В истории европейской мысли сложилось пять вариантов решения теодицеи.

Атеизм, который отрицает первую посылку («Бог существует»). По мнению богослова Г. Марселя, «теодицея – это атеизм» ибо «без свободы непонятно ни миротворение, ни грехопадение, ни искупление. Без свободы нельзя понять феномена веры. Без свободы невозможна теодицея. Без свободы нет смысла мирового процесса». Теодицея, в некотором смысле, первое в человеческой мысли проявление личности.

Пантеизм, отрицающий вторую посылки («Бог всеблагой»).

Античный политеизм и современный деизм, отрицающие третью посылку («Бог всемогущ»). Например, политеизм вместо одного Бога говорил о множестве мелких, одни из которых добры, а другие злы.

Современный идеализм, отрицающий наличие реального зла.

Библейско-христианский теизм, принимающий все четыре посылки и отрицающий противоречие между ними.

Можно выделить два значения слова «теодицея», сложившиеся к настоящему времени.

1. Классическое («узкое») связано с решением проблемы наличия и происхождения зла в мире в рамках христианско-европейской традиции. Эту проблему пытались решать многие философы, религиозные авторы и современные специалисты (Гераклит, Ксенофан, Платон, орфики, стоики, Эпикур, Плотин, Прокл, Тертуллиан, Ориген, Фома Аквинский, Лейбниц, Мальбранш, Кант, Декарт, Паскаль, Боссюэ, Беркли, Юм, Кьеркегор, Ж. Маритен, Жильсон, Макки, Плантинга, Пайк, В. В. Соколов, А. Ф. Лосев, В. П. Горан. Е. Н. Камельчук, Ж. Т. Тьерно, Р. С. Роден, Т. В. Виллье, Б. Л. Витни, Д. Р. Гриффин, Х. Шварц и др.). В русской философии проблемами теодицеи занимались такие мыслители, как П. Флоренский, Е. Н. Трубецкой, В. И. Иванов, В. С. Соловьев, Н. О. Лосский.

Классическое определение «теодицеи» в своей статье «Относительно бесплодности всяких философских попыток теодицеи» дал И. Кант: «Под теодицеей мы понимаем защиту высшей мудрости Творца от выдвигаемых против него разумом обвинений в наличии в мире нецелесообразного».

Это понимание практически не изменилось до сих пор: «Теодицея – теологическая проблема аксиологического совмещения презумпции благости Творца, с одной стороны, и очевидности того факта, что "мир во зле лежит", – с другой, т. е. проблема оправдания Бога в контексте презумпции несовершенства мира».

Существуют примеры даже негативной теодицеи. Альбер Камю утверждал, что Бог, допускающий зло в мире, оказывается бессильным перед ним, и, следовательно, Бога не существует. Отрицание существования Бога приводит к идее неуправляемости мира, а этим уже оправдывается наличие в человеческом мире абсурда и, следовательно, никчемность человеческой жизни, обреченной на страдание и несправедливость. В этой связи было высказано и мнение о логичности введения специального термина «абсурдодицея» для понимания этой проблемы.

Сама по себе проблема «оправдания» Бога существует фактически в любой цивилизации, с момента ее зарождения и формирования классового общества. Порождена она была, видимо, уже невозможностью объяснить «непредсказуемую» социальную природу и страхом перед ней. Разумеется, проблема зла как абстрактная и независимая от мировоззрения и личности человека не существует и особенно четко начинает проявляться в складывающихся в условиях цивилизаций («миров») богословских и философских системах. К тому же «представления о добре и зле так сильно менялись от народа к народу, от века к веку, что часто прямо противоречили одно другому». Но изменения эти не являлись результатом какого-либо произвола, их источник коренился в условиях жизни общества, и в силу этого они носили объективный характер. Уже в античной (греческой) традиции прослеживается четкий интерес к соотношению и взаимоотношению «естественного» и «сверхъестественного», о чем свидетельствует, в частности, появление самого термина «теология». Теология понималась как наука о началах («теос»). Фактически здесь уже присутствует проблема несовершенства мира. От богов начинали требовать справедливого распределения наград и наказаний, как от старейшин. Основной вопрос в этом смысле звучал следующим образом: почему дурным хорошо, а хорошим дурно? Греки занимались систематизацией и рационализацией мифов, изложением генеалогий богов. Однако, уже Аристотель слово «богословствовать» трактует не только как мифотворчество, но и как философское учение о неподвижном перводвигателе всего мира. Лукиан Самосатский (II в.) один из своих диалогов прямо назовет «Зевс уличаемый».

Вопросы теодицеи были четко сформулированы и критически осмыслены в античной философии уже древнегреческим философом Эпикуром (341-270 до н. э.), который первым подошел к теодицее критически: «Или Бог хочет воспрепятствовать злу, но не может, или Он может, но не хочет, или не может и не хочет, или Он может и хочет. Когда Он хочет, не имея возможности, Он бессилен. Если Он может, но не хочет, Он зол. Если Он не может и не хочет, Он бессилен и зол вместе, значит Он не Бог. Если же Он может и хочет, то откуда же зло и почему Он ему не воспрепятствует?». Это высказывание Эпикура содержится в труде «О преодолении страха», но широкую известность оно приобрело благодаря трактату раннехристианского автора Лактанция (250-317), стремившегося опровергнуть основное положение Эпикура.

Первые три случая не отвечают представлению о Боге, а последний не согласуется с фактом наличия зла.

Неоплатоники создадут термин «теургия» (θεός Бог; ϋργος дело, делание). Сначала под теургией понимался один из видов магии для принуждения бога, но неоплатоники привнесут сюда огромное философское содержание, используя методы причинности, отрицания и превосходства. Неоплатоников Аврелий Августин назовет позднее poetae, qui etiam theologi dicerentur, quoniam de diis carmina faciebant (поэты, которые именуются также богословами, потому что сочиняли поэмы о богах). Филон Александрийский назовет богословом и Моисея, потому что тот будто бы сочинял поэмы.

Гностики, например, Маркион, виновником зла считали Демиурга как злого бога, создателя горя мира.

На Ближнем Востоке еще около шести тысяч лет назад появились первые очаги религиозной мысли, был заложен фундамент «материального быта» и культуры. Неудивительно, что проблема теодицеи существовала и в древней месопотамской литературе.

Шумерское сочинение «Человек и его личный бог» близок к жанру погребальной песни и явно является прототипом книги Иова. В нем праведный и мудрый человек неожиданно поражен недугом и обращается к своему богу-хранителю с жалобой: «Я – мудрец, почему же я должен иметь дело с невежественными юнцами? …Я – знающий, почему же причисляют меня к невеждам? Пища вокруг множество, а моя пища – голод…». Однако это произведение в отличие от книги Иова утверждает неизбежность греховности любого человека.

Известна так называемая «Вавилонская теодицея» – аккадская поэма, написанная в первой половине XI в. до н. э. вавилонским жрецом – заклинателем Эсагилкиниуббибом. Она состоит из 27 (или 25) одиннадцатистрочных строф; каждая строка в строфе начинается с одного и того же клинописного знака, а все вместе они образуют акростих: «Я – Эсагилкиниуббиб, заклинатель, чтущий бога и царя». «Вавилонская теодицея» представляет собой диалог между Страдальцем, обличающим царящую в мире несправедливость, и утешающим его Другом,