стал походить на вороний клекот. — Но если бы вы собирались сражаться, то привели бы с собой как минимум четверть миллиона и полсотни пушек. Я же вижу лишь небольшую горстку королевских псов. Что заставляет меня спросить вас еще раз — что вы здесь делаете, Безумный Генерал?

И снова немного тишины. Кто-то думал, что Хаджар испугался, другие рассчитывали увидеть то, как голова повстанца летит на снег. Неправы были и те и другие.

Хаджар просто разыгрывал спектакль. Благо за пять лет, проведенных в бродячем цирке, он стал достаточно неплохим актером. Что уже не раз пригодилось ему во время приключений.

— Поверите ли вы мне, генерал Атикус, если я скажу, что хочу присоединиться к вам?

— Вы? К нам? — Не сказать, что Атикус был удивлен, но все же не готов к такому резкому повороту. — Признаюсь, предложение заманчиво. Даже более чем. Народный любимец на стороне сопротивления — это немалого стоит.

— Никогда не смотрел на это под таким углом, — пожал плечами Хаджар.

— Но вы должны понимать, генерал Травес… — Атикус опустил ладони на пояс. Рядом с рукоятью длинного, простого клинка. Едва ли не копии Лунного Стебля… Ну или наоборот. — …как подозрительно это выглядит для меня. Вы приезжаете сразу после провальной атаки на короля. В которой, по слухам, вы и спасли жизнь узурпатору. При этом вместе с вами едут не солдаты вашей армии, а королевские псы.

— Я понимаю ваши подозрения, генерал, — кивнул Хаджар. — Со своей стороны могу вас заверить, что я не собирался спасать жизнь королю. Я спас жизнь отцу своего друга, который в этот момент праздновал свадьбу. И что я был бы за друг, если бы позволил омрачить праздник товарища столь прискорбным событием, как смерть его отца.

— Тем более, генерал Травес, как вы собираетесь участвовать в нашей деятельности, если ваш ближайший друг — принц Эрен?

Один минус в песнях бардов все же был. Теперь вся страна знала об узах дружбы, связывающих принца и Безумного Генерала.

— Надеюсь, это вас убедит. — Хаджар демонстративно, двумя пальцами, достал из складок одежды кинжал и полоснул им по ладони. — Клянусь, что не успокоюсь, пока не убью короля Примуса и не остановлюсь, пока не достигну этой цели.

Рана на ладони генерала полыхнула золотым сиянием и тут же затянулась. Река энергии приняла клятву идущего по пути развития. И поскольку тот не сгорел внутренним огнем, то его слова оказались правдой.

— Но тогда… — И тут Атикус наконец все понял. — А вам не занимать коварства, генерал Травес. Вы заранее знали, что король отправит с вами именно этот отряд?

— Я на это рассчитывал, — кивнул Хаджар.

В этот момент все понял и О’Шекл. Лейтенант, побледнев, повернулся к артиллеристам и крикнул:

— Ог…

Последние звуки захлебнулись в потоке крови, рванувшей из пронзенной стрелой глотки. Со стороны леса на сотню солдат пролился дождь из стрел. Артиллеристы подожгли фитили. Многие из них уже падали на пушки, будучи пронзенными десятками железных наконечников. Они оставляли на черном металле стволов кровавые разводы.

Послышались крики со стороны леса, но… выстрелы так и не прогремели. Хаджар все предусмотрел заранее, и все это время орудия ездили холостыми. Это чуть не привело к трагедии, но, благо, Азрея отпугнула ту тварь. Иначе кто знает, как бы закончился этот день.

Спустя несколько минут все было закончено. Сто человек лежали на снегу и истекали кровью. Их души уже отправлялись на суд праотцев, а оттуда прямиком к кругу перерождения.

Оставалось надеяться, что в следующих жизнях им повезет больше. Ну или они не станут делать выбор, который приведет их к подобной судьбе.

— Вы привели их будто в качестве подношения.

“Скорее, в качестве жертвы”, — подумал Хаджар, но вслух сказал другое.

— Скорее в качестве доказательства моих намерений.

Атикус кивнул и протянул руку.

— Прошу, не пытайтесь в процессе перемещения меня убить. Для нас обоих это не закончится ничем хорошим.

— А простым способом до вашего лагеря…

— Не добраться, — закончил за Хаджара Атикус. — Только при помощи этой техники. Иначе бы нас уже давно перебили, даже несмотря на все опасности Белого Леса.

Хаджар взялся за протянутую руку. На мгновение у него возникло ощущение, будто его сбросили с высокой скалы прямо в ледяную воду, а затем он осознал себя стоящим на деревянном полу.

Таком же полу, какой лежал в генеральском шатре. И, оглядевшись, Хаджар действительно обнаружил себя внутри просторного шатра. Вот только он никак не мог представить, что помимо привычных шкафов, сундуков, кровати и стола-карты найдет приставленное к собственному горлу лезвие клинка.

— Неужели вы думали, что я вас не узнаю, мой принц?

Рука Атикуса не дрожала, а в его глазах не было ни тени сомнения.

Глава 237

Несколько секунд Хаджар осознавал происходящее.

— Не советую, мой принц, — прервал ход мыслей Атикус. — Если вы думаете, что успеете обнажить свой меч — вы ошибаетесь. Я лишу вас головы раньше, чем ваша мысль доберется до вашей правой руки.

— Я довольно быстр, — криво ухмыльнулся Хаджар.

— Не сомневаюсь, — кивнул Атикус.

Они стояли по центру объемного шатра. Только теперь Хаджар заметил, что это помещение примерно в полтора раза превышало то, в котором жил он сам. Судя по глухим отзвукам, доносившимся с улицы, а также по количеству снега у края полога — они все еще находились в Белом Лесу.

— Первым делом необходимо узнать обстановку, — произнес Атикус и слегка надавил на меч. По горлу Хаджара зазмеилась алая струйка. — Я рад, что вы помните мои наставления, принц.

Напоминание о том, что когда-то маленький принц сидел на коленках прославленного генерала и с открытым ртом слушал его рассказы, подействовали едва ли не как хлесткая пощечина. А Хаджар, натерпевшийся этих пощечин в неисчислимом объеме, мог вспылить лишь от одного вида этого “жеста”.

— Вот только среди этих наставлений я не помню уроков предательства, — едва ли не прорычал Хаджар.

Теперь уже пришел черед Атикуса дернуться в сторону. Всего лишь этого краткого мгновения, когда клинок противника меньше чем на миллиметр отодвинулся в сторону, хватило Хаджару, чтобы обнажить свой меч.

Сверкнула сталь, упали на пол алые искры, и два воина встали друг напротив друга. Их мечи, как взгляды,