Ноги переставлять можешь? По шажочку.

– Не надо, я сам.

– Вижу я, как ты сам. Что же ты за упрямец такой?

– Я иначе не умею, – пожал плечами Храбр и тут же зашипел из-за прострелившей спину боли.

Против воли он все-таки налег на странную девицу, содрогаясь то ли оттого, что внутри него все было бито и переломано, то ли оттого, что на ее одежду закапала его темная густая кровь. Девушка чуть согнулась, но и впрямь оказалась крепче, чем можно было подумать, глядя на нее.

Видать, и впрямь воительница какая.

Она ступала твердо и уверенно вела Храбра – он не знал куда, да это было и неважно. Дурнота то накатывала, то отступала, и все, что он мог, – дышать как можно глубже в перерывах между ее приходами. Он с трудом чувствовал девичьи плечи под своей рукой и цеплялся за эти ощущения, как за последний мост над обрывом.

Девушка, назвавшаяся Бояной, привела его в корчму. Заплатила заложницу, обработала раны и тихо исчезла, когда Храбр начал проваливаться в тяжелую дрему. Он был уверен, что видит ее в первый и последний раз. Но наутро, когда Храбр, хромая, спустился в зал корч мы, Бояна ждала его вместе с черноглазой рыжей подругой. Рыжая предложила ему присоединиться к их шайке. И Храбр не сумел сыскать ни одной причины, чтобы отказаться.

Когда-то Бояна спасла его. Теперь же помощь нужна была ей самой, и Храбр поедом ел себя, что ничем не может помочь. Оставалось только ждать.

Он снова взялся за топор.

Взмах. Удар. Треск…

Глава 10. Там, где лес растет

– Куда ведет эта дорога?

Итрида стояла на обочине широкой, утоптанной желтой полосы, стрелой пролегавшей к горизонту.

За ее спиной зашуршала трава, стряхивая серебро утренней росы на штаны шехха, и Даромир тоже выбрался на дорогу. Шехх отчаянно зевал, не заботясь о том, чтобы прикрыть рот рукой.

– Главное, что к людям, – поежился он.

К прохладе Даромир привык – в его родной пустыне по ночам было так холодно, что без теплой одежды путник мог к утру превратиться в закоченевший труп. Но чего там точно не было, так это вездесущей воды, которая заливалась в сапоги, вползала за шиворот и мочила лицо, на которое тут же налипала плотная мягкая паутина! Беловодье, по мнению шехха, давно уже стоило переименовать в Утопье. Куда ни сунься – всюду лес, болото или вода. Стоит отвернуться, и человеческое жилище мигом окажется захвачено длинными зелеными лапами елей, опутано кустарником или утоплено в черных бочагах…

– Город там, – буркнул шехх, закрыв глаза и подставив лицо солнцу. – Белоозеро.

Итрида прищурилась и потерла подбородок в раздумьях.

– Город живников. Нет лучше места, чтобы спрятаться от погони и переждать.

– Да, и нет места лучше, чтобы сложить голову и прорасти травой прямо на городской улице.

– Ты там был? – Итрида с интересом глянула на шехха. – Ты ничего не рассказывал. Даже странно, при твоей-то любви к байкам.

Даромир промычал что-то неразборчивое в ответ. Потянулся, по-прежнему не открывая глаз, так что рубаха на его груди распахнулась и показался порозовевший, хорошо видный отпечаток ладони. Шехх крякнул, встряхнулся по-звериному и покосился на Итриду:

– Сложно это – вот так словами объяснить. Белоозеро – единственное в своем роде место. Другого такого нет в целом мире, не то что в Беловодье. Этот город словно вышел из вашей Нави – целиком, со всеми улочками, домами и жителями. А касаться неведомого чревато встречами с богами, которых я видеть не стремлюсь. Уж точно не по эту сторону черты.

– Что ж, – Итрида потрогала кинжалы на поясе и потуже затянула ремешок, придерживающий рыжие прядки на лбу, чтобы не лезли в глаза. – Как я понимаю, это единственный город в округе, где мы сможем перевести дух, пока Ихтор лечит Бояну И мне очень интересно, что за место могло тебя так впечатлить. Надеюсь, сразу у ворот нас не сожрут, ну а там… сообразим что-нибудь. А пока идем, расскажи, что же все-таки скрывает тын Белоозера.

– У него нет тына, – улыбнулся Даромир.

Они с Итридой ходко шли по желтой, легкой как пух пыли, взмывающей в воздух мелкими смерчиками. Мимо проплывало разнотравье. Чем выше поднималось солнце, тем более жаркий и пряный запах шел от травы высотой по пояс взрослому мужчине. Воздух над соцветиями клевера и ромашек, колокольчиков и лютиков, мышиного горошка и пырея гудел низко и деловито. Множество пчел и шмелей сновали промеж цветов. Полосатые, присыпанные золотистой пыльцой и пахнущие медом, они напоминали капли солнца, вспоившего своим светом пышные луга. В выцветшем от жары небе заливался одинокий жаворонок. Его песенка лилась непрерывной серебряной нитью, сопровождая Итриду и Даромира в пути, пока равнина не начала выгибать спину, словно потягивающаяся кошка. Солнце прошло высшую точку и медленно покатилось к горизонту.

Они шли, привычно подстраиваясь под шаг друг друга. Даромир говорил, а Итрида слушала и дивилась, как много чудесного в Беловодье. Столько, что, кажется, и за всю жизнь не узнаешь до конца. Слышала Итрида про Белоозеро немало, но с тем, кто сам побывал там, повстречалась впервые. И чем больше рассказывал шехх, тем сильнее тянуло огненосицу в загадочный город живников – существ, которых считали навьими тварями и боялись. Но живники потому так и звались, что, в отличие от навий, не были выходцами из Подземного мира. Лешие, русалки, листины, оборотни, самовилы… Испокон веков они жили рядом с человеком, отделенные