– Кто ваши родители?

– Мертвы. Они мертвы. – Отлично, Эмили. Очень умно. Я прочищаю горло. – Я не уверена, кто они, если честно.

Ха! Это вообще-то первая честная фраза, которую я произнесла.

– Предполагаю, что ваша мать была фейри? Она прошла через портал на землю, возлегла с человеком и вернулась?

Ого, довольно хорошая история. Мне подходит.

– Да, Ваше Высочество.

– Но если она умерла, то кто вас вырастил?

Боги, он словно пытается подловить меня. О, точно. Так и есть.

Я говорю первое, что приходит в голову:

– Брауни.

Кажется, это заявление его тоже удивляет.

– Брауни?

– Ммм. Да, брауни. Вы не можете себе и представить, сколько я занималась уборкой в детстве. Для них фраза «убери в комнате» – нечто сакральное. Признаюсь, сейчас я настоящая неряха. Даже пол подмести для меня труднее некуда.

А я хорошо вру. Все-таки хорошая шпионка из меня получится.

Принц Эльфар изумленно заламывает бровь, а Дельшин усмехается.

– Вы правда хвастаетесь тем, что живете как свинья? Тогда вы точно наполовину человек, – прыскает она.

– По крайней мере, у меня нет крыльев, похожих на волосатые оладьи.

Она вспыхивает.

– По крайней мере, у меня они есть, – огрызается она в ответ. – Только у самых низших фейри нет крыльев.

– У вас не всегда были крылья, – напоминаю я. – Кто вообще согласился прожить с вами всю жизнь? Хотела бы я выразить им свои соболезнования.

В ярости она бросает салфетку на тарелку.

– Как ты, маленькая…

– Дамы, дамы, – вмешивается принц Эльфар. – Ведите себя прилично.

Я хватаю стоящий передо мной кубок и выпиваю содержимое одним глотком. Сказочное вино тут же ударяет в голову. Мне не следовало его пить, но к черту. Мне нужен хмель, чтобы вынести общество этих двоих.

Мне очень хочется украдкой взглянуть на парней, но я не смею. Я не могу позволить принцу заметить это. Кроме того, я, пожалуй, не хочу видеть выражение их лиц, пока меня допрашивает принц. Эверт, наверное, сейчас сходит с ума.

Принц Эльфар делает глоток из своего кубка и ставит его перед собой. Слуга тут же подходит, чтобы наполнить его, и мои глаза расширяются, когда я понимаю, что это Мосси. Она смотрит на меня, будто спрашивая какого-черта-ты-делаешь-за-королевским-столом-и-разодета-как-благородная?

Я незаметно качаю головой, надеясь, что она поймет намек, и, к счастью, она поворачивается и уходит, не сказав ни слова.

– Итак, – говорит принц Эльфар, снова возвращая к себе мое внимание. Кажется, его раздражает, когда я смотрю в сторону. – Вы полуфейри, которую воспитали брауни, и вы здесь с одним из личных стражей моей супруги, – говорит он, наклоняя голову в сторону Окота.

– Да, Ваше Высочество.

Он жует кусочек фрукта и делает еще один глоток вина, не сводя с меня глаз.

– Любопытная компания.

– Мы пара.

Похоже, удивлению его не будет конца. Он впервые обращается к принцессе Суре:

– Это правда?

Я не знаю, говорил ли Окот с ней об этом, но либо говорил, либо рассказала Дуру, потому что она отвечает:

– Это правда, супруг. Они встретились недавно, но сообщили мне о связи.

– Я никогда не слышал, чтобы парой ламашту был кто-то не их вида.

Принцесса Сура кивает.

– Подобное, конечно, редкость.

Принц Эльфар постукивает по ручке кресла.

– В жизни Эмили хватает необычного. Рождение, парная связь с ламашту плюс ее взяли к себе брауни. Они от природы чужаков не жалуют.

– Просто я очень обаятельная, – шучу я.

Выражение лица принца не меняется.

– Это так, – произносит он как факт и поднимает кубок, чтобы сделать еще один глоток. – Тогда, возможно, именно то, что вы сирота, а также то, что вы росли не с себе подобными, объясняет ваше неправильное сочувствие к изгоям. Это причина, по которой вы почувствовали необходимость опозорить себя и дать еду участникам отбора? Еду, могу добавить, которая не принадлежит вам?

Его выговор ясен, как хрустальный кубок передо мной. Вот к чему привели все эти светские разговоры. А этот парень, как известно, убивал людей за гораздо, гораздо меньшее.

У меня есть два варианта. Постоять за парней и себя и наверняка получить наказание или лебезить и выйти сухой из воды.

Держите меня семеро.

Я позволяю слезам покатиться по лицу. Да, расплакаться для меня труда не составляет. Начнем вымаливать прощение.

– Мне очень жаль, Ваше Высочество, – говорю я, плача. – Я не знаю, что на меня нашло. Мне ужасно стыдно за свое поведение.

Плак, плак.

Получается миленько. Принца Эльфара не впечатлили бы настоящие, уродливые рыдания. Не снести мне тогда головы.

– Я знаю, что участники отбора живут только по вашей милости, и мне стыдно, что я переступила черту. Пожалуйста, простите меня.

Слезы, сопение, хныканье.

Не будет ли слишком, если я закрою лицо руками? Или броситься к его ногам? Лично я думаю, что это было бы приятным завершением сцены. Настоящее представление.

Я украдкой смотрю на него сквозь ресницы, чтобы оценить реакцию. Он выглядит вполне удовлетворенным. Хорошо, потому что от соплей уже свербит в носу.

Принц Эльфар выглядит так, будто все еще раздумывает, хочет ли публично наказать меня, поэтому я использую еще одну вещь из своего арсенала. Точнее, две вещи.

Я наклоняюсь и выставляю вперед грудь, давая ему возможность увидеть мое декольте. Дельшин будто хочет вонзить нож мне в горло, так что я знаю, что мои девочки отлично смотрятся.

Взгляд принца Эльфара опускается и задерживается на моей груди. От этого у меня мурашки бегут по коже, но лучше так, чем без головы. Я откидываюсь назад, когда больше не могу этого выносить, промакивая глаза салфеткой.

Принц тоже садится, приняв решение.

– Впредь ваши ошибочные суждения не должны вызывать мое недовольство.

Фух.

Я сладко улыбаюсь.

– Спасибо, Ваше Высочество.

Он машет кому-то позади меня, и я слышу, как начинают играть музыканты.

– Идемте, леди Дельшин, – говорит он, поднимаясь. – Я думаю, что участники отбора заскучали. Мы должны развлечь их танцами.

Дельшин бросает на меня победоносный взгляд, вставая следом. Она виснет на руке принца, пока он ведет ее на танцпол.

Конечно, они специально танцуют прямо перед клеткой. Еще одна попытка принца отомстить Ронаку и остальным. Я понимаю, что принц чертовски хороший игрок. Он знает, как правильно вести политические игры.

Теперь, когда принц больше не сидит за столом и не разговаривает со мной, я полностью избегаю окружающих меня высших фейри. Меня это устраивает. Я бросаю на принцессу Суру извиняющийся взгляд, а затем осторожно пробираюсь обратно к Окоту.

Когда я сажусь на место, его рука сжимает мое бедро, как будто он хочет убедиться, что я больше