Почему-то в Москве он всерьез полагал, что дикое животное в логово человека, даже полуразрушенное, не полезет. В школе его, что ли, так научили, на уроках природоведения, что выпавшего из гнезда птенца нельзя брать в руки и сажать обратно — родители, учуяв человеческий дух, детеныша все равно бросят. Но сейчас, в кромешной темноте базы, за много километров от цивилизации, когда над головой остались несколько десятков кубометров грунта и скальных пород, от этой железобетонной уверенности не осталось и следа.

Надо было подробнее почитать о повадках таежных обитателей, вот что. Впрочем, Юрий считал, что информации из Википедии не стоит безоговорочно доверять. Когда боевые системы Гарма надежно хранили их от любопытства лесного зверья, хакер сохранял ледяное спокойствие. Но теперь все было совсем по-другому.

Осторожно ступив на уровень цокольного этажа, Захаров поспешно, чтобы никакая тварь внезапно не выпрыгнула из тьмы, направил свет фонарика в дверной проем, который когда-то был закрыт мощными металлическими створками. Теперь они валялись тут же, закопченные, погнутые, вывороченные ударной волной. Да уж, сила взрыва, порожденного облаками крошечных тварей, поражала воображение. Было совершенно непонятно, как Юрию вообще удалось выжить в этом огненном аду; когда он думал об этом, голова у него начинала кружиться.

Из дверного проема густо пахнуло приглушенной гарью, затхлостью и странной, непривычной вонью. Захарову очень редко приходилось сталкиваться с этим раздражающим неприятным запахом, и лет десять назад хакер не опознал бы его. Однако теперь он хорошо знал, что это такое, — довелось однажды столкнуться.

Захаров тогда собирался отправиться отдыхать на море. Перед отлетом он до упора занимался одним крутым компьютерным хаком, который разрабатывал в то время, потом некстати позвонил денежный клиент, до самолета оставалось всего ничего, так что ни пожрать толком, ни собраться как следует Юрий уже не успевал. Приложив коммуникатор к уху, он терпеливо отвечал на дебильные вопросы заказчика, другой рукой время от времени доставая из холодильника позавчерашние наггетсы и запихивая их в рот. Голод, как известно, не тетка, но дядька. Особенно голод замаскированный, про который не вспоминаешь, когда занят дико увлекательной работой, но который дает о себе знать с удвоенной силой, когда работа закончена.

Вернувшись домой с юга, переполненный впечатлениями, с заветным номером комма, доставшимся ему от курортного романа, Захаров обнаружил, что впопыхах, в промежутках между важными переговорами, поспешной жратвой и уходящим самолетом, неплотно прикрыл дверцу холодильника, и тот полторы недели простоял полуоткрытым. Естественно, все, что к тому времени могло испортиться внутри него, уже испортилось. Захаров выбросил кучу еды, всю в белых и зеленых точечках плесени, изнемогая от гнилостного запаха, пропитавшего весь холодильник, — душного, неприятного, замогильного, совершенно неестественного для живого человека.

Запаха морга.

И теперь, учуяв похожий запашок в подземельях разгромленной хакерской базы, он мог держать пари, что это такое. Только это не были испортившиеся продукты, нет: погреб был герметичным. Захаров понимал, что так после многих месяцев на жаре воняет человеческая кровь, разбрызгавшаяся по стенам. Да и человеческий фарш вряд ли убрали как следует, едва ли отчистили от него все поверхности. Зачем напрягаться, если руины базы в глухой тайге все равно обречены на забвение, мох и плесень?

Человек в нерешительности остановился перед дверным проемом. На самом деле он боялся вовсе не зверя. Богатое, мать его, воображение. Корпорация «Умбрелла». Он обожал компьютерные игры с участием живых мертвецов и теперь подсознательно опасался, что из темноты на него неожиданно бросится кровожадный зомби. Чушь, конечно, полнейшая, ходячих покойников не бывает, но сердце колотилось в груди как бешеное. Ему было не объяснить.

А самому Юрию?..

Разозлившись на свою дурную фантазию, он решительно шагнул вперед, направив луч фонарика в темную комнату. Рациональный подход сильнее дебильных страшилок, ребят.

Здесь тоже царила полнейшая разруха: раскрошенные останки мебели, раздробленные облицовочные панели, пыль и куски камня повсюду. Ребристые человеческие следы в пыли — менты расхаживали здесь уже после того, как убили всех.

Никаких зомби в разгромленной комнате, разумеется, не было. Хотя неприятное чувство чужого присутствия не проходило. Казалось, что кто-то наблюдает за ним из мрака. Паршиво это — иметь развитую фантазию, когда лезешь в темное подземелье.

У стены Юрий на мгновение задержался. Здесь было его рабочее место в опенспейсе. Теперь здесь не было ничего — ни стола, ни вращающегося кресла, ни виртуального компа. Ни дурацкой безделушки — плюшевого Чебурашки с бородкой, крест-накрест увитого патронташами и в берете команданте Че, которого Юрий посадил на стол, когда обживал новое помещение. Все, что не было уничтожено технороем, вынесли федералы. Навести порядок в разгромленном помещении они потом, естественно, не удосужились.

Размышляя, в какой стене, судя по направлению ударной волны, может располагаться неповрежденный сервер, Захаров развернулся на девяносто градусов, когда в лицо ему внезапно ударил ослепительный свет, вспыхнувший в дальнем конце комнаты. От неожиданности Юрий отшатнулся в жутком испуге и едва не упал, запнувшись о какой-то мусор. Но тут же взял себя в руки, хотя по-прежнему никак не мог сообразить, откуда в этом выпотрошенном спецслужбами помещении мог взяться прожектор, реагирующий на движение. И главное, кто его установил.

Однако в следующее мгновение он понял, что это не автоматический прожектор. Скорее, конкретный попадос.

Не веря своим ушам, он услышал дребезжащий из-за неисправной звуковой мембраны голос:

— Ни с места! Вы задержаны за несанкционированное проникновение на частную территорию! Не пытайтесь покинуть место задержания до прибытия охранников! Повторяю…

С трудом защитившись рукой от яркого света, Захаров попытался сквозь пальцы разглядеть источник голоса, но перед глазами плавали жирные зеленые круги, и увидеть он ничего не сумел, как ни пытался отчаянно проморгаться. Первой его мыслью было депрессивное: федералы оставили здесь автоматизированную охранную систему, чтобы отлавливать шибко умных хакеров, решивших наведаться на пригретую поляну, и любопытных таежных охотников.

Однако откуда в этой глуши обещанные люди-охранники?! Да и текст был слишком хорошо знаком Юрию. Пожалуй, именно его он лично закладывал когда-то в сеть Гарма…

Но предположить, что Гарм пережил объемный взрыв, было еще сложнее, чем допустить, что федералы оставили здесь свою охранную систему.

В голову Захарову пришел еще один вариант, который в первом приближении вписывал выжившего Гарма в научную картину мира. Не исключено, что защиту от шибко умных хакеров и таежных охотников поставил в бункере Хозяин — тот, кто и заказал разработку Гарма.

Но нет. Нет. Начать с того, что Хозяин не отправил бы своих людей в засвеченную локацию, потому что, если бы они спалились, умный дознаватель вполне мог