Шрифт:
Закладка:
Вскрикнула девчушка, решившая мне помочь, нелепо вскинула руки, кубарем покатилась по земле. Лодыжка несчастной тотчас же вспухла, из раненой весело потекла кровь.
Винтовка в руках. Передернул затвор: хозяйка не успела даже снять ее с предохранителя. Может, потому и пала жертвой машин?
Времени на лишние вопросы нет. Привязка, надавил на спусковой крюк, бил не целясь. Очередь вспорола шагоход, словно соломенное чучело. У второго снесло ногу — это я удачно попал! Две машины за один заход.
Третья сделала неожиданное: пнула ногой одного из собратьев. Грохочущая сервомоторами туша неслась на меня, словно адский локомотив. В голове мысль — не успею. Ни отпрыгнуть, ни юркнуть в сторону. Не успе…
Бронированный остов взлетел в воздух, будто игрушечный, почти у самого моего носа. Словно комета, вознесся над головой, чтобы рухнуть на коварного бота тяжелым прессом. Два взрыва ухнули, чуть не отшвырнув меня взрывной волной, опалили брови.
Хроми была страшна в гневе. Полураздетая девица, еще недавно готовая разрыдаться при виде крови, теперь жаждала мести. Магия била из нее ключом. Луч заклинания трескучим холодом сорвался с руки, заковал в ледяную глыбу наконец добравшихся до нас «Драконов». Танки застряли, рыча моторами, рвались вернуть себе свободу.
Не ведая пощады, Хроми громила их изнутри. Они взрывались, словно нарвавшись на мины, сорванные башни взлетали ввысь, стремясь исчезнуть в облаках. Огонь, воздух и вода оказались подвластны ее маленьким ручкам. И скромному запасу магической энергии.
Хроми знала о своем могуществе, но никогда не училась тратить ее с умом. Вкладывала в каждую атаку слишком много сил.
Я окликнул девчонку, но она вознеслась выше, словно супермен. Не услышала.
— Максим! Ты живой!
Белка. Не узнать ее голос было попросту невозможно.
Чумазая и злая, она помахала мне рукой. Обломки охранной башни стали ее укрытием. Выкатившийся танк ухнул залпом из всех стволов, заставил ее сжаться в комок, прижаться спиной к булыжнику. Небольшое жало торчащего с орудийной башни пулемета жаждало видеть ее в качестве дичи.
Облезешь, жестянка!
Беспощадный выстрел заставил «Дракона» задымиться, застыть на месте. Надеяться на успех с противотанковым ружьем не приходилось. Заработали словно до сего момента спавшие гранатометчики. Ракеты вырывались одна за другой, буравя толщь вражеской брони. Адские машины застывали, заваливаясь набок, скатываясь в свежие, созданные разрывами воронки. Дым застилал глаза.
Я метнулся к Белке — был рад, что с ней все в порядке.
— На, пей! — Невесть почему, но она решила, что мне нужна вода. Сунула в руки стальную флягу — я тут же приложился к ней губами.
— Нас тут хорошо прижали, Макс! Мы не справимся!
— Хромия? — Я кивнул на парившую в облаках фигуру. Словно кара небесная, она изрыгала на вражеское воинство молнии и липкий, прожигающий их насквозь огонь.
Белка лишь покачала головой
— Выдохнется. А этим нет числа! Надо отступать!
— Куда?
— Где, мать ее побери, Бейка, когда она так нужна? — Возмущению Белки не было предела.
Айка, недавно раздававшая один приказ за другим голосом командующей, сгинула из поля зрения. То ли вселившийся в нее дух железнорукой леди исчез, то ли оно нам всем попросту привиделось…
Слухами оказались истории про босса-вертолет.
Скрежет подбирающихся к нам убийц наводил шороху, пробуждал глубоко засевший страх. Не так жутко смотреть на несуразные механические тела, но вот ожидать, когда они подберутся на расстояние выстрела, было попросту невыносимо.
Белка не выдержала первой. Рухнула наземь, выкатилась из укрытия. Пистолет-пулемет огрызался короткими очередями. Я поддержал ее огнем, высунувшись со своей стороны.
— Макс! К правому флангу! Подбираются, видишь?
Стайка шагоходов спешила обойти нас по кругу. Ночь прятала во мгле жуть силуэтов, лишь редкие всполохи огня заставляли подлость отбросить тень.
Я спустил курок, но просчитался: винтовка огрызнулась выстрелом, и тут же замолкла. Нет патронов, чуть слышно предупредила Ириска, качая головой.
Настало самое время призвать фамильную реликвию — ничего другого под рукой попросту не было. Или было…
Ружеклятье. Как же я мог о нем забыть? Схватил по одному в каждую руку, высунулся из укрытия, тут же попал под огонь.
Заклинание, словно змея, тут же поразило шагоход. Прыгнул к нему, целившие в меня механоиды вмиг изрешетили собрата. Тот клацнул затвором, высвобождая пушку от заклинившего патрона, я рывком развернул его от себя, пнул. Его остов послужит мне укрытием на пару секунд, пока я…
Додумать мне не дали. Словно звездочка, окутанная сиянием, с неба рухнула Хроми. Вконец вышедшая мана давала о себе знать — чародейка, что позволяла нам держаться, вышла из строя.
А сейчас и вовсе может уйти из жизни.
Родившийся в моей руке фамильный револьвер играючи пробил металлическую броню. Свинцовая погибель пронзила сердце дроида, обращая его в кучу хлама.
Хроми сотворила заклинание из остатков маны, последнее и отчаянное. Энергетическая граната, я не знал, но чувствовал, что именно так она и зовется, затрещала в ее ладонях плохо сдерживаемым сгустком.
Насмотревшаяся боевиков соплячка решила взорвать саму себя!
Ружеклятье сорвалось с моей ладони, словно стрела. Шлепнуло по Хромии со спины, заставило ее покачнуться. Граната, только что готовая бахнуть разрывом, тут же развалилась копной пролившихся наземь искр.
Что я сейчас сделал? Отвечать времени не было.
Шесть-пять… Шагоход, целившийся в Хромию, взорвался. Третье попадание пришлось на сферы. Оставшиеся зашлепали по броне пятого уровня подкатившего «Дракона» — такую не пробить даже беспощадным выстрелом!
Плохо.
Стальной ящер решил не связываться с нами. Перемалывая меж гусеницами рыхлую землю, проскочил мимо нас. Я понял его замысел слишком поздно.
Взрыв грохнул за спиной, вклиниваясь в разум жутью мерзких догадок.
Обернись, подло хихикая велел страх. Обернись и узри разорванную в клочья девчонку, ту, с которой ты спал. Ту, что шептала тебе на ухо ласковые нежности. Ту, что…
Я развернулся резко, рванул к ней. В глаза бросился кровоподтек, широкая рана на груди. Разом побледневшее лицо. Ириска пыталась проверить ее пульс, но лишь качала головой в ответ.
Горечь потери пришла непрошенной гостьей в дом. Здравый смысл сопротивлялся напрасно, увещевал, что мы на войне.
Тут такое случается постоянно и…
Слушать его оправдания не было сил.
Я взревел, словно тигр. Выпрямился во весь рост. Ириска, дрогнувшая, юркнула в уютное чрево перезагрузки, убоявшись моего гнева. И правильно. Я готов был разорвать в клочья даже голограмму.
* * *
Ярость затуманила ум. Кровавая пелена перед глазами заполонила собой все — единственное, что я видел перед собой — это добычу. Оружие. Запах пороха, ружейного масла, свежих, только что вымазанных смазкой патронов. Повсюду, из каждой дырки.
Танк имел неосторожность выкатиться ко мне. Три жадных до огня дула уставились на меня и стихли. Ужас, что еще недавно бушевал в моей крови, передался бездушной машине.
Глазницы погибели, извергающие смерть в хрупкие, тщедушные людские тела, сейчас взирали на чудо.
Ружейный Бог явился по их души — излить свой гнев.
Рвать-рвать-рвать!
РВАТЬ!
Танк попал мне в руки, словно игрушка. Бессильно заработал двигатель: машина перебирала колесами по воздуху. Он был легок и непрочен, затрещал под моим натиском.
Перед глазами возникали образы. Улыбающаяся Белка. В одежде и без.
Я схватил шагоход за ногу, ломая его о колено, словно прут. Останки швырнул в свору летящих по воздуху сфер. Взрыв обдал меня ворохом осколков.
Айка, сжавшаяся в клубок, точащая украдкой ото всех шоколад. Взгляд испуганного, загнанного в угол зверька.
Прыгнул в самую гущу закопошившихся танков. Несчастные заспешили прочь, словно россыпь тараканов, не смея противиться моей воле. «Дракон» вспыхнул, смялся под напором моего кулака, обратившись в груду горелого металла. От второго я оторвал башню, наступил на него — тот захрустел, словно грязь под ногами. Пушка вмиг стала моей, словно разнузданная девка: подчинилась, открыв огонь по своим.
Я чувствовал каждый снаряд, чувствовал, как становлюсь единым целым с новым оружием. Остроконечные, блестящие отделкой стальные болванки ужом впивались в мясистые бронетела, чтобы дать свободу…
Оружию…
Рвать, драть, ломать!
Хотелось
