размышляла, пришло неожиданно, то ли гвоздика так подействовала, то ли наконец-то вылилась наружу вся обида и злость, и пока Раиса Марковна мотала головой, отговаривая Сашу делать глупости, шаловливого ребенка уже было не остановить.

Саша подскочила, схватила чашку Аллы, наполненную кофе, подняла ее высоко и медленно вылила всё ее содержимое на белый, без единого пятнышка, пиджак Аллы.

Та подорвалась и завопила:

– Ты ненормальная?! Что ты себе позволяешь?

Алла схватила салфетку и начала затирать пятна, сделав еще хуже.

Саша молча стояла и улыбалась. Она позволила себе быть стервой. Какое же невероятное удовольствие.

– Пойдем, я расскажу тебе одну интересную историю, – обратилась Саша к Оле.

Оля, недоумевая, вышла из-за столика, что-то пробормотала Алле и засеменила за Сашей.

Они пересекли крохотную площадь, вышли на аллею с дикими апельсинами и нырнули в парк Нерви. Саша всё говорила и говорила, а Оля молча слушала и только кивала головой.

– Саша, а я понятия не имела про эту вашу историю. Насчет рукописи хотела тебе сказать. Я уединилась тогда в отеле свекрови, там у нас сад. Читала себе спокойно – и тут Алла. Что, спрашивает, читаешь. Ну я и говорю. А она: «О, так у меня ведь опыт, я же сценарист, давай я тоже прочту, у меня глаз, мол, наметан». Ну, говорю, ладно, читай, я пока за дочкой в школу схожу. А когда пришла, ее и след простыл. На звонки не отвечает. Потом сказала мне, что поделилась с тобой, как улучшить рукопись, а оказывается, вот как всё сложилось.

– А я не звонила тебе, боялась, что подвела…

– Ой, ты написала невероятную книгу, уверена, что Паоле понравится.

– Уже. Мы говорили, она в восторге, – Саша довольно улыбнулась.

– Это же здорово, я так рада! – воскликнула Оля.

– И еще… – Саша сжала губы, – я и правда чувствую в себе силы продолжать писать. Что-то во мне перестроилось, и я думаю, по крайней мере сейчас, что смогу заниматься творчеством и дальше. Я верю в свои силы – иногда так сильно верю, что становится страшно. – Саша съежилась по привычке, но тотчас выпрямила спину.

Раиса Марковна встала, собрала вязанье и вышла, громко хлопнув дверью.

* * *

Юбилей Паолы удался на славу. Поздняя осень радовала ярким солнечным днем, до того теплым, что было решено сервировать буфет в секретном саду палаццо Ломеллино.

Посередине стола возвышалось огромное блюдо с «Каппон Магро». Местные называли его королем лигурийской кухни. Ассорти из десятка овощей чередовалось с таким же количеством морепродуктов. Брокколи рядом с мидиями, креветки по соседству с морковкой, кальмары рядом с салатом, картошка, каракатицы, – всё вместе походило на трехъярусный торт. Союз моря и земли.

В глубине сада играл небольшой оркестр, официанты разносили просекко и вино, Паола восседала на кресле-троне, у ее ног стояли высокие стопки с книгами, подходили люди, поздравляли с днем рождения. Постепенно рядом с книгами выросла куча цветов и подарков.

На кофе пригласили в расписанный фресками салон. Кофе наливали в изящные фарфоровые чашечки и предлагали маленькие воздушные пирожные: трубочки, квадратики с малиной, крохотные тирамису и такие же миниатюрные шоколадные бисквиты.

– Мама очень довольна. – Эдуардо подал Саше чашку с кофе и протянул ей небольшое пирожное. На нем был черный смокинг. – Довольна книгой и праздником, – добавил он, слегка улыбнувшись.

Саша растянула краешки губ. Она не видела Эдуардо с того злосчастного дня и понятия не имела, что он думал всё это время, как отнесся к словам Аллы, и боялась задать этот вопрос.

Эдуардо подошел ближе, он собирался что-то сказать, и тут на его лице, еще секунду назад серьезном, появилась внезапная улыбка. Он сделал глубокий вдох.

– Что это? Какой знакомый аромат. Пахнет так… – он старался подобрать слова, – так, что, – он посмотрел на Сашу пристально, – что хочется тебя обнять…

Сашино сердце забилось так сильно, что она скрестила руки на груди, чтобы сердце не выскочило наружу.

– Это… османтус… – прошептала она.

А на самом деле хотела выкрикнуть: «Ну так обнимай меня, чего же ты стоишь!»

– Саша, – произнес Эдуардо тихо, – я… мне жаль, что всё так вышло. Я хочу, чтобы ты знала: мы больше не говорили с Аллой про фильм, мама категорически отказалась с ней сотрудничать. Иногда мне кажется, что она относится к тебе как к дочке, так оберегает, – он усмехнулся, – порой я даже ревную. Шучу, конечно, – добавил он быстро, – я… я тоже Аллу больше не видел. – Он смотрел в пол и был похож на провинившегося подростка. – Моя секретарша купила тебе обратные билеты, и… – Эдуардо задумался, пожал плечами, – я правда буду скучать.

Саша дотронулась до его руки и внутренне зажмурились.

– Приезжай в Питер, – сказала она быстро, не успев подумать, что говорит.

Эдуардо оживился.

– Да, да, мы думали приехать зимой, там же столько снега, это так романтично, к тому же мы в контакте с одним издательством, они хотят сделать большой тираж.

– Как здорово! – воскликнула Саша. – Насчет романтично не знаю, но что холодно, так это точно, – засмеялась она.

Эдуардо дотронулся до Сашиной руки, нежно поднял ее, так же нежно поднес к своим губам и поцеловал.

– Обязательно увидимся этой зимой…

Саша выдохнула медленно, пытаясь утихомирить своим дыханием выпрыгивающее наружу сердце.

* * *

– Что ты напишешь теперь, когда закончила книгу? – спросила Паола в конце вечера.

Саша широко раскрыла глаза и подозрительно посмотрела на Паолу. Как она это делает? Как эта женщина постоянно угадывает Сашины мысли?

– Ты же думала об этом, правда?

– Да, именно об этом я думала прямо сейчас. Но…

Паола отломала и дала ей кусочек апельсина:

– По-моему, эти «но» из твоей жизни должны исчезнуть. Они только мешают твоему творческому ребенку. Мы баловали его всё это время, теперь, сытый и довольный, он должен делать то, что делают все дети.

– Играть?

– Именно. Подумай, о чем бы ты хотела написать, озвучь прямо сейчас свою самую смелую мечту!

Саша съела апельсин и зажмурилась, цитрусовые брызги попали в глаза.

– Я хотела бы, чтобы однажды по моей идее сняли фильм…

Саша сказала и испугалась, до того смелой показалась эта мечта.

– Прекрасно! И не надо бояться, ты же сейчас вся скукожилась от страха. Запиши это в своем дневнике. Ты же знаешь, что иногда не талант, а смелость дарит славу. Вспомни Аллу, – и она подмигнула.

Саша нахмурилась.

– Не обижайся, – Паола слегка похлопала Сашу по руке, – тебе необязательно быть такой же мерзкой, к тому же в ней нет ничего талантливого, но она делает головокружительные проекты. Думаю, что пора бы восстановить справедливость,