И еще — что это за существо в моей голове и в нашей связи? Ему выкинуть ее вон?

Учитывая то, что похожие вопросы задавала мне еще и Лойрин, после чего они принялись обижено ссориться, в моей голове началась настоящая какофония.

«Пожалуйста, прекратите! — попросила я у обоих. — Никто и никого не будет выкидывать, потому что с этого момента нам придется научиться уживаться всем троим. Теперь мы вместе, и этого уже не изменить!»

Хотела добавить, что мы теперь одна команда, но это прозвучало бы неправильно.

Теперь мы были одной семьей.

Но так ничего и не добавила, потому что мы уже летели над Эльреном, и я лишь попросила убрать купол, с тревогой уставившись на здание лазарета, над которым поднимался черный столб дыма.

Ну что же, я оказалась права.

В лазарете еще оставалась бомба или бомбы, которых мы с Кайденом не нашли. Но, судя по всему, одна или две, потому что взрыв не причинил слишком серьезных разрушений. Вскоре я увидела, что пострадал только второй этаж лазарета — из нескольких выбитых окон наружу валил дым и вырывались языки пламени.

Только вот… успел ли Кайден вывести людей? И не пострадал ли при этом сам?

Боги, а там ведь была и Риз! Не в ее характере все бросить и спасаться бегством, так что волноваться я начала еще и за нее.

«Нам нужно туда! — сказала я Лойрин. — Скорее! Надо спасать тех, кто пострадал».

Она прибавила скорость, а я с нетерпением принялась дожидаться, когда мы опустимся рядом с лазаретом, искренне надеясь на то, что внутри обошлось без жертв.

* * *

Мэрия, несколько часов спустя

— О, леди Кортес, я буду вечно благодарить Богов за то, что вы не пострадали в том взрыве! И еще за то, что никто в нем серьезно не пострадал! — с придыханием произнес мэр, в очередной раз приложившись к мягкой, но уверенной руке столичной красавицы, почтившей его неожиданным визитом.

Впрочем, красавицей Маделин Кортес можно было назвать только с большой натяжкой, но Генри Лиарс все-таки рискнул.

Стоило той появиться в кабинете, как мэр принялся рассыпаться перед ней в комплиментах. Благодарил Богов за чудесное спасение и спрашивал, как она себя чувствует и как поживает ее дочь.

Оказалось, последняя после взрыва спешно вернулась в лучший номер лучшей гостиницы Эльрена, который снимала семья Кортес. Можно сказать, что слегла — у Долорес разболелась голова после пережитого стресса, и выданные в лазарете лекарства ей не помогали.

Генри Лиарс тотчас же вызвал своего долговязого помощника, до сих пор прихрамывавшего после взрыва на стадионе. Распорядился срочно отправить Долорес Кортес свежайшие цветы, а заодно корзинку с фруктами и лучший шоколад Эльрена с пожеланиями скорейшего выздоровления и надеждой, что эти скромные подарки помогут поскорее пережить столь неприятный инцидент.

Леди Маделин Кортес царственно кивнула, давая позволение доставить подарки своей дочери.

Потому что инцидент и в самом деле был неприятным, но несказанно повезло, что не смертельным. Обошлось несколькими порезами от разлетевшихся стекол и парой травм из-за давки на лестнице, когда все бежали в другой корпус.

На их счастье, в лазарете оказалась… та самая Эйвери Таккер, у которой имелось чутье на повстанцев. Сейчас ее допрашивали в жандармерии, но сомнений не оставалось: именно Эйвери Таккер во второй раз спасла множество жизней на Эльрене, серьезно рискнув своей.

Она не только не испугалась, когда вычислила злоумышленников и отыскала спрятанные ими бомбы, но и сгребла их в охапку, после чего улетела из лазарета, призвав свою драконицу. Скинула бомбы с Края, едва при этом не погибнув — ее героическому деянию нашлись свидетели как в лазарете, так и прогуливавшиеся по новому променаду возле Края.

Они все видели и обо всем рассказали.

Заодно Боги снова оказались на стороне Эйвери Таккер — та отделалась лишь ожогами на ладонях и рваной раной на плече, куда впились когти ее собственной драконицы.

Ну что же, ее ожоги залечили, а рану перебинтовали — правда, не сразу, потому что Эйвери Таккер позволила себя осмотреть только Риз Дольских, своей подруге.

Но эту ее небольшую странность списали на волнение и стресс.

К этому времени лазарет уже вернулся к привычной работе. Больных разместили в новом корпусе — хорошо, что тот был уже закончен, — а в старом работала строительная бригада. Дыру в стене скоро заделают, три пострадавших палаты приведут в порядок, так что, можно сказать, они отделались легким испугом и небольшими разрушениями.

Подозреваемые тоже имелись — Эйвери Таккер назвала имена.

Сейчас все жандармы острова разыскивали некого Поля Аллегро, охранника, работавшего в лазарете и появившегося на Эльрене с подачи мэра. То есть через Бюро за контролем миграции, где в очередной раз закрыли глаза на непорядок в документах «отсыпанными» Генри Лиарсом купюрами.

Это было неприятно, но терпимо, потому что мэр собирался спихнуть всю вину на руководство лазарета, нанявшего на столь ответственную работу переселенца с Суши. Ведь Поль Аллегро пробыл на Эльрене даже меньше месяца!

А то, что на малооплачиваемую работу не нашлось местных жителей или же граждан Нерлинга, — это уже не его головная боль!

Зато известие, что кто-то из бригады строителей, которых причисляли к погибшим во взрыве на стадионе, все-таки выжил — по крайней мере, по словам той самой Эйвери Таккер, — прибавило мэру забот.

Он был бы рад, если бы эта история потихоньку забылась — и даже был готов расстаться с нужной суммой, чтобы эту самую историю «закопали» на заднем дворе жандармерии.

Но, к сожалению, столичные дознаватели оказались не из тех, кто брал взятки. Особенно новый следователь — Натан Робертс, успевший доставить Генри Лиарсу проблем.

К тому же жители Эльрена быстро обо всем прознали и теперь толпились возле жандармерии, где давали показания Эйвери Таккер и Кайден Ритчер.

Жители требовали поскорее поймать злоумышленников, иначе на Эльрене становится слишком опасно. Заодно скандировали имя народной героини, и мэр неохотно подумал, что ему придется как можно скорее выступить с заявлением. Попытаться всех успокоить, а заодно пообещать…

Ну что же, назвать стадион в честь Эйвери Таккер было не лучшей его идеей, и Лиарс обрадовался, когда Эйвери ее отринула. У столичных гостей могли появиться ненужные вопросы — с чего бы огромный спортивный объект, построенный на деньги Нерлинга, называется в честь какой-то там безродной девицы с Суши?

Зато теперь