Лилиан сидела на краю кровати и смотрела на свои руки, что дрожали в такт её разрозненным мыслям. Несмотря на то что она часто пребывала в подобного рода состоянии, сегодня её волнение было чуть более оправдано – ведь на сегодня было назначено её первое сольное выступление в литературном кафе Шарлотты. Это не должно было стать фееричным концертом, на который бы собрались все известные лица государства, но даже публика в десять человек, создавала для начинающей писательницы поистине невыносим груз ответственности.

Впрочем, возможно всё это бы чуть менее значительно, если бы вдобавок к страху сцены не было душевных волнений. Последнее свидание с Генри было чуть больше месяца назад. С момента последнего его звонка прошло чуть меньше недели. А потому с каждым днём, надежда Лили гасла во мраке неоспоримых фактов и закономерностей. Лилиан в очередной раз впадала в историю о том, как она готова всё время проводить в ожидании звонка того самого, кто так любим и обожаем. Когда-то такой звонок она ждала от Михаэля, потом от Августа, и вот сейчас это повторяется с Генри.

Справедливости ради стоило отметить тот факт, что не только у Лилиан сегодняшний день стал поводом для волнения. Владелица, а по совместительству организатор данного праздника – Шарлотта впопыхах заказывала угощения, договаривалась с музыкантами и, пыталась контролировала всё, до чего смогла дотянуться. Для неё это также было весьма ответственное мероприятие, на которое изволил прийти даже её супруг. Разумеется, это не говорило ни о какой поддержки с его стороны, скорее этот факт просто нагнетал обстановку.

Приглашения были разосланы всем друзьям и знакомым, кого только можно было пригласить на это мероприятие: кто–то принимал приглашение с радостью, а кто–то. например, небезызвестная мисс Эмма Стоун, демонстративно порвал его на глазах у курьера. Однако сама Лилиан хотела видеть только одного заветного гостя, от которого так давно ждала решительных действий.

Тем временем и сам Генри был в некой растерянности по случаю данного мероприятия. Всё дело в том, что последние недели он всё больше старался находить причины для того, чтобы не видеться с Лилиан, загнав этими попытками себя в ситуацию, когда, с одной стороны, он понимает, что этот человек что–то да значит для него, а с другой – остро стоял вопрос о том, что ещё пару мгновений и не останется предлогов, чтобы избежать разговоров о прошлом…

Вечер наступал планомерно и неминуемое; в зале полным ходом копошилась немногочисленная публика в поиске наиболее удобного места для рассадки. Среди присутствующих были не только желанные гости, навроде музыкального ансамбля во главе с Томасом, но и довольно эксцентричные персонажи. Одним из которых была и Нэнси, что так любезно удостоила данный вечер своим присутствием, принеся с собой не только бренное тело, но и небольшую записную книжку для фиксации всех критик и недовольств.

Лилиан стояла за кулисами и вглядывалась в зал: она надеялась увидеть среди зрителей Генри, и никак не хотела воспринимать пустоту, на отведённом ему месте. В попытках взять себя в руки, она сделала лёгкое дыхательное упражнение, после чего отправилась в импровизированную гримёрку, чтобы окончательно подготовить себя к выходу. Она глубоко дышала и старалась сосредоточить своё внимание на той истории, которую должна поведать сегодняшним вечером. Она в очередной раз хотела справиться со своими эмоциями с помощью творчества, пытаясь пройти через каждую фразу, чтобы уйти в своих мыслях от всего происходящего.

ー Достопочтенная публика! – раздался голос Шарлотты со сцены. – Я рада приветствовать вас на первом открытом литературном вечере мисс Бенинг. Сегодня в программе у нас джаз, выступления молодых и начинающих поэтов и, конечно же, авторские коктейли от нашего нового бармена – Чарли!

ー Налейте мне виски! – выкрикнула Нэнси из зала. – После чего я лично подойду плеснуть его в наглую рожу тому, из–за кого мне теперь приходится надрываться едва ли не за троих в той богадельне, что находится по соседству!

В ответ Чарли только лишь усмехнулся, продолжая натирать бокалы за барной стойкой. Несмотря на мимолётный казус, вечер продолжался по запланированному сценарию, в рамках которого Кэтрин вышла на сцену, чтобы исполнить обещанную джазовую композицию под аккомпанементы ансамбля.

Предполагалось, что в это время Лилиан должна была уже переодетая стоять на пороге сцены, готовясь к своему выходу. Но что-то пошло не так. Шарлотта успела обежать всё служебное помещение, прежде чем догадалась выйти на задний двор, где и застала Лилиан в слезах.

ー Девочка моя! – обняла её Шарлотта. – Ну кто же тебя так обидел?

ー Никто… – сквозь слёзы проронила Лилиан. – Я просто опять обиделась на собственные ожидания, которые, хоть никто и не должен был выполнять, но имели право на осуществление…

ー Почему же ты решила, что они не исполнились? В зале так много людей, которые пришли, чтобы поддержать тебя и твои начинания!

ー Это приятно, но мне нужна была не их поддержка…

ー Ох, уже эти мужчины… – покачала головой Шарлотта. – Готовы до бесконечности третировать нас за то, что мы везде опаздываем, а сами поступают ничуть не лучше. Разница лишь в том, что мы запаздываем во времени, а они ещё и в развитии… Бежит твой кавалер! – показа она на бегущий силуэт мужчины с букетом. – Но на разъяснения у вас осталось не более пары минут…

Шарлотта спешно удалилась, оставив юные сердца наедине. Они стояли в безмолвной тишине, не зная, с чего начать разговор и нужно ли вообще им сейчас что–то говорить. Однозначно можно было сказать лишь одно – впервые за весь день на лице Лилиан появилась улыбка, которая хоть и была не под стать грядущему выступлению, но зато создавала понимание того, что ожидания ещё могут оправдываться.

ー Я знаю, что опоздал, но быть я всё-таки успеваю запрыгнуть в последний вагон?

ー Ваше место свободно, так что прошу вас занять его до того момента, пока наш состав не тронулся.

Не дожидаясь развития сюжета, мисс Бенинг уже вовсю махала им с порога служебного выхода. Несмотря на то, что Лулу была начинающей поэтессой и неуверенной в себе личностью, зал жаждал поскорее увидеть её выступление. Вот почему, она очень боялась, что её стихи не достаточно хороши, а её голос затрясётся перед публикой. Наблюдая за всем происходящим из зала, Кэтрин, будучи лучшей подругой, буквально сквозь всю себя пропускала потоки волнения со сцены. Наблюдая, всю бледноту Лилиан, она сама едва ли не падала в обморок.

Если быть откровенным, то Лилиан никогда не смогла бы подготовиться к подобной ситуации так, чтобы не