Но камень выглядел таким настоящим. Душу охватывал ужас от ощущения людского горя, которое здесь случилось. Так и представлялся мужчина, который, рыдая, нетвёрдой рукой вырезает имена своих близких. Оставляя хоть какую-то память о них.

Слёзы подступили к глазам, и чтобы не поддаваться им, я спросила:

— Зачем ты мне это показываешь?

— Потому что кто-то из магов навёл эти орудия. Понимаешь? Зарядил. Убил детей. Кто-то отдал приказ сделать это. А после вернулся домой. Как ни в чём не бывало. Есть, спать, сексом заниматься. Пока его жертвы хоронят своих родных. Смотри, Соломка. Видишь это? — он развернул меня к зареву, где железные машины поливали всё огнем. — Маги продолжают использовать свои шары против тех, кто не способен защититься. Драконы как могут защищают людей, иногда жертвуя собой. Это ведь не единичный случай, не случайное попадание. Так действуют маги. Ты всё ещё хочешь причислять себя к ним?

— Если ты намеревался оскорбить мою приёмную семью, у тебя получилось.

— При чём тут оскорбления? — вздохнул Фиран. — Я хочу помочь тебе вспомнить. Понять!

В голове действительно творилось что-то странное. Словно взгляд совсем с другой стороны… То, чего я не хотела бы видеть — но уже не смогу забыть. Выкинуть из мыслей.

О чём обязательно спрошу адмирала Зелбена, когда вернусь.

Если вернусь.

— Что с ним стало? — пробормотала я, коснувшись рукой камня. Не в состоянии выбросить из головы образ мужчины.

— Насколько мне известно, отправился воевать. Мстить магам. Искалеченные судьбы, знаешь… редко когда восстанавливаются.

— Это всё? — проговорила я, не желая показывать, что его слова достигли цели. — Можем возвращаться домой?

— Нет, не всё, — в ответе зеркального мне почудилась печаль. Хотя, может, это было отражение моей собственной печали.

Дракон снова обернулся, подхватывая меня магией на спину. И двинулся чуть в сторону, в обход сражения.

Что бы я ни пыталась показать, а не думать об увиденном и услышанном не получилось. Не хотелось верить, что маги действительно на такое способны! Но уж я-то умею отличить разрушения от огненного шара магов и от выплеска драконьего огня.

И здесь явно постарались маги. И на этом доме, и на соседнем. Будто действительно специально целились по домам, а не случайно промахнулись!

Зачем? Устрашить, заставить драконов отступиться, если желают сохранить жизни людям, населяющим их территории?

Как же это жестоко и бесчеловечно…

Думать об этом оказалось слишком тяжело и неприятно. И я отвлекалась, рассматривая земли под нами.

Большинство сражений уже давно перекинулись на Магонию, и Ксару несложно было выбирать относительно безопасный путь.

Впереди показалось море, огромное и немного тревожное. Я думала, мы спустимся на берегу — но нет, Фиран продолжал полёт, даже когда берегов не стало видно.

От мерного покачивания и однообразной картины перед глазами меня потянуло в сон — а Фиран всё летел и летел. Когда начало смеркаться, а вокруг ещё и магически мрачнеть, я вздрогнула, прислушалась к себе.

Что-то воздействовало на мою магию, сквозь все защиты и артефакты, словно хотело высосать её!

Под нами уже проносилась земля — чем дальше, тем становясь всё более безжизненной. Её начинали покрывать трещины, кое-где из них сочилась тёмная, неприятная субстанция. А вдали всё вообще превращалось в одну непроглядную дымку.

Эта же дымка скрывала солнце, которое уже клонилось к закату. На вечернем небе совершенно не было видно первых звёзд.

Весь ужас выплеснулся на меня, заставил вздрогнуть, сильнее укутаться в плащ.

— Ты что, тащишь меня в Тартр?! — крикнула я, стукнув кулаком чешуйчатую спину.

Дракон молчал, хотя мне снова почудились прикосновения мужчины.

— Серьёзно? — крикнула я, уже не сомневаясь в своей догадке. — Думаешь избавить от магии? А ну отпусти!

Внизу пронеслось небольшое селение — надо же! Кто в здравом уме станет селиться тут?! Но я ясно видела в наступающих сумерках дома, дворы, пасущихся тощих коров и даже место для ярмарки в центре.

А после дракон пошёл на снижение.

Ожидая приземления, я с радостью соскочила бы ещё до того, как Фиран обернётся! Но драконья магия прочно удерживала на спине.

Поэтому пришлось вырываться, едва она ослабла, а меня обхватили руки мужчины.

— Тише, тише, — успокаивающе произнёс он. — Я не причиню тебе вреда. Там, чуть ниже по склону — место, где мы познакомились. Наш Дым.

— Я никогда…

Никогда не бывала здесь, хотела сказать. Но прикусила язык. Может, вот они, мои забытые воспоминания? Прячутся тут, в этом самом месте? Иначе отчего так колотится сердце? И снова огненные трещинки разрастаются в душе. И будто проблески воспоминаний, от которых тяжело дышать…

И поэтому я молчала. Позволила Ксару взять себя за руку и вести вниз с пригорка, мимо дымящихся ямок, которые просто безумно что-то напоминали.

Только никак не удавалось понять, что.

Из тёмного дыма и туманов впереди проступили очертания дома. За ним — ещё, дальше ещё.

— Вот здесь ты жила, — шепнул дракон, останавливаясь перед покосившимся строением.

Ни окон, ни дверей давно уже не было. Вещи, похоже, тоже разграбили — дом потихоньку умирал без жизни внутри себя, без ухода и людской энергии. Как и любой заброшенный дом.

— Тут я звал тебя, — продолжал зеркальный, подняв руку в сторону одного из окон, и в голосе его послышались почти мечтательные нотки. — Провожал. Встречал. Осознал, что ты — моя илери.

Не в силах ничего ответить, я осторожно прошла внутрь по перекошенным ступеням крыльца.

Всего две небольшие комнатушки, кухня и ванная, в которой ещё сохранилась старая потрескавшаяся лохань.

— В юности я мечтал заглянуть сюда, — тихо усмехнулся Фиран, бесшумно следуя за мной. — Но твоя няня Пиутия терпеть меня не могла, поэтому даже и думать не смел.

Удивительно, но я почти перестала ощущать присутствие Тартра. Он по-прежнему пытался добраться до магии, но каким-то образом, словно машинально, я закрылась от его воздействия. Оно больше не пугало, наоборот, казалось почти привычным.

Это было странно. Непонятно.

И дом. Он вызывал смутные ассоциации, неясные эмоции в душе.

Уверена, вот здесь стояла кровать — хотя сейчас и следа от неё не осталось.

Приблизилась к пустой оконной раме. Створки без стёкол были распахнуты, от одной остались лишь пара перекладин, от второй — почти все.

Промелькнула картина, как я выбираюсь в это окно — но я не могла понять, действительно ли что-то вспоминаю, или мозг просто простраивает варианты и подбрасывает мне.

— А вон там жил я, — махнул рукой Фиран.

После вдруг легко скользнул через окно. Обернулся — над подоконником возвышалась только его