– Сергей?

– Нет. Браслет снимается приложением к порту. А он в сейфе.

Мара достаёт свой стилет. Втыкает тончайший конец в край панельки.

– Мара… Мара!!! Стой!! – расталкиваю я стоящих впереди, но интуитивно торможу перед этой кровавой полосой, взмахивая руками, чтобы поймать равновесие.

Она поднимает на меня взгляд.

– Не надо. Если сбить настройки, он может сработать спонтанно.

Словно отказавшись от этой идеи, Мара подходит к нам очень близко. Нет и метра. Но явственное ощущение, что она за толстым бронебойным стеклом. Морок так морок!

На этом расстоянии я вижу по некоторым деталям, что она расшатана эмоционально. Даже сильнее, чем тогда, перед выстрелом, который она ожидала.

Медленно наводит стилет на Артура, словно тыкая в него указательным пальцем. Он делает полшага назад.

– Мара, – шепчу я. – Немного адеквата, пожалуйста!

Переводит тяжёлый взгляд на меня.

Потом на Игоря.

Склоняет голову набок, внимательно разглядывая его. Взгляд у неё не человеческий. Словно "фасеточный".  Как у богомола перед броском на жертву.

– Я сотру границу между твоим сном и явью… - шипит она, зрачки сужаются, как на той картинке.

Кровь бросается Игорю Васильевичу в лицо.

– Ты проживёшь своё падение наяву. Бойся меня!

Но очень боюсь в этой ситуации я. Боюсь, что охранник слетит с катушек сейчас и выстрелит. Потому что чувствую приближение панической атаки. Сердце заходится, и я начинаю задыхаться. Уверен, что это делает она, и что этот очередной морок коллективный.

– Убери этот морок, Мара, – прошу её.

– Любой, кто перейдёт мой рубеж, взасос поцелуется с Мором!

Не выдержав этого психического давления, Артур выскакивает за дверь. Охранники дезориентированно смотрят на Игоря. Тот, надо отдать ему должное, держится.

– Мара… хватит… Ты служишь мне. Давай решать по-другому.

– Я выполнила свою часть договора. И я хочу уйти.

– Что ты сделала с врачом?

– Разорвала его сосуд.

Её губы недовольно вздрагивают на каждое слово.

– Как?

– Вибрации. Материя в этой реальности оживляется вибрациями разной частоты. Их диапазон велик. Но вам, «спящим», доступна лишь ограниченная часть для восприятия. Мне – гораздо больше. Сгенерируй нужную частоту волн, и любое вещество будет разрушено силой резонанса, – ухмыляется она. – Я издала звук на нужной частоте и порвала его ткани. Предупреждающий выстрел. Его сердце бьётся с частотой один герц, – смотрит она на Игоря. – Если я издам звук этой частоты и войду в резонанс с этим биением, то разорву его.

– Мара… это невозможно, – качаю я головой.

Разве человеческие связки способны на это?!

– Если я спродуцирую четыре герца, вы начнёте галлюцинировать и поубиваете друг друга. А сейчас я издаю девять герц, и вы паникуете. Усилю децибелы – и вас отключит от панической атаки. Спустимся до герца? – вызывающе поднимает она бровь. – Интересно, чьё разорвётся быстрее?

Прищурившись, Мара начинает издавать низкий горловой звук через оскал своих белых хищных зубов. Её лицо в крови. Жуткая картина…

Звук понижается, я перестаю его слышать, но начинаю очень явственно чувствовать, как вибрацию в теле, словно стою у мощнейших колонок или ощущаю гул и вибрации самолёта. Это усиливается…

Да ну нахуй!

Вылетаю за дверь, следом за мной с облегчением выскакивают оба охранника и Игорь Васильевич.

Мы все дышим с облегчением. Паническая атака и истерика тела вдруг отпускают. Вытираю пот со лба.

Игорь молча уходит на второй этаж. А зачем? Там сейф…

Может, отпустит её? Верится с трудом.

Мы остаемся вдвоём с Артуром. Охранники, переглядываясь, курят в открытое окно. А мы сверлим друг друга взглядами.

– Мы её заберем.

– Как?

– Выстрел транквилизатором.

– А потом что? Спящая она бесполезна. А как придёт в себя, всех поубивает.

– Я заткну её рот.

– Уверен, что это не единственный способ, которым она может убивать.

Сверлим друг друга взглядами.

– Мы либо найдём способ управлять ею, либо уничтожим её. Ты уничтожишь.

– Мм. Отличное решение, – несёт меня на нервяках. – Семья не пропадёт с таким генералом!

– Что?... – свирепеет он.

Дерзость заразная херня? Тогда я инфицирован Марой. Но в отличие от неё никаких вибраций издавать не умею. И башню этому белоглазому могу взорвать только сталью. Моя рука скользит под пиджак.

Положить тут всех нахуй и…

А что дальше?

Пароль от сейфа мне неизвестен. Но даже если я решу как-то эту задачку… Что потом?

Всю жизнь провести в дебрях Телецкого? Вот уж увольте! Ты должна научиться жить здесь, со мной, Мара! А я должен договориться со старшими, чтобы тебя не трогали.

Игорь Васильевич возвращается.

– Через некоторое время я приеду. Твоя женщина должна быть готова сотрудничать. Она – органичная часть семьи, или она мертва. Ты понял меня?

– Я понял…