Но сердце мое предательски болело, а в груди стоял ком, который никак не желал уходить. Я так привыкла видеть Богдана каждый день, с утра до вечера, что даже такая короткая разлука наводила на меня тоску.

Боже, Величка, во что ты вляпалась?

Глава 42

Легким движением руки Богдан разрезал пространство и влетел в портал, не дожидаясь меня. Мне не оставалось ничего другого, как просто следовать за колдуном, потому что Болото для меня оставалось недосягаемым, хотя на практике и случались ситуации, при которых ведуны пользовались данной практикой без участия колдунов. Однако это происходило так редко, что и упоминать не стоит.

В этот раз мы просто летели по Нави, не тревожа своим появлением нечисть и других жителей нижнего мира. Тем более не хватало вновь встретить лешего, который точно заточил на меня зуб. Бачевский изредка кидал на меня взгляд из-за плеча, но не более того. А я лишь тяжело вздыхала.

Через полчаса полета парень вновь разрезал воздух перед собой, и мы вылетели на поляну недалеко от деревушки. Отсюда было хорошо видно, что люди уже не спят и во всю придаются труду.

Спрыгнув с ножа, я поправила тяжелую сумку, в которую запихнула все, что только могло понадобиться ведунье в различных ситуациях, и первая зашагала по тропинке. Я уже и без того насмотрелась на крепкую спину Бачевского, пусть теперь и он насладится видом. И тут я впервые в жизни пожалела, что не ношу ничего обтягивающего, как это частенько делала Лала. От воспоминания об ацыге по спине пробежал холодок. Страшно было думать, что человек за такой короткий срок мог сойти с ума и разрушить чью-то жизнь.

— Кто такие? — мы с колдуном подошли к высокому забору, у которого стоял караульный. Мужчина, лицо которого бугрилось от застарелых оспин, смотрел на пришлых неодобрительно и с некой опаской. Это и разумно, учитывая, по какому поводу нас вызвали из академии.

Богдан протянул мужчине письмо, где с самого верха виднелся герб, известный всему Бедрусу.

— Ох, хвала Сварогу, — караульный сразу изменился в голосе. — Проходите. Проходите скорее! Тишило, проводи почетную двойку к Тихомиру. Ступайте, староста вас уже ждет!

Так нас провели к дальнему дому деревни, где уже на пороге стоял седовласы старик. Морщинистое лицо говорило про его преклонный возраст, одна глаза за годы жизни не потеряли былой ясности и остроты.

— Юные, — причмокнул он губами. — Ну как есть. Заходите.

Мужчина махнул рукой, и мы проследовали за ним. В небольших маленьких сенцах мы сняли обувь и прошли в кухню, где, несмотря на теплую погоду за окном, топилась печь.

— Вы очень вовремя, Бежана приготовила голушки.

— Мы не голодны, — подал голос Богдан, но его быстро оборвали.

— Негоже отказываться от еды, коли хозяин предлагает. Поедим и к делу перейдем. Вот же горячая кровь, молодая. Торопливая. Волколак утром спит.

Колдун посмотрел на меня и, пожав плечами, сел за стол. И только многим позже, когда дородная Бежана поставила на стол самовар, староста перешел к сути.

— Месяц уже ходит он по деревне ночами. Люд пугает.

— Кровь пролил? — спросил колдун, внимательно слушая Тихомира.

— Не успел, — помотал головой старик. — Каждый раз мы успевали прогнать его в чащу. Там он и выл пол ночи, пока не стихал.

— А подозрения есть? Может, кто из ваших перекинулся?

— Нет! — кулак старосты с громким стуком опустился на столешницу. — Нет в моей деревне нечистых. Все глубоко верующие люди. Никто бы не пошел на такое преступление. Чужой это! Пришлый!

На крик мужчины из-за дверей соседней с кухней комнаты послышались торопливые шаги, и в створках появилось лицо светловолосого конопатого паренька.

— Не шуми, отец. Разбудишь Богомилу, я только ее уложил.

— Вот же сынка Сварог послал. Аки баба за дитем смотрит, — Тихомир сжал кулаки, но больше шуметь не стал. — Невестка умерла при родах, а он теперь в няньки заделался. И вздумал же юнец так рано семью создавать. Только с леса вернулся, охотной науке обучился и… Эх. Да что это я вам про свои горести.

— Не оставлял волколак никаких следов? — решила я вернуть разговор в нужное русло.

— Может и оставлял, да только мы не об этом волновались. Жизни спасали.

Я понятливо кивнула.

— Покажите, где его в последний раз видели, а мы уж сами поищем, — попросил Богдан и встал из-за стола. — Еда у вас вкусная, питье не напьешься, но чем раньше мы приступим, тем скорее отыщем виновного.

— Боян! — крикнул мужик, и мне отчего-то стало жаль паренька, к которому так уничижительно относился отец. — Отведи двойку к бурьяну возле Углы. Все равно толка от тебя никакого.

Тот же, надо отдать парню должное, даже в лице не переменился, видимо, привык к такому поведению отца, вышел из дома и повел нас по окраине деревни в сторону леса. Мы вновь миновали забор, но уже через щель между деревянными досками, и вышли к речушке, поросшей высокой травой.

— Тут его видели.

— Спасибо, — колдун благодарно хлопнул Бояна по плечу и стал осматривать местность внимательным взглядом.

— Вы же найдете его, — с надеждой спросил парень. — И остановите?

— Мы сделаем все что сможем, — пообещала я сердечно.

— Это хорошо, — Боян торопливо закивал, а потом, развернувшись, побежал к деревне. Я проводила его печальным взглядом.

— Величка, — мои грустные мысли прервал голос колдуна. — Пора приступать.

По крайней мере Бачевский со мной заговорил — хоть одна хорошая новость за это утро. Глядишь, и все остальное сложится.

Глава 43

— Ты спросил старосту, пролил ли волколак кровь. Это важно?

Мы уже около часа ходили вдоль реки, но даже мое оченье никак не желало находить следов оборотня. Всему виной была бегущая вода, которая легко перебивала любой энергетический след, размывая его на частицы. Оставалось надеяться, что монстр оставил здесь какие-нибудь другие следы. Если же нет, то придется идти на то место, где его видели в предыдущий раз. Либо же ждать ночь: волколак обязательно даст о себе знать, но тут уже только Велес знает, чем все обернется.

— Важно, — колдун бросил на меня косой взгляд. — Неужто не знаешь сама?

—