Посольство расселось по машинам и уехало, а я еще не спешил возвращаться в подвал, чтобы забрать оставленную там шкатулку. То, что внутри хранится упомянутый архив, я уже понял. Но сейчас мне было некуда с ним торопиться.

Достав телефон из кармана, я набрал номер Бориса Владимировича и стал ждать, когда глава рода Окуневых соизволит ответить. Увы, трубку он так и не поднял.

Такое со мной было впервые, и я еще несколько секунд смотрел на погасший дисплей аппарата, прежде чем убрать телефон на место. Кажется, в моих услугах больше не нуждаются, раз не отвечают. Что ж, значит, и мне нет причин торопиться.

— Иван Владимирович, изволите отужинать? — уточнила горничная, видя, что я просто стою на месте без дела.

— Да, Наталья, подавайте, — кивнул я.

— Сегодня вы никого не ждете?

— Нет, сегодня поем один, — ответил я.

Однако прямо посреди ужина мой телефон зазвонил. Достав аппарат, я взглянул на дисплей. Можно было бы проигнорировать вызов, как это сделал старший Окунев, но с этим еще успеется.

— Добрый вечер, Денис Борисович, — первым поздоровался я.

— Вечер добрый, Иван Владимирович, — ответил мой пациент. — Я знаю, что вы звонили отцу, но он сегодня забыл телефон в особняке. Вот я и решился перезвонить вам.

Вряд ли, конечно, дела на самом деле обстоят именно так, но надо позволить наследнику рода сохранить лицо. В конце концов, дети не в ответе за грехи родителей. Да и мне он показался нормальным молодым человеком. Скорее под стать Василию Владимировичу, чем его брату.

— В таком случае я обрадую сразу вас, а не через главу рода Окуневых, — усмехнулся я. — У меня есть возможность вас полностью исцелить, Денис Борисович. И если ваш отец даст добро, я готов приехать завтра, скажем, в восемь вечера.

В голосе Окунева прозвучала надежда и облегчение.

— Он даст добро, Иван Владимирович, — заверил меня троюродный брат. — Я даю вам свое слово.

Глава 13

Берлин, рабочий кабинет кайзера.

В полной тишине было прекрасно слышно, как за окном льется дождь. Каждая капля била по земле, подоконникам, стеклу. И его величество слышал в этом биении барабанную дробь. Ту самую, что предваряет объявление публичного приговора и казнь на главной площади.

Все обернулось самым паскудным образом.

Переведя взгляд на дверь, кайзер тяжело вздохнул и, протянув руку за бокалом с налитым виски, поднес напиток к губам.

Выдавать Рихтера фон Аусдорфа было нельзя. За подобное собственная аристократия сбросит кайзера с трона. А то и сразу снимет корону вместе с головой. Немецкое благородное общество добротой и милосердием не отличается.

И это еще о войне речи не идет. Однако если одного «Косаря» хватило, чтобы стереть с лица земли несколько баз, на что он будет способен, объединившись с Моровым, который швыряется метеоритными дождями? Останутся от дворца кайзера хотя бы булыжники?

Как знал, что с этими двумя будут проблемы, едва только доложили об ответном ударе метеоритным дождем по лаборатории Крюгера. И ведь раньше в Российской Империи никто этим заклинанием не пользовался. Не могли же русские посмотреть, как атаковал противник, и просто повторить. А значит, у них тоже есть тайные чары, о которых никто не распространялся.

Война сейчас была не ко времени. Германия еще не переварила захваченную часть Польши. А теперь, когда Окунев выбил часть войск, мятежные паны поднимут головы. На месте государя Российской Империи кайзер бы наладил передачу оружия на территорию протектората Германии. Чтобы поляки устраивали вооруженные мятежи и пытались вернуть себе свободу.

Если Виктор Романов так поступит, придется тратить силы на поддержание жесткого порядка. Устраивать массовые расстрелы бунтовщиков, заниматься переброской орудий и солдат с других направлений, объявлять дополнительную мобилизацию… А значит, соседи смогут надавить на границы с других ослабленных сторон. И в самый тяжелый момент, когда войска Германии погрязнут в войне с уже завоеванным населением, русские смогут нанести удар.

И беда в том, что даже если немецкие оружейные концерны реализуют задумку с восстаниями уже на территорию протектората Российской Империи, проблему Окунева и ему подобных это не решит. Попробуй отыскать одиночного массового убийцу, который умеет пробираться в самые защищенные места незамеченным!..

А ведь ходят слухи, что русские разрабатывают какую-то новую артефактную защиту, которая будет исцелять солдат прямо на месте и мгновенно. Стоит только представить, как твоя армия с потерями прорывается через укрепленный район, а врага не берут ни пули, ни артиллерия, и сразу становится ясно — от прямого столкновения нужно уходить.

— От прямого столкновения нужно уходить, — повторил свою мысль мужчина.

Кайзер залпом допил виски и со стуком поставил бокал на стол. Дождь за окном продолжала отбивать барабанную дробь. И с каждым ударом сердца монарху Германии становилось все хуже.

Выдавать Рихтера нельзя, объявлять войну нельзя. Остается только просить помощи у благородного сословия, надеясь, что аристократы встанут непреодолимой стеной против русских.

Вдавив кнопку селектора, кайзер произнес:

— Вызови ко мне всех наших герцогов, — решительным тоном велел он. — Скажи, что я готов отдать им всю Польшу.

Единственный способ задобрить аристократов — отдать им Польшу. Не удалось усилить свой род, так пусть благородные сами решают, что с ней делать. Вопрос уже не в том, как бы сохранить завоеванное, а в том, как сохранить голову.

— Будет сделано, ваше величество, — отозвался секретарь.

Кайзер еще раз бросил взгляд в окно. Барабанная дробь дождя сменилась бравурным маршем.

Может быть, еще удастся что-то выгадать на этом обмене?

Первая государственная магическая академия имени его императорского величества Федора. Иван Владимирович Моров.

Я вздохнул, откладывая в сторону распечатанные листы с отчетностью. Каким бы гениальным чародеем я ни был, а бюрократия все равно оказывается сильнее. За заполнением документации я тратил не меньше часа в рабочий