Шрифт:
Закладка:
О чём я вообще думаю⁈ Плеснул в лицо водой и посмотрел на своё отражение в зеркале.
Как? Как такое случилось? Не сам же он взял и перерезал себе глотку? Я это сделал? Если да, то… как⁈
Я постарался вспомнить, что именно произошло в тот момент, но всё было как в тумане. Помню лишь то, что очень сильно чувствовал эмоции того мужика. Словно они были мои собственные. А больше ничего толком и не запомнил. Словно адреналин и стресс смыли часть воспоминаний.
Зато в чём я точно был уверен, так это в том, кто именно послал этих мудаков по мою голову. Этот ублюдок Даумов! Из их коротких реплик несложно было догадаться. Признаюсь, даже не ожидал, что эта сволота решится на что-то подобное.
Ладно. Я доковылял до заботливо разложенного дивана и с облегчением упал прямо на него. Виктор по-дружески кинул мне подушку и плед.
Проснулся я с первыми лучами солнца. Ночь была тяжёлая и больше напоминала забытье. Часы показывали шесть, и я решил, что дальше валяться в постели нет смысла. Нужно ехать домой. Спасибо Виктору, что одолжил мне новые штаны. От моих после всего случившегося и его помощи остались лишь рваные тряпки. Добрался до дома, попутно пытаясь не морщиться от боли в ноге. Та вспыхивала при каждом шаге. Заодно словил на себе обеспокоенный и подозрительный взгляд консьержки и поднялся на этаж.
Тихо открыл дверь и зашёл внутрь. Прислушался. Вроде тихо. У Ксюши сегодня должен был быть выходной, так что она, скорее всего, будет отсыпаться. Точно. Вон её любимые кроссовки стоят у двери. На всякий случай заглянул в её комнату.
Да. Дрыхнет, завернувшись в одеяло. Ну и славно.
Стараясь двигаться как можно бесшумнее, прокрался в ванную и скинул одежду. Быстро помылся, привёл себя в порядок и забрал из комнаты второй и последний из двух дешёвых костюмов, что у меня были.
Больше всего было обидно за галстук, который мне сеструха подарила. Весь в пятнах. Даже следы крови были. А другого у меня нет. Решив, что при первой же возможности отдам его в химчистку, остальную одежду кинул в пакет, попутно думая, как развернуть дело в нашу пользу…
— Господи, Саша! Что с тобой случилось?
Замер. Тихо выругался. Повернулся.
— У тебя слух, как у чёртовой летучей мыши. Ты же спала!
— Топать тише надо! — обвиняюще ткнула сестра в меня пальцем. Впрочем, стоило ей присмотреться к моему лицу, как она побледнела. — Что с тобой произошло⁈
— Ксюш, вот давай только не сейчас, пожалуйста, — попросил её. — Я со всем уже разобрался. Ничего страшного не случилось.
— Ты сейчас серьёзно⁈ Саша, тебя же избили! И не надо мне врать! Я слишком хорошо тебя знаю.
Эх, знала бы ты меня действительно, сестрёнка, задавала бы уже совсем другие вопросы. Да и преувеличивает она сейчас. Если не считать следов на лице, то, в целом, выглядел я не так уж и плохо.
— Да. Знаешь, — вздохнул я. — Как знаешь и то, что тебе я врать не стану. Раз я сказал, что сейчас всё в порядке, значит, сейчас всё в порядке.
— Да куда уж там! — воскликнула она, подходя ко мне и заглядывая в глаза. — Ты говоришь, что всё в порядке, но я вижу, что это не так, Саш. Не надо делать вид, будто ничего не произошло, и скрывать это…
Чем-то её слова меня зацепили. Я вдруг остановился и задумался.
— Стой, что ты сейчас сказала? — переспросил я её.
— Я говорю, что это не нормально!
— Нет, ты сказала…
— Я сказала, что ты делаешь вид, будто ничего не произошло, — закатила она глаза.
Ну конечно! Я идиот!
— Ксюха, ты гений! — Быстро подошёл к сестре и поцеловал её в щёку.
— Ну я вообще-то, знаю, — удивилась она такой резкой смене разговора, очевидно, пытаясь понять, что только что произошло. — Но я всё-таки спрошу. Ты это сейчас к чему?
— Ты мне решение подсказала. Всё, я побежал.
— Стой! Я не договорила…
Ага. А я не стал дослушивать. Быстро надел обувь и вышел из квартиры. В итоге даже почти не опоздал на работу, приехав к девяти утра.
— Ты где был? — первым же делом спросила Марина, когда я зашёл в наш отдел. — Я тебя всё утро тут жд… какого хрена с тобой случилось⁈
— Упал, — уже привычно соврал, игнорируя шокированный взгляд. Меня эти вопросы уже порядком достали. — Что по делу?
— Саша, да у тебя синяки на лице…
— Что по делу? — повторил я вопрос и, хромая, добрался до кресла, в которое с облегчением опустился. — И, Марин, давай, пожалуйста, без вопросов по поводу моего внешнего вида, хорошо? У нас и так работы по горло.
Видел, что она нифига не поверила в мои слова, но, видимо, всё же решила не лезть с расспросами.
— Ладно, не хочешь говорить, не надо, — даже как-то обиженно фыркнула она. — Я составила все заявления на групповой иск, но без их согласия мы не сможем подать его. У нас всего восемь подписей, но для подачи нужно больше!
— Это не важно, — прервал я её. — Мне нужно, чтобы ты сделала две вещи…
— Тебе нужно? — Она аж удивилась.
— Да, мне, — тут же пресёк я любые возвращения. Марина хотела что-то возразить, но натолкнулась на мой взгляд и передумала.
— Ладно, хорошо. Чего ты хочешь?
— Первое. Узнай, когда истекает срок подачи документов по делу Светы…
— Да я тебе и так могу это сказать. У нас ещё три с половиной недели. Потом всё. Только открывать новое дело, а…
— Не важно. Можешь договорится о встрече со Штайнбергом?
— Могу. У нас есть его номер и номер его адвоката, так что это не проблема.
— Хорошо. Сделай это, пожалуйста. А я пока займусь нашими заявками.
— На когда назначить?
— Желательно в ближайшие дни.
— Чего? Саша, я же тебе говорю, у нас…
— Марин, просто сделай это.
Видел, что ей это не нравится, но моей
