Ее младшая дочь Беатрис была помолвлена с Генрихом Баттенбергом, братом Александра. Политические сложности, которые влек за собой этот союз, были далеко не единственным препятствием к этому браку, которое видели в Германии. Два принца родились не на той стороне Готского альманаха: их отец женился на простой польской графине, мать которой, по слухам, была обычной французской гувернанткой. Ничто в глазах высокопоставленных немцев не могло исправить этого положения. Хотя бракосочетание Вильгельма тоже сопровождалось подобной критикой, и он, и Дона относились к ней презрительно, о чем его мать весьма бестактно доложила королеве, добавив, что ее супруг тоже на стороне критиков. Королева не привыкла к снобизму.

«Необычайная дерзость, наглость и, не могу не добавить, величайшая недоброжелательность Вилли и глупенькой Доны вынуждают меня сказать, что я не буду им писать. Что касается Доны, бедной маленькой незначительной принцессы, возвышенной только вашей добротой до положения, в котором она находится… У меня нет слов!.. Что касается Вилли, этот глупый, неблагодарный и бесчувственный мальчишка – у меня просто не хватает терпения. Хотела бы я, чтобы он получил хорошую трепку».

Королева дала понять, что, учитывая случившееся, Вильгельм не станет желанным гостем в Виндзоре, а принц Уэльский добавил, что, поскольку неприлично нанести визит в Сандрингем и обойти Виндзор, ему придется отказаться от удовольствия увидеть племянника в Норфолке. Вильгельм пришел в ярость, назвал королеву «старой ведьмой» и попытался, впрочем тщетно, привлечь на свою сторону мать.

«Вильгельм всегда удивляет, – писала она. – Его считают недобрым или грубым… он уверен, что его мнения непогрешимы, а поведение всегда безупречно, он не терпит ни малейшего возражения, хотя критикует и оскорбляет старших членов семьи… Его поддерживает Дона. Я верю, что ошибки, из-за которых с ним так трудно уживаться, пройдут, когда он станет старше и мудрее и будет больше общаться с людьми, которые занимают более высокое положение и могут высмеять его глупые идеи».

Чтобы еще больше усложнить ситуацию, сестра Вильгельма Виктория страстно влюбилась в князя Александра. При дворе шептались, что проболтался именно Вильгельм, узнав о чувствах сестры случайно от ее разочарованного поклонника. Однако спровоцировать все дело могла именно кронпринцесса. Она определенно не жалела сил, чтобы раздуть огонь, пока он не разгорелся в полную силу. Вильгельм был совершенно прав, говоря, что Александр был ее любимчиком, так же как он сам был любимчиком королевы Виктории, которая заставила Беатрис привести мужа (брата Александра) и жить в Букингемском дворце. Бисмарк пришел в ярость. Этот брак мог здорово затруднить процесс убеждения русских в том, что Александр ничего не значит для Германии. Бисмарк также вбил себе в голову (насколько известно, без оснований), что кронпринц предназначил Александра на место главы либерального правительства, которое он намеревался создать, взойдя на трон. Когда речь заходила о возможных претендентах на его место, подозрительность Бисмарка становилась патологической. Более того, он вынашивал планы выдать принцессу замуж за русского или португальца и даже за собственного сына Герберта. На самом деле переговоры с Португалией некоторое время шли полным ходом, но были прерваны из-за несогласия по религиозным вопросам. Кронпринцесса, узнав о них понаслышке, пришла в ярость, посчитав это грубым вмешательством в дела ее семьи. Возможно, ее старания устроить брак с Александром объяснялись тайным желанием оказаться наравне с Бисмарком. Непропорционально большой поток страстей и противоречий, вызванный этим делом, можно понять только в свете предыдущих отношений между заинтересованными сторонами, но, если их рассматривать на этом фоне, становятся видны только возмущения и обиды, которые накапливались.

Тем временем Болгария оправдывала балканскую репутацию. В 1885 году Восточная Румелия, созданная в 1878 году как автономная провинция Турции, восстала, и князь Александр поддержал восстание вооруженными силами. Россия, которая ничего не имела против расширения Болгарии, если бы она была уверена, что сумеет удержать ее под контролем, категорически возражала против укрепления позиций Александра, отозвала всех своих офицеров из армии Александра. Сербия, при подстрекательстве Австрии, вторглась в Румелию, но ее войска были разбиты армией Александра. В 1886 году султан был вынужден сделать «принца Болгарии» генерал-губернатором Румелии на пять лет. Причина, по которой не было сказано, кто может быть «принцем Болгарии», стала ясна довольно скоро. Александр был похищен и вывезен из страны нанятым русскими отрядом. Контрреволюция помогла ему вернуться, и практически сразу русский ультиматум потребовал его ухода. Александр уступил без большого недовольства и отбыл в Германию. Легко можно представить, какое напряжение эти события вызвали в отношениях между русскими, австрийцами и британцами. Королева Виктория разделяла взгляды своего народа и не могла найти слов, чтобы выразить свое негодование действиями «полуазиатского царя-тирана». Панславянская партия в России ожесточенно критиковала Германию за отсутствие полноценной поддержки. Задача сохранения мира становилась нелегкой, стремление Бисмарка сохранить хорошие отношения с Россией превратилось в одержимость.

Кронпринц видел опасности, связанные с предполагаемым браком дочери, и, несмотря на большое давление супруги, оказывал ему только слабую поддержку. Отношение его сына являлось вполне определенным, однако оно лишь частично было связано с соображениями внешней политики. Он все еще не успокоился из-за того, как были приняты его взгляды на Баттенбергов, и все вместе сделало задачу противодействия браку не только долгом, но и удовольствием. В разгар спора германский принц получил приглашение на маневры русской армии. Бисмарк не мог доверить кронпринцу задачу убеждения русского царя в том, что Германия не имеет интересов в Болгарии, и предложил императору поручить эту миссию Вильгельму. Кронпринц просил отца отказать Бисмарку, уверяя, что у его сына слишком мало опыта, и он не созрел, чтобы принимать столь важные политические решения. Бисмарк, однако, стал утверждать, что либеральные взгляды кронпринца сделают его подозреваемым в Санкт-Петербурге, и император принял решение в пользу Вильгельма. После этого Вильгельм (у которого в это время возникли проблемы с ухом) заявил, что отношение отца сделают путешествие затруднительным, и решил ехать, только когда ему объяснили, что у него нет выбора. Надо подчиниться императорскому приказу. Этот визит оказался не таким успешным, как предыдущий. У Вильгельма не возникло трудностей с передачей его взглядов относительно князя Александра, но, когда он от имени Бисмарка предложил России свободу действий в проливе Константинополя, царь заметил (как это сделал Дизраэли по поводу Египта), что ему неизвестно о том, что согласие Бисмарка является необходимым предварительным условием этого захвата.

Такова была обстановка в начале 1887 года. Хотя Александра убрали с дороги, временное болгарское правительство неожиданно оказалось глухим к русским советам – это положение дел были настроены всячески поддерживать Австрия и Британия. Во Франции национальные волнения, связанные с генералом Буланже, близились к пику, и реванш за 1870 год