ткнулся носом в волосы Элоквента. Тот усмехнулся:

– Я принадлежу им больше, чем они мне.

– И они знают про помолвку? – догадалась Кимико по его беспокойству.

Она подалась вперед, и тут же ей на спину легла его рука.

– Райз был там, и ему понравилось. – Сейчас, прижавшись к ней, Элоквент, казалось, расслабился. – Слухи распространяются быстро, когда в дело вовлечены Собратья.

– Понятно. – На этот раз Кимико показалось, что она и правда понимает. – Нам надо обсудить, что будет дальше?

– Да. Потому что мой отец беседовал со мной по этому поводу. – Элоквент говорил мягко, спокойно, но как-то осторожно. – Папа не возражает против твоего выбора, но он поставил мне условия. Погоня твоя. Ты должна ухаживать за мной, а не наоборот.

– Я – ухажер.

Квен помычал утвердительно:

– Я не могу инициировать контакт.

– Вот как сейчас? – Кимико рассмеялась.

Элоквент округлил глаза:

– Это не ухаживание!

– Я знаю. – Она повернулась к нему, положила руку ему на грудь. – Но я не занималась исследованием сватовства и ухаживания, а в книгах редко бывают подробности. Если мне предстоит взять на себя инициативу, тебе все равно придется вести меня.

– Спрашивай что угодно. – Квен слабо улыбнулся. – Я не непостижимая загадка, не то что вы, женщины.

Он шутит?

– Даже амаранту трудно понимать девушек?

– Люди твоего пола не поддаются объяснению. Если тебе неудобно меня о чем-то спрашивать, выбери других доверенных лиц. Кого-то из учителей, или, хочешь, я с радостью познакомлю тебя со своей мачехой. Хотя она, скорее всего, будет рассказывать всякие постыдные истории из моего детства.

– Она ведь человек?

– Да, и уже много лет входит в клан Стармарк. Ее подсказки наверняка тебе помогут, хотя в ее случае сватался мой отец.

– Их помолвка не была случайностью.

– Кто же не видел по телевидению передачу, в которой подробно описаны две великие любви Хармониуса Стармарка. – Он криво усмехнулся.

– Ну да, – признала Кимико. – Но обычно между реальностью и версией для публики существует большая разница.

– Да, в их истории есть нечто большее, чем помнят жители этого города. Но это их история, не моя. – Квен говорил, очень аккуратно подбирая слова. – Я рад твоему интересу ко мне. Если у тебя есть вопросы, задавай. Если ты чего-то хочешь, бери это. Мой ответ всегда будет «да», как если бы я помогал пользующемуся доверием наблюдателю.

Но его тон и поза не соответствовали словам. Квен подразумевал больше, чем говорил. И Кимико показалось, что она поняла.

– Ты просишь, чтобы я тебя о чем-нибудь просила?

– Пожалуйста.

– Что тебе нужно? – Кимико дала понять, что слушает его и готова помочь. – Чего ты хочешь?

Элоквент локтем толкнул Эдж.

Судя по всему, намеки Собратьев ему не понравились. Кимико даже пожалела, что не может слышать Эдж и Флэя. Тогда ей не пришлось бы гадать. А так – оставалось ждать, пока Элоквент подберет слова… или наберется смелости их произнести.

Он наклонился, снова прижался лбом к ее лбу. Крепко зажмурив глаза, он пробормотал:

– Я хочу ощутить вкус.

Что ж, она прижалась своими губами к его губам. Инициация пройдена.

Этого, казалось, было достаточно, чтобы обозначить начало ухаживания, потому что Элоквент перехватил ответственность, взяв в ладони щеки Кимико и скользнув кончиком языка в ее приоткрытые губы. Нежно поцеловав ее нижнюю губу, он осторожно и нежно прикусил ее и лизнул. Кимико вздохнула, хватая ртом воздух, и Квен отодвинулся.

– Это многообещающе. И приятно. – Он буквально излучал радостное возбуждение. – Когда придет время, я знаю, что буду делать.

Она предпочла не спрашивать, что он имеет в виду.

Элоквент уткнулся носом ей в волосы, бормоча:

– Твоя кровь тоже бурлит. Это хорошо.

Кимико была почти уверена, что кивнула. Еще она была почти уверена, что Квен снова ее поцелует, но он этого не сделал.

Вместо этого он задал вопрос:

– Кимико, ты рассказала родителям?

– Н-нет.

К Квену моментально вернулась сдержанность:

– Увлечение без обязательств было бы оскорблением.

– Прости, вчера выдался жутко беспокойный день. – Это было неубедительное оправдание. По правде говоря, Кимико просто не представляла, как ей подступиться к теме. – Я не хотела тебя обидеть.

– Я просто пошутил – не больше, чем ты иногда шутишь. – Квен поцеловал ее в лоб. – Одобрение моего отца у нас есть. Твоему отцу тоже нужна возможность одобрить этот брак или возразить против него.

– Пойдем ко мне домой? – предложила Кимико. – И расскажем обо всем вместе.

– С радостью. Можем договориться на завтра?

Они быстро уладили детали, и Кимико собралась уйти. Но Элоквент ее не отпустил. Нет, он ничего не сказал, ничего не сделал. Но наступившая тишина умоляла ее спросить о чем-нибудь, начать все сначала.

И она спросила:

– Тебе был нужен только вкус, чтобы понять, что мы совместимы?

Вдруг Элоквент гордо выпятил грудь:

– Мужчины боятся вопросов такого рода, потому что любой ответ рискует вызвать недовольство его дамы.

– Это не ловушка. – Кимико решила выразиться резче: – Я даже не уверена пока, принимать ли твой ответ близко к сердцу.

Он моргнул.

Она ждала.

И Квен заговорил:

– Я доверяю себе и считаю, что ты также заслуживаешь доверия. Там, где живет доверие, вырастает преданность. А преданность порождает привязанность, о которой собаки говорят открыто. – Только дождавшись кивка Кимико, Квен продолжил: – Моим доверием, моей преданностью, моей привязанностью пользуются мои родители, братья и сестры, мои Собратья, даже Тэмма и Айла.

– Это хорошо.

– Очень хорошо. – Он снова коснулся ее лица. Рука была теплой, как и его взгляд. – Но я не зажимаю их по углам и не тянусь к их губам как влюбленный. И рядом с ними никогда мое сердце не бьется чаще и кровь не вскипает. Потому что одним своим вкусом ты сделала такие вещи своими и только своими. Так что да, мне хватило одного вкуса.

Глава 25

Единение

Вообще-то Акира неплохо ладил с девочками. Ну, не в каком-то там романтическом смысле. Но его опыт общения с сестрой показывал, что Кими нужна такая поддержка, которую может оказать только семья. Или, возможно, парочка соседей по «гнезду».

– Поговори с нами, Кими.

– Обязательно. – Она уткнула нос в шарф и не отрывала взгляд от тротуара. – Мне нужно все вам рассказать, но не здесь.

Акире хотелось растормошить ее, но тут Суузу обнял ее за плечи:

– Если ты желаешь подать жалобу на Элоквента Стармарка, я охотно поддержу и помогу обосновать твои требования, – тихо сказал он.

Кимико резко остановилась и покачнулась:

– Ч-что?

– Что натворил Квен? – воинственно спросил Акира. Он знал, что Суузу улавливает штуки, которые ему самому недоступны, например запахи, а может, даже состояние души Кими. Акира-то сам мог лишь догадываться о ее настроении и ждать, пока она не решит с ним пооткровенничать. Но, вообще, предложение Суузу не имело особого смысла. – Я не понимаю. Квен хороший парень.

Суузу схватил друзей за руки и потащил их за угол.

Прижимая их к грязным кирпичам в тесном переулке, он придвинулся ближе и пробормотал:

– Если есть проблемы, скажи мне сейчас, пока не выветрился запах, чтобы следопыты могли взять след.

– Квен хороший парень, – повторил Акира, исподлобья уставившись на своего лучшего