толкает волшебников на нарушение существующих правил. Не имеет значения кем и когда созданы эти правила — семьёй, Министерством Магии либо Советом магов. Если есть правило, то в волшебнике с «дурной кровью» появляется желание его нарушить. В конечном счете, это ведёт к совершению преступлений или изгнанию из рода.

Мало того, что родовая магия у Уизли была в изрядных дырах, так волшебники из этой семьи умудрились отметиться во всех сколько-нибудь значимых и позорных скандалах. В том числе в «Магическом городе».

Ты не знаешь что такое «Магический город», Грейнджер? — Люциус Малфой захлопал в ладоши. — Впрочем, для грязнокровки это простительно. Чему я удивляюсь. Наверняка и сами Уизли уже не помнят, почему их обзывают предателями. Но, сразу скажу, не за то, что они якшаются с маггловскими выродками.

Однажды в одна тысяча восемьсот девяносто третьем году несколько магов задумали создать место, где будут жить только волшебники. Новое магическое поселение. Наподобие Хогсмита, но гораздо больше, с веткой железной дороги, филиалами банка «Гринготтс» и клиники святого Мунго. Советом магов был утверждёно место для городка, и работа закипела.

Место в уже существующих волшебных деревнях строго ограничено, — рассказывал мистер Малфой. — Втиснуться туда всем волшебникам просто нереально. Поэтому колдовские семьи, которые могут жить, не опасаясь маггловского внимания, часто называют «счастливчиками». Все прочие вынуждены приобретать дома в мире простецов и трястись над секретностью. Так что представь себе, что случилось, когда было объявлено о строительстве места, как минимум на тысячу домов. Да Белтайн с меньшим размахом праздновали!

Многие волшебники вложились в строительство, рассчитывая через пару-тройку лет жить в месте, свободном от маггловского присутствия. Иные заплатили за это последние деньги. И можно было представить всеобщий ужас, когда организаторы строительства внезапно исчезли вместе с собранными галеонами. На месте, предназначенном для будущего городка, осталось несколько огромных камней и дюжина разъярённых великанов. Министерству магии срочно пришлось организовывать ураган, чтобы скрыть разрушение нескольких деревень и перемещение этих огромных агрессивных существ по стране.

Догадайся, какую фамилию носило трое из девяти совладельцев «Магического города»? — усмехнулся Люциус Малфой и торжественно провозгласил. — Уизли!

Когда обманутые волшебники стали искать сбежавших, то выяснилось, что все они покинули страну, прихватив семьи. Все кроме Уизли, клан которых был довольно велик. Вот когда рыжеволосые волшебники узнали, что такое всеобщая ненависть и семейная ответственность. Они не смогли отказаться от сбежавшей троицы. Да и чтобы это изменило? Визенгамот обязал семью Уизли возместить убытки, понесённые волшебниками-вкладчиками.

Уизли были богаты на тот момент и считались одной из самых состоятельных семей страны. Именно из-за галеонов в многочисленных сейфах их терпели на балах и приёмах и не обвиняли в открытую в «дурной крови». Но всего их состояния оказалось недостаточно, чтобы вернуть золото нескольким сотням волшебникам. Сейфы опустели, артефакты были проданы с торгов, а родовое поместье «Логово ласки» разрушено взбешенными магами, которые не получили компенсации. Попытки членов семьи Уизли помешать разрушению родового гнезда успеха не имели. Это единственный совершенно уникальный случай, когда родовая магия, хранившая семью почти девять веков, ушла от носителей крови и фамилии.

Нельзя точно определить причину подобной «обиды», но маги единодушно определили Уизли в категорию «предателей волшебной крови». От замка после магических атак остались лишь остовы двух подсобных помещений и часть стены.

Семья Уизли была вынуждена использовать развалины в качестве основы для своего нового дома. Родовая магия ушла почти полностью, хотя и обещала в будущем восстановиться не меньше чем наполовину. А пока этого не произошло, покинуть единственное место силы для обанкротившейся семьи было невозможно. Исчезновение последней защиты стало бы для всех детей Уизли стаканом яда.

Уизли должны были радоваться, что их не убили. Все взрослые члены клана сохранили свои жизни, а детям не было отказано в праве на обучение в Хогвартсе. Им повезло.

Возмещение убытков вогнало всех Уизли в страшную бедность, в которой они и пребывали до недавнего времени. Нельзя сказать, что сами представители семьи Уизли не пытались исправить своё бедственное положение. С одной из таких попыток и была связана вражда семей Блэк и Уизли.

Некто Септимус Уизли попытался откусить кусочек от состояния семейства Блэк, обманом женившись на колдунье по имени Цедрелла.

Цедрелла Блэк родилась в одна тысяча девятьсот восемнадцатом году и с двенадцати лет была предназначена в супруги Элгеру Блетчли, наследнику древнего рода, красивому волшебнику всего двумя годами старше невесты. Она была красивой и воспитанной в духе семейных традиций девушкой. За последним родственники следили отдельно. Цедрелла училась на факультете Слизерин и пропала сразу после экзаменов за шестой курс. Причём исчезновение её было обставлено очень аккуратно — больше двух недель семья думала, что девушка находится во Франции, в гостях у клана Розье.

Но когда срок поездки подошел к концу, и родители волшебницы приехали за дочерью, недоумевающие Розье показали письмо с гербом семьи Блэк, в котором Арктурус Блэк просит принять извинения за то, что его дочь не посетит этим летом Францию. Печать на письме была подлинной, поэтому Розье не подумали ничего плохого, когда давние знакомые внезапно поменяли планы.

Потом выяснилось, что печать была аккуратно снята с какого-то давнего документа и приклеена к пергаменту свежим воском. Подделка!

К поиску Цедреллы подключились все члены семьи Блэк и их друзья. Её искали по всей стране и Европе. Но поисковые заклинания практически не действовали. Родовой знак оказался бесполезен. Предполагалось, что из-за артефакта. Все Блэк с ужасом гадали, что же это за вещь такая — чудовищной силы, что рассеивает древнюю семейную магию. Но в реальности оказалось, что Цедрелла стала супругой этого Септимуса. И носит его ребёнка.

Брачные обряды, Грейнджер, это что-то такое сложное и простое сразу, — женщина задумалась. — Это ведь только магглы друг другу обещают на словах и верность, и любовь до гроба. Однажды нас авроры загнали в маггловский храм. Помнишь, Руди? — обернулась она к мужу. — Мы целый день смотрели, как простецы женятся. Не спорю, что красиво. Платья эти белые, цветов много и девочки разбрасывают лепестки роз перед невестой. Вот только клятвы у них смешные. Просто слова — никакой магии. Как можно на словах любовь обещать? И как вообще можно любовь обещать? Руди, ты мне обещал любовь?

Я обещал не причинять тебе вреда, уважать твоё мнение, заботиться о твоём физическом и душевном здоровье и о здоровье наших общих детей, — скучающе ответил мистер Лестранж. — Также я клялся не покидать тебя на срок более полугода, жить с тобой под одной крышей, делить с тобой семейное имущество, все доходы и