Похитители потребовали, чтобы деньги привез отец, и это еще раз доказывало, что ни мальчика, ни его отца не пощадят. Обычная схема мерзавцев была такая: отец должен доехать до телефона-автомата, который похитители ему укажут; они позвонят в этот телефон-автомат и дадут адрес другого телефона-автомата, и так раз пять или шесть. Слежка в данном случае невозможна: уже от первого телефона-автомата за ним будут наблюдать сообщники похитителей: скорее всего, женщины или старики. Если они обнаружат слежку, мальчика убьют сразу.

Ситуация казалась безвыходной. Но у Лобо был радикальный способ ее разрешения. Он предложил, чтобы отец мальчика повез выкуп в двухместной спортивной машине. Перегородка между салоном и багажником была снята и заменена тонкой пленкой, прозрачной с одной стороны и непрозрачной с другой. Сам Лобо с миниатюрным приемопередатчиком устроился в багажнике. Там у него был целый арсенал: винчестер, заряженный картечью, пистолет-пулемет «инграм» и пистолет «браунинг». Кроме того, у него были еще две гранаты.

Около третьего телефона-автомата в машину сел один из бандитов. Видимо, убедившись, что слежки за машиной нет, он велел водителю ехать за город, в Личфилд. Выяснилось, что похитители находятся в доме довольно известного рок-певца. Когда машина подъехала к дому, из него вышли трое; все они были вооружены револьверами. Вместе с бандитом, сидевшим в машине, они двинулись к багажнику, чтобы забрать из него деньги. Лобо потребовалось не больше секунды, чтобы переместиться в кабину. Поднявшись, он открыл огонь из «инграма», уложив всех четырех. Затем, схватив винчестер, он бросился в дом. Там было еще трое: двое мужчин и женщина. Все они получили по заряду картечи.

Теперь к нему примкнул отец мальчика, подобравший револьвер одного из бандитов. Они обыскали весь дом. Мальчика нигде не было. Полицейские собаки нашли место его захоронения на территории участка только спустя два дня. Его убили, как только похитители узнали, что его отец везет выкуп.

История наделала немало шума: поскольку все четверо убитых и трое, получившие тяжелые ранения, включая рок-певца и его жену, были чернокожими, чуть ли не все цветное население Америки требовало расправы над Лобо. Адвокаты даже пытались убедить присяжных, что ни певец, ни его жена ничего не знали о похищении. Страсти разгорались.

И тут в тюрьму к Лобо приехали ребята из ЦРУ. Они решили, что такой парень, который довольно хладнокровно отправил на тот свет столько похитителей, им пригодится. Кроме того, в отделе специальных операций вообще любили нанимать таких, как он. Никуда теперь не денется…

Было объявлено, что Лобо покончил в тюрьме жизнь самоубийством. Потом ему сделали отличную косметическую операцию и послали работать в Италию — под прикрытием. Официально он уже много лет числился представителем Международного Красного Креста по вопросам, связанным с помощью неизлечимо больным детям.

Он действительно нередко встречался с родителями неизлечимо больных детей и даже передавал им какие-то суммы денег.

Ведь прикрытие надо было постоянно поддерживать…

30

Хотя Микеле Сентамур и комиссар Росполи часто общались и, вероятно, порой даже обсуждали очередное приобретение в виде картины или статуэтки, интерьеры их домов были весьма различны. У комиссара полиции в интерьере все было продумано, каждая вещь была на своем месте. В коттедже у Сентамура царил хаос: картины стояли вдоль стен, на диване валялось больше десятка подушек и столько же пледов, а на шкафах виднелась пыль. Но когда Сентамур привел капитана в подвал, тот поразился тому идеальному порядку, который тут царил: на книжных полках стояли подписанные и пронумерованные скоросшиватели, вдоль одной из стен на столах были размещены типографские машины, пишущие машинки разных лет, микроскопы и фотографическое оборудование, а в дальнем углу находилась довольно солидная химическая лаборатория.

Капитан изложил ему свою просьбу. Тот молча кивнул, подумал и наконец сказал:

— Все это не так сложно, у меня есть бланки, формуляры и образцы. Все для того, чтобы то, что я сделаю, не отличалось бы от того, что выдают сотрудники министерства внутренних дел. Но вот только непонятно, зачем вам нужна справка о потере паспорта. Представляете, с какой волокитой связано получение нового?

Марини согласился.

— Так вот, мой милый, — у меня есть один «лишний» паспорт, причем британский. Он принадлежал парню, который, слишком много выпив, упал за борт пять дней назад во время круиза по Средиземному морю — причем на рейде Неаполя — и пошел на дно. Паспорт, однако, остался в каюте, и стюард его продал одному букмекеру за десять фунтов. В итоге паспорт попал ко мне.

— Теперь самое важное, — продолжал Сентамур. — Паспорт был выдан в Гибралтаре, этот пьяница жил там. И срок годности паспорта истекает через три недели. Поэтому, когда итальянская полиция сообщит о происшествии в Лондон, там, конечно, известят Гибрал тар, но никто особенно вникать в этот аспект дела не будет, во всяком случае поспешно, потому что новый паспорт покойнику уже не нужен, нужна лишь справка о смерти. Это значит, что человек, которому, как вы говорите, нужна справка о потере паспорта, может вместо этого спокойно пользоваться этим паспортом по крайней мере две недели.

— Но такой паспорт стоит, наверное, очень дорого, — заметил капитан.

— Кому он нужен — британский паспорт, который истекает через три недели? Не беспокойтесь: у синьора Росполи в моей фирме довольно солидный кредит, мы с ним разберемся. А теперь ступайте наверх, в гостиную, и ждите. Часа два, не меньше. Сделайте себе чаю.

Марини ждал почти три часа. Сентамур вышел к нему заметно уставшим; видимо, работа потребовала известного напряжения. Он протянул капитану папку с документами и конверт с паспортом.

— Можете не проверять, — сказал Сентамур. — Все на настоящих бланках, печати от подлинных отличить не сможет даже многоуровневая экспертиза. Насколько я знаю, документы такого рода вносятся в центральный компьютер через два-три часа после получения секретным отделом министерства. И вашего парня больше на свете нет — во всяком случае, его нет, если верить этим документам. А как им можно не верить?

Он разразился сухим, сардоническим смешком.

Марини тоже рассмеялся — беззвучно. Ситуация совсем не казалась ему смешной.

— Кстати, — вдруг спросил Сентамур. — Как он собирается покинуть Италию?

— Мы думали, что лучший способ — это доехать до швейцарской границы автобусом. Ну, а дальше — как получится, самолетом или поездом, — ответил капитан.

— Идея неплоха, но его могут начать допрашивать итальянцы, а не швейцарцы. В какой гостинице он останавливался в Риме, кто ее заказывал, есть