— В общем-то мы почти ничего и не знаем о Той Стороне, — саркастично заметила Тьма. — Но есть же теория, что она — это четвёртое измерение, тёмная изнанка нашего мира, где даже времени нет? А если нет времени, то нет ни прошлого, ни будущего…

Мир моргнул и выгорел, будто выжженная лучами солнца старая фотография.

Промерзшая до состояния камня земля под ногами. Изломанные колючие кусты без единого листка. Шестиугольные каменные колоны, пачками торчащие вокруг. Хлопья пепла, падающего из угольно-чёрного неба, словно сгоревший снег.

И выбеленные кости и человеческие черепа повсюду.

А единственным звуком был оглушительный стук собственного сердца в ушах.

Я вынырнул из видения, сипло втянув воздух.

— Что это… было? — выдавил я. — Я не помню…Я не был в таком месте!

— Стук сердца, — если бы у Тьмы была голова, то она бы наверняка сейчас закивала. — Стук сердца среди тех, кто сердца не имеет. Они знают этот звук… Они… страшатся его. Потому что они знают, что следом за ним идёт то, что обрывает их нежизни… Ты помнишь, Конрад? Ведь твоё сердце тоже билось на Той Стороне.

…Я открыл глаза, когда раскат грома ударил уже совсем близко, а на нос упала первая капля дождя.

Поднялся на ноги, посмотрел на свою тень. Та, разумеется, была молчалива и говорить, а тем более — говорить всякими загадками и нагонять туман — не собиралась.

И чего только не привидится-то…

Похоже, что переносы сознания на десятки лет в прошлое явно не способствуют трезвости ума. Ну, или у моего рецепта «ойле» всё-таки есть некоторые побочные действия.

Глава 12

— Значит так, — произнёс я, стоя перед конвойными бойцами и десятком ныробских охотников. — За сегодня постараемся выследить монстра и прикончить его. Наша задача — найти и уничтожить тварь, ваша — нас прикрывать. Увидите что-то необычное — стреляйте без колебаний, но лучше — подайте нам условный знак.

— Что за знак? — поинтересовался один из деревенских.

— Всё просто, — проворчала Хильда. — Надо всего лишь обратиться в позорное бегство, начать кричать и материться.

Собравшиеся дружно хохотнули, и всеобщее напряжение чуть спало.

— А если серьёзно, то и правда бегите, в случае чего — один на один вы с монстром всё равно не справитесь, — предупредил я.

— Вашбродь, разрешите вопрос! — подал голос урядник. — А чего это мы авангардом-то идём? Ежели следопыты тут, значица, вы, то чего ж позади будете идти?

— Так искать мы будем магией, — многозначительно заявила Мина. — Пока мы колдуем — не хотелось бы отвлекаться на… всякое.

Это сняло дальнейшие вопросы по нашему участию в сегодняшнем мероприятии, ну а других и не последовало, так что мы двинулись в лес на охоту.

Хотя, про колдовство мы всё-таки приврали.

Удобно всё-таки охотиться на гейстов вне Ожога — чёрный след как висел в воздухе, так и висит. Не надо ни чарами местность прочёсывать, ни следы на земле разбирать… Хотя, нет — заклинание поиска лучше всё-таки держать и не гасить. Идти по следу — хорошо, а вот неожиданно натолкнуться — не очень.

Я шагал, держа тяжёлый штуцер поперёк груди. Хильда с дробовиком шла слева, Вилли со своим «винчестером» — справа.

Шагалось легко и приятно — солнце только взошло, а лес после ночного дождя был свеж и красив.

Хотя, это нам идти было легко, а вот конвойные начали пыхтеть уже на первой версте. Длинные тяжёлые шинели быстро намокли снизу от росы на траве, став ещё тяжелее, да и пехотные винтовки удобства передвижения не добавляли. Ну и просто было заметно, что бойцы к долгим пешим переходам непривычны. Да и по лесу ходить совершенно не умеют — шумят, как ломящийся сквозь чащобы элх, только что рогами ветки не сносят…

Местные вот шли хорошо — тихо и без особых проблем, да и вооружены были карабинами, и явно поновее, чем оружие конвойных. В лесу карабин будет сподручнее полноразмерной пехотной винтовки — и полегче, и покороче, а что чуть менее мощный, так нестрашно — обычному зверью всё равно хватит за глаза. Точно такую же укороченную «мосинку», что мы взяли трофеем, оставили в семейном арсенале — она вообще оказалась чуть ли не с завода, новёхонькая. Чего бы и не оставить-то? Её номер, конечно же, переписали дотошные следователи его высочества, но вряд ли это что-то даст — всё-таки винтовки Мосина были едва ли не самым распространённым оружием. Если не в Конфедерации вообще, то уж хотя бы в княжествах Большого Стола — точно. Простая как лом, надёжная, мощная, а главное — дешёвая и несложная в обращении. Что ещё для успеха надо? Даром, что ли, её создателю даровали титул владетельного князя? Пусть и в новосозданном крохотном Тульском княжестве, но всё-таки…

— У всех серебро в стволах? — негромко произнёс я.

— Конрад, ну хорош нудеть, а? — буркнула Хильда и зевнула. — Обсудили же всё перед выходом…

— А ты не огрызайся, а лучше на вопрос отвечай, сестрица, — хмыкнул я.

— Ладно, ладно… — скривилась кузина. — Да, я оставила картечь в магазине. Но! С серебром у меня патроны под рукой, а вдруг тех же беглых арестантов встретим? Что, тратить на них серебро? Ну уж дудки!

— Справедливо, — довод сестры был вполне разумным. Я ж сейчас не в богатой армии Пакта, чтобы пулять серебром направо и налево… — Вилли?

— Я серебряные зарядила, — немедленно отозвалась Мина. — И даже пару заговоренных приготовила. А если мы с беглыми столкнёмся, то у меня для таких случаев револьвер с дешёвым свинцом есть, вот.

— Ой, какие же мы умные… — ядовито произнесла Хильда. — Всё так хорошо рассчитали…

— Ну, не без этого, — с толикой небрежности и большой толикой превосходства парировала младшая кузина. — Ум и основательность — это моё врождённое.

— Знаешь что, коза? А вот как вырастешь, так сама за Конрада и выходи замуж. Так вам обоим и надо будет, зануды. Поделом.

— Я смотрю, это у вас стало дежурной шуткой, — заметил я.

— Приданное экономить надо, экономить, — картинно надулась Вилли. — За тебя же, сестрица, надо много приданного давать, иначе кто ж тебя возьмёт-то такую агрессивную замуж…

— Я тебе сейчас лицо обглодаю.

— Видел, да? — ещё более картинно вздохнула Мина. — Агрессия… Нет, только родственные браки спасут наше семейство от финансового краха… Хильда, это жертва во имя клана. Задумайся!

— Я очень сильно задумалась, чтобы потерять тебя в лесу. Райнхард же поймёт, если мы скажем, что её сожрали волки? Верно, Конрад?

— Угу, или дикие бурундуки, —