— Что? — судя по интонациям в голосе, ведущий и вовсе не хотел быть здесь, но капитан из-за малочисленности экипажа вытянул его в качестве сопровождения. — Ах, да, конечно… Вы вполне можете получить место самой романтичной пары, но мне не понравился момент, когда Лекса сказала, что посчитала вас красивым. Вкупе с отёками от аллергии это может трактоваться зрителями неоднозначно…

Гейл что-то говорил и говорил, но я через отражение в перевёрнутой крышке блюда увидела, как октопотроиды переглянулись, скривились и вышли из каюты. Бледный и явно нервничающий капитан пошёл за ними, а ведущий продолжал что-то вещать. Леонн внимательно выслушал Гейла, вежливо поблагодарил, что-то пошутил и наконец закрыл дверь каюты. Лишь только после этого он обернулся ко мне.

— Прости… я всё испортила… прости-прости-прости, — забормотала я, чувствуя, как меня отпускает ледяная рука страха, но тело продолжает колотить крупной дрожью. Руки и ноги одеревенели от пережитого стресса, я с трудом управляла собой. — Я машинально потянулась к ножу, мне показалось, что окт пришёл за мной… Я растерялась… меня всегда учили драться… сработала привычка…

— Тише-тише, тебе не за что извиняться, пойдём.

Он взял меня за руку и как маленькую повёл в душ. Я словно со стороны наблюдала, как Леонн меня раздевает, настраивает горячую воду и помогает смыть мерзкую слизь, от которой уже начала чесаться кожа. При всём при этом он не ругался и не задал ни единого вопроса. Ни почему я потянулась к ножу, ни о чём думала в этот момент… На лице ларка проступило странное сосредоточение, и, если честно, мне стало даже немного страшно.

Что он сейчас думает? Как ко мне относится? Если бы октопотроды продолжили гнуть свою линию и потребовали бы меня как «опасный элемент», то, весьма вероятно, и к Леонну они присмотрелись бы. Из-за сработавших инстинктов я подвергла риску и самого ларка…  лишь благодаря его блестящей игре и актёрскому мастерству мы вышли сухими из этой передряги. Хотя вышли ли?

Леонн принёс огромное пушистое полотенце, укутал меня как куклу, подхватил на руки и отнёс в постель.

— Лекса, всё хорошо, — сказал он, глядя в глаза. — Всё обошлось, они уже ушли. Сейчас перепроверят документы на всех пассажиров лайнера, но у них нет ничего на тебя. Если тот Золин будет упорствовать, я настою, что учил тебя владеть ножом как свою женщину. У ларков часто такое встречается.

— А волос? Они нашли там мой волос! — Дрожь в голосе выдала моё состояние. — Если они поймут, что это я…

— Не твой, а чей-то. — Леонн взял меня за руки и крепко сжал. — Все эльтонийки имеют волосы малинового цвета с разными оттенками, только сейчас на корабле с десяток женщин с похожим оттенком. Мало ли, чей это волос. А может, лайнер плохо убрали клинеры перед стартом? Или вообще не убирали? На ДНК-анализ то они твой волос не взяли, а значит, кроме подозрений у них ничего нет. По факту ты моя жена по всем законам, да ещё мы снимались для ток-шоу… При всём желании заподозрить в нас агентов сложно. У нас хорошая легенда, и ты ничего не испортила. Ты не одна, я с тобой, подстрахую.

— Не одна, — эхом повторила, чувствуя, как странно звучат эти два слова. Встрепенулась. — Но ты же не должен меня страховать… ты же алеф, а я — бета. Это я должна тебя страховать и уводить хвосты, а так получается, что под подозрение ещё и ты попасть можешь…

— Команда на то и команда, что каждый страхует друг друга, — внезапно жёстко отрезал Леонн. — Только тогда, когда жизнь напарника воспринимаешь как свою, можно работать действительно эффективно. Любая жизнь бесценна. На, держи. — Он протянул мне маленькую таблетку лимонного цвета. — Выпей.

— Что это? — спросила я чуть удивлённо, но послушно положила её в рот.

— Успокоительное и лёгкое снотворное. Проспишь пару часов и будешь чувствовать себя лучше.

Таблетка подействовала почти сразу. Глаза стали слипаться, веки налились свинцовой тяжестью, захотелось зевнуть. На задворках сознания мелькнула мысль, что ещё ни разу никто не заступался за меня вот так открыто, рискуя собой… Даже Тристан. Обычно это я должна была рисковать своей жизнью ради алефов. Всё-таки Леонн странный. Зачем он это сделал?

Вспомнилось и то, как он раздевал меня и мыл в душе… Аккуратно, бережно, без намёка на интим… Вот тут уже была странность вдвойне. Я не знала, пожалуй, ни одного ларка, который бы не воспользовался моментом.

Сознание медленно уплыло, а когда я проснулась, выяснилось, что прошло уже четыре с лишним часа. Октопотроиды перепроверили документы тех, кого не успели проверить накануне вечером, и отстыковались от круизного лайнера. Двери кают наконец-то разблокировали, и пассажирам вновь разрешили гулять по всему лайнеру.

— Ну вот всё и закончилось, пока ты спала, а ты переживала. Я пойду что-нибудь выберу нам из еды в ресторане и вернусь. Неохота ждать официантов, у них сейчас наверняка аврал, — сказал Леонн, улыбнувшись, и вышел.

Я изумлённо посмотрела ему вслед, пытаясь собрать в голове мысли в кучу. Как раз именно в этот момент меня набрала Оливия и без расшаркиваний счастливо вывалила информацию:

— Представляешь, наши радары засекли патруль Космофлота, который неожиданно вынырнул из кротовой норы в вашем секторе! Тебе так повезло, Лекса!

— Повезло? — переспросила я, зевая после снотворного.

— Ну, разумеется, Системная Полиция Ориона тоже их засекла и быстро ретировалась. Это капитану гражданского лайнера окты могли угрожать и требовать досмотра, уповая на якобы пересечение границы, но с Космофлотом-то шутки плохи. Доберись Космофлот до вас тогда, когда Системная Полиция Ориона находилась ещё на круизном лайнере — и межгалактических разборок не избежать. Всё-таки окты незаконно объявили, что корабль Федерации якобы пересёк их границу.

Олли ещё долгих пять минут щебетала о том, как же мне повезло, что Космический Флот так вовремя решил проверить обстановку в космосе близ созвездия Орион, на что я лишь молча кивала. После того как я выяснила, что Леонн работает в Особом Отделе Космофлота, верить в то, что это оказалось счастливым совпадением, было бы полнейшей глупостью. Выходит,