— Меня отчислили, — призналась я, чувствуя, как в душе расползается пустота. — я нарушила правила.

— Кейт, давай подробнее. Что нарушила, какие правила, когда?

Я отстранилась, привалившись спиной к стене. Его пальцы скользнули по моей коже и отпустили, но сам он не поднялся, так и остался сидеть возле моих ног, глядя на меня снизу верх. Так спокойно, внимательно, ожидая продолжения, что я сдалась окончательно.

— Оказывается, сиротам нельзя устраивать бизнес на территории академии. Потому что есть какой-то закон, согласно которому отрабатывать они могут только на благо академии.

— Ты разве этого не знала?

— Нет.

Откуда мне знать, когда я всего несколько месяцев в этом мире. Кругом столько интересного, что не до законов.

— Все равно глупость какая-то. За такое можно получить выговор, штраф и тьму отработок, но никак не отчисление.

Я покраснела и нехотя призналась:

— Кто-то нажаловался на меня и сказал, что я занимаюсь не волосами, а…а…— не смогла сказать в слух, а только безумно губами проговорила, — сплю за деньги с парнями.

Зеленый взгляд потемнел.

— Кто жаловался?

Я почти уверена, что это Лиана, в отместку за то, что публично ее унизила.

— Я ж откуда знаю, — шмыгнула носом, — но в ректорате уверены, что у меня в комнате притон.

Грустно вздохнув, достала из кармана свои скомканные рекламные листовки. На одной женские ножки, на второй мужской торс — сплошная провокация. Хотя до этого момента, я даже не задумывалась о том, как это может быть воспринято начальством. В моем мире эпиляция — это нормально, а здесь вон как получилось.

Саймон шумно выдохнул, поднялся с корточек.

— За это да, выгоняют сразу.

— Теперь знаю.

— Не переживай. Что-нибудь придумаем, — он сжал мои ледяные пальцы и потянул за собой, вынуждая подняться, — иди к себе.

— Хорошо. Пойду, — некрасиво вытерла нос рукавом, — вещи собирать.

— Дурочка, — усмехнулся и легко подтолкнул меня к выходу.

После общения с Саймоном стало немного легче. Он словно переключил во сне рубильник, сбавляя планку паники до минимума. Вместо нее штиль и опустошение.

Я пыталась представить, как буду без всего этого и не смогла. Академия, в которой я совсем недавно, вдруг стала самым желанным местом на свете. Тут у меня появились новые друзья, интересные занятия, дар в конце концов. Я уже даже без Вернидуба и его чудовищной лестницы не могла представить своей жизни.

И что дальше? Как без всего этого?

Вернусь в деревню в приют Матушки Мэй? То-то она обрадуется, что лишний рот придется кормить. Жизни не даст и по каждому поводу гонять будет, как сидорову козу. Или замуж выдаст за какого-нибудь престарелого конюха…

От открывающихся перспектив меня затошнило.

Не хочу, не поеду. В городе останусь. Салон мне не открыть — денег не хватит, поэтому буду мыть посуду в каком-нибудь кабаке и с завистью поглядывать, как другие студенты наслаждаются жизнью.

Глава 10.4

В общем холле было многолюдно и весело. Но сегодня этот смех не вызывал у меня ничего, кроме желания подойти к смеющемуся и укусить. Сильно от души. Было очень обидно, и очень горько. Я ругала всеми словами того «доброжелателя», который написал на меня жалобу. Ректора, который так сурово припечатал бедную сиротку. Ну и себя саму, конечно. Вместо чтобы отстоять себя и свое право на обучение в академии, я мямлила и, усугубляла ситуацию, выдавая нелепицу типа «я только на груди, ниже не спускалась, потому что не оплачено». Ну не дура ли?

Заприметив вдали девочек, я сначала остановилась, а потом позорно сбежала. Еще раз пересказывать, что произошло и почему меня отчислили не было ни сил, ни желания. Мне бы просто побыть одной. Переварить все это и решить, как жить дальше.

Мистер Донарро дал мне времени до конца недели чтобы освободить комнату. И все это время я намеревалась потратить на то, чтобы сидеть в уголочке и жалеть себя.

— О, что это у нас тут Свитти крадется?

Да что б тебя…

Я чуть не застонала, увидев, как следом за Эррисом из-за угла выворачивают и остальные. Лиана с подруженьками, еще двое парней и в самом конце Кай. Полностью погрузившись в чтение какой-то брошюры, он шел, не замечая ничего вокруг.

Мне кольнуло. Вот идут они все такие из себя сильные, успешные, цвет академии, и я на фоне их замухрышка со способностями ниже среднего. Обидно до слез. Шмыгнула носом, загоняя их поглубже, где-то внутри себя нашла потертую и свалявшуюся маску стервы. Нацепила ее с трудом, стараясь не думать, как выгляжу со стороны.

Хреново, наверное. Хоть и умывалась холодной водой до тех пор, пока щеки не побелели и не онемели, все равно видно, что ревела. Глаза то так просто не исправишь, да и нос, как у клоуна.

Ну и плевать. Я их всех может вижу в последний раз в жизни. Пусть что хотят то и думают.

Ни слова не сказав огненному магу, я обошла его, задев плечом и дальше.

— А почему у нее нос такой красный? — прозвучал голос Кары.

Ну вот, теперь точно все заметили, что я не в форме. Да и по фигу!

— Простыла! — нагло улыбнулась я и шмыгнула носом, — хочешь обниму?

Девица отшатнулась от меня, как от прокаженной.

— Фу, гадость какая! Отойди.

Не очень-то и хотелось.

— Мне кажется, она ревела, — ухмыльнулась Лиана, — что же тебя так опечалило Свитти? Не расскажешь нам.

По глазам понимаю, что это она меня сдала ректору. Стоит, вся такая из себя королева, смотрит пренебрежительно, и в то же время торжествующе. Ликует. Так бы и прибила. Будь мы один на один. Я бы точно не сдержалась. А так, я одна, а их много. Поэтому показываю ей средний палец и просто ухожу.

Я не слушаю, как за моей спиной они глумятся, как стая гиен. К черту всех вместе и каждого по отдельности. Мне есть о чем горевать, помимо кучки зарвавшихся