Выждала несколько минут– Ная непоявилась. Дёрнула ещёраз.

Весь день камеристка проводила вмоих покоях ивсегда была подрукой. Нона ночь она уходила всвою комнату вкрыле дляслуг. Когда я дёргала шнурок, веё спальне звенел колокольчик, иНая приходила комне.

Правда, нев этотраз.

Когда ина третий звонок она неоткликнулась, я перестала тянуть шнурок. Может, устала испит беззадних ног. Ая, пожалуй, смогу обойтись ибез ромашковогочая.

Действительно, вскоре я задремала. Иутром вспомнила обэтом только потому, что горничная была бледной ипрятала глаза.

–Утебя всё впорядке?– спросилая.

–Да, ваше высочество, всё хорошо, давайте повяжем сегодня голубую ленту?

Ная бросила возиться смоими волосами, отчего они снова упали тяжёлой волной мне наспину, иубежала вгардеробную, где хранился стратегический запас лент второй принцессы Заревана. Я смотрела ей вслед. Что-то здесь было нетак. Моя камеристка всегда была весёлой ивнимательной. Она сначала продумывала причёску, обсуждала сомной, запасалась всем необходимым илишь потом приступала кработе.

Сложив утреннюю рассеянность Наи сночным отсутствием отклика навызов, я сделала логичный вывод. Икогда она вернулась изгардеробной, сообщила:

–Я хочу, чтобы ты показалась врачу.

Ная дёрнулась ивыронила ленты. Мы обе проследили взглядом, какголубой атлас опускается напол, азатем камеристка бросилась наколени иначала поднимать ленты, приговаривая:

–Простите, простите меня, госпожа. Я случайно.

Она была награни истерики. Ия поспешила её заверить, что вовсе несержусь. Новсё это было слишком странно. Ная никогда прежде себя так невела.

–Ноя хочу, чтобы ты сходила кдоктору. Или, если боишься, приглашу его сюда?

–Нет!– она бросилась передо мной наколени, схватила заруки.– Пожалуйста, ненадо доктора! Я абсолютно здорова, клянусь!

Апотом, испугавшись собственного порыва, отпрянула. Смотрела наменя полными слёз глазами, готовая расплакаться влюбой момент.

–Хорошо-хорошо,– я тоже испугалась её реакции. Прежде Ная никогда себя невела настолько эмоционально.

Норешила нелезть. Захочет– расскажет. Главное, что здорова.

Потом я закрутилась вдневных обязанностях исовсем забыла остранном поведении камеристки. Вспомнила оней только ночью, когда опять принялась дёргать зашнурок иснова никто непришёл.

–Чтоже стобой происходит, Ная?– спросила я вслух, надела халат и, вооружившись горящей свечой, отправилась кней вкомнату– искать ответ.

Я сразу поняла, что неошиблась. Едва приоткрыла дверь, какуслышала стоны. Хриплые, какбудто стонал мужчина.

Неужели Ная так сильно простудилась, ая ине заметила?

Движимая чувством вины, направилась ккровати, где металась истонала моя камеристка. Из-за плотных занавесей вкомнате было темно. Мне пришлось подойти прямо кпостели иподнести свечу, чтобы разглядеть…

Чтобы разглядеть, что Ная была неодна.

Я неудержала вскрика. Мужчина встрепенулся, поднял голову… Ия встретилась глазами… сКастором. Он был потный итяжело дышал. Но, кактолько увидел меня, вскочил, прикрываясь краем одеяла.

–Иоланда? Тоесть ваше высочество, что вы здесь делаете?

Он говорил отрывисто, нев силах восстановить дыхание. Иэто разозлило меня, позволив прийти всебя отпотрясения.

–Нет, это что вы делаете впостели моей камеристки?!

–Вы всё нетак поняли…– началон, потом кинул взгляд насжавшуюся подним Наю исменил показания:– Я всё могу объяснить, позвольте мне одеться.

Я отошла кокну, раздвинула занавеси исмотрела насерпик луны, нависший надсадом. Изовсех сил сдерживала злость, рвущуюся наружу. Какон смел? Нет, какон посмел?!

Заспиной слышалось шуршание одежды илёгкий скрип половиц, когда Кастор переступал сноги наногу. Оделся он весьма быстро. Видимо, сказывался опыт обнаружения вчужих постелях.

–Ваше высочество, я готов. Вы позволите мне объясниться?

Я медленно обернулась, смерила принца взглядом ихолодно произнесла:

–Жду вас после завтрака вкабинете его величества Эвана, чтобы объявить отом, что помолвка несостоится. Асейчас– убирайтесь!

Кастор некоторое время смотрел наменя. Сверху вниз, какна несмышлёного ребёнка. Затем снисходительно улыбнулся, поклонился сиздёвкой.

–Доброй ночи, дорогая невеста, увидимся утром.

Иушёл.

Я повернулась кНае. Она лежала, недвигаясь. Даже дышать боялась. Инеотрывно смотрела наменя. Веё взгляде смешался целый коктейль эмоций: страх, мольба, надежда, раскаяние.

–Стобой тоже поговорим утром,– решилая.

Сил выяснять отношения ещё ис горничной уменя неосталось. После ухода Кастора всё, что меня держало, словнобы сдулось. Я чувствовала себя разобранным после праздника шатром, хотя вся эта безобразная сцена заняла лишь несколько минут.

Ксвоему удивлению, я уснула, лишь только голова коснулась подушки. Да ипробудилась, чувствуя себя отдохнувшей инеожиданно спокойной.

Измена Кастора– это, конечно, неприятно, нозато мне непридётся выходить занего замуж. Где-то вглубине души я была даже рада, что он так поступил. Но, разумеется, дляотца мне придётся изображать глубоко оскорблённыйвид.

Апотом пришла Ная. Поеё опухшему лицу ипокрасневшим глазам было понятно, что девушка неспала этой ночью.

–Простите меня, ваше высочество,– она бухнулась мне вноги иразрыдалась.

–Прекрати!– прикрикнула я нанеё, чтобы привести вчувство.

Камеристка замолчала, подавившись очередным всхлипом, иподняла наменя перепуганный взгляд.

Добившись её внимания, я строго велела.

–Атеперь рассказывай всё ссамого начала!

Оказалось, принц поймал её ещё вчера вечером вкоридоре, когда Ная шла всвою комнату. Он сказал, что унего есть поручение, скоторым справится только она. Акогда Ная попыталась объяснить, что она личная служанка принцессы Иоланды, усмехнулся.

–Он ответил: «Тем более», апотом схватил меня заруку ивелел показать мою комнату,– Ная спрятала лицо владонях иразрыдалась.

Уменя вголове сложилась картинка. Разумеется, служанка немогла отказать наследному принцу соседнего государства. УНаи небыло ниединого шанса избежать его поползновений.

Ноон… Зная, что она– моя камеристка. Меня накрыла волна злости наКастора. Ис этим человеком я всерьёз намеревалась связать свою жизнь?!

Подумав, наНаю я решила несердиться. Она действительно немогла ничего сделать. Разве что должна была признаться мне после первойже ночи. Нодевушка испугалась, непредставляя, какя отреагирую наподобное заявление.

Поэтому я велела подать мне утреннее платье иотправила Наю котцовскому секретарю ссообщением, что принцессе Иоланде необходимо поговорить сего величеством немедленно. Тоесть ещё дозавтрака.