Сейчас мне был нужен он, его обжигающие губы и утробное рычание, от которого мурашки разбегались врассыпную по шее. Но Фил словно задался целью привезти меня как можно быстрее. И если я хотела остаться с ним, то он всю дорогу гнал машину, вцепившись в руль побелевшими от напряжения пальцами. Свернул во двор и едва ли не с облегчением выдохнул:

— Приехали…

— Спокойной ночи, — сказала я, толкнула дверь и спрыгнула на снег, стараясь не смотреть на Фила.

— До завтра, — ответил он.

Дождался, когда я зайду в подъезд, и только потом двигатель взревел, отзываясь на вдавленную в пол педаль газа.

Глава 19

Неизвестность. Страшная, пугающая неизвестность. Выматывающая нервы с каждой минутой все сильнее. Я сидела на кровати, обхватив колени, качалась вперед-назад и смотрела на телефон. Как будто что-то от этого изменится. Как будто он от этого изменится. Конечно же нет. И снова тишина, от которой острее царапалась своими когтями ревность. Я даже не сомневалась, что сейчас Фил вымещает все, что не досталось мне, на другой. Вот только губы дрожали не из-за этого. Не из-за этого по щекам текли беззвучные слезы. Мне было страшно, что он исчезнет. Пропадет и больше никогда не появится. Заблудится в том лесу, который сам нагородил вокруг себя, и его глаза цвета неба окончательно превратятся в серые жестокие ледышки. И я была готова сорваться к нему, остаться с ним, если бы он хоть немного намекнул или просто позвонил. Но телефон лежал беззвучным трупиком, а я душила свою ревность, затыкала ей рот одной и той же фразой: "Они для него ничего не значат!” Придуманное оправдание всем засосам, всем его цыпочкам. Ведь только со мной он улыбался по-настоящему, только меня называл Ангелом. Только я видела его голубые глаза. И против этого ревности было сложно что-то противопоставить. Хорошая девочка слишком сильно верила в это, слишком сильно хотела в это верить, но плохой мальчик снова делал все для того, чтобы девочка плакала ночью, не зная где он и с кем, позвонит завтра или уже больше нет. Хорошей девочке было больно. Ей было обидно до слез, вот только мальчик этого не понимал.

Размазав по щекам слезы, я посмотрела на телефон и он коротко тренькнул. На экране высветился конвертик пришедшего сообщения, а меня словно парализовало — слишком сильно ждала, надеялась, прекрасно понимая, что не позвонит. Не веря своим глазам, я осторожно провела пальцем по экрану и стала дышать через раз. На иконке конвертика красовалась гордая единичка.

02:35. Максим: Рита, ты спишь?

Не раздумывая, я нажала кнопку вызова и услышала всего один гудок, а потом голос Максима:

— Рит, ты извини, что так поздно. Точно не спишь?

— Нет.

— Слушай, а можешь выйти, а? Тут такое дело… Короче без тебя никак вообще. Очень надо.

— Что-то случилось с Филом? — перепугалась я, не понимая зачем ещё можно было мне писать ночью.

— Ну не то чтобы да, но может. Ты только не переживай, о'кей?

— Да говори ты уже, что там произошло!

— Пока ничего, но если ты не приедешь, то точно случится какая-нибудь жопа.

— Ты где?

— Я у твоего подъезда стою. Может съездишь со мной? — спросил Макс.

— Сейчас выйду.

Я аккуратно открыла замок, чтобы никого не разбудить, подхватила куртку с сапогами и выскочила на площадку. Осторожно закрыла за собой дверь, натянула сапоги, всунула руки в рукава куртки и понеслась вниз по лестнице. “Патрик” Макса стоял почти у самого подъезда и я сделала три шага, максимум четыре, перед тем как забралась внутрь машины.

— Привет, сорян, что так дернул, — виновато произнес Макс, но мне было не до его извинений.

— Что случилось? И только правду! — выпалила я.

— Да ты так не переживай… Ладно-ладно! — Клейстер сразу понял, что его вряд ли начнут сверлить взглядом просто так, вырулил с тротуара и почесал затылок.

— Ну!

— Короче, я хз что там у вас произошло, и Филыч нихрена же никому не рассказывает, но с катушек явно поехал с этого. Приехал в клуб и сперва вроде все норм было. Посидели в студии, а потом пошли вниз и он там с челом одним на лестнице закусился.

— Сильно?

— Да не. Мы его оттащили с охранником, да и парень без претензий. Мол, бывает. В общем тут все норм, Фил даже вроде как извинился, а вот дальше… Короче я его Дену сдал под присмотр и отошел до туалета, а когда вернулся, то Фил уже куда-то усвистал. Я думал, прибью нахрен сперва Дена, а потом и Фила, а он оказывается на танцпол свалил и там быковать начал. Рит, может ты с ним поговоришь, а? Он же реально на пиздюли нарывался. Там шкафина такой, что втроём хер успокоишь! Мы этого камикадзе от греха подальше скрутили и в студии заперли с бутылкой вискаря, но, сама понимаешь, выжрет и потом опять за приключениями поломится — никакие двери не удержат. Я, конечно, Стаса поставил на шухер, только ему тоже не в кайф с боссом закусываться. Фил же, когда выберется, его сразу уволит, а у мужика малой недавно родился. Ему без работы никак. Поговори ты с ним. Если поругались или накосячил где, так ты его извини. Лады? Давай я за него извинюсь? Хочешь? Рит, ты чего?

— Ничего, — отмахнулась я, отворачиваясь к окну. — Ресница в глаз попала.

Разве могла я подумать, что начнется такая заваруха из-за поцелуя? Ещё и Максим прилетел посреди ночи, думая, что мы с Филом разругались. Как настоящий друг. Если у Фила вообще могли быть друзья.

— Рит, извини, если что, и только не горячись, лады? Он, конечно, сейчас не факт, что адекватный и вообще за языком следить будет, но ты-то нормальная. Не ругайся там сильно, о'кей? Уговори его хотя бы лечь спать, а я тебя потом домой отвезу.

— Я попробую, — кивнула я, выдохнула и повернула ключ в замке.

Странное напутствие, не менее странная тишина в самой студии, где по всем представлениям Макса Фил уже должен был крушить двери, чтобы ломануться искать приключения, и ещё более странная темнота. Непроглядная темень, в которой можно было с лёгкостью переломать ноги — дверь за собой я закрыла сразу, а теперь стояла и ждала, когда глаза хоть немного привыкнут к отсутствию освещения.

— Клейстер сгонял за подмогой? — спросил Фил и глухо рассмеялся. За стеклом комнаты с микрофонной стойкой вспыхнул огонек зажигалки и следом красная точка прикуренной сигареты. — Ну и