А вот насчёт причин, почему именно этот охотник оказался на грани жизни и смерти — капитан ничего сказать не мог. Потому что причин могло оказаться слишком много. Кораблекрушение, ошибка при активации портала, да что угодно!

— А, то есть они отвлеклись на спасательную миссию, — задумчиво сказал господин. — И поэтому вы успели их поймать. Ясно. Хм.

Господин Итэль замолчал и задумался. Капитан же так и продолжал стоять на одном колене, не отрывая взгляд от пола. Дроу, с детства привыкший к сложным ритуалам почитания матриархов Дома, расценивал такой простой ритуал общения с господином настоящей милостью.

К тому же, утончённая красота господина вводила в подобие ступора всех, кто его лицезрел. Было просто нереально смотреть на него и пытаться что-то докладывать. Высший неблагой фэйри, как-никак. Изгнанный принц, покинувший свой двор с целым десятком верных слуг. И сейчас возрождающий Геру, планету, погибшую в пламени древней войны.

— Значит, так. Рабов под конвоем отправьте в темницу. Снимите мнемограммы. И приведите ко мне всех, кто на Гере помогал им осуществить побег. Тех, кто не смог защитить мою собственность — снять с должности и наказать двумя декадами работ на нулевом участке расчистки. Охотника-добытчика перевести в медкапсулу в поместье, в гостевом крыле. Думаю, говорить о том, что он не должен прийти в сознание во время транспортировки, мне не надо, правда?

— Да, господин, — кивнул капитан Малаггар.

Естественно, что снимать мнемограмму и арестовывать тех, кто помогал беглецам, будет не сам капитан, а соответствующие специалисты. Как и перевозить в транспортной медкапсуле Охотника-добытчика в гостевой дом. Соответствующие приказы дух-хранитель отправит нужным адресатам. Капитан Малаггар просто оказался свидетелем этого приказа и должен будет обеспечить ту часть, которая касается его и корабля под его командованием.

— Вот и хорошо, выполняй, — спокойным голосом сказал господин Итэль и прервал связь.

Глава 9

Мы наш, мы новый…

Я открыл глаза и пару секунд пытался понять, что я вижу. А потом ещё пару минут я пытался сообразить, с какой стати я это вижу. Почему? Потому что вместо обычных нанопластиковых панелей с подсветкой по краям, я увидел двухуровневый потолок с выложенной огромной зеркальной шестиугольной снежинкой. А всё пространство между лучами снежинки было расписано тонкими синими узорами, наподобие тех, что рисует мороз на старых стеклянных окнах.

— Эдди, где это мы? — спросил я своего персонального помощника.

И тишина была мне ответом. Мда. У меня же в интерфейсе допреальности мигает целая куча сообщений об ошибках! Перчатка, браслет, броня — всё отсутствует. Связь, кстати, тоже. А потом я посмотрел на своё тело и понял, что отсутствует не только броня и средства связи, даже мой комбинезон-поддоспешник куда-то делся! Какая-то просторная рубаха с рукавами, из тонкого полотна непонятного происхождения, такие же свободные прямые штаны. Для пижамы — слишком роскошно. Ну, потому что ткань слишком хороша. Для костюма на выход же слишком… свободно. Не знаю, как пояснить. Покрой-то, словно пижамный. Но ткань…

Хотя, в подобной комнате спать в растянутой футболке и свободных бриджах-трениках на резинке — разрыв шаблона. Широкая кровать, мягкое кресло с торшером, пушистый ковёр на полу. Покрытие стен имитирует дорогие обои с с текстурой морозных узоров и еле заметным цветовым градиентом от светло-серого к белому. Мебель под дерево, есть шкаф с зеркальной дверью на всю высоту. Две двери. Тоже, с покрытием под дерево. Обе — по левую руку от кровати. Одна в стене напротив меня, а вторая — на самой левой стене. А справа что?

Да ладно! Шторы! Ни жалюзи, ни рулонные шторы, ничего подобного! Самые настоящие многослойные, от потолка до пола! Из плотной ткани, кстати. И на этих шторах тоже расцвели морозные узоры. Синим по белому, и даже не выкрашены, а вышиты. Мда. Приплыли. А ведь я ещё и половины находящегося в комнате не рассмотрел! Но вряд ли уже успею. Потому что дверь на левой стене открылась и в комнату вошла девушка.

И от одного взгляда на неё я непроизвольно активировал экстрим-режим. Почему? Да потому что у неё на голове торчали лисьи уши, а бёдра обвивал пушистый хвост. Лисий. Милое личико, копна рыжих волос, густая чёлка, прикрывающая лоб, взгляд в пол. Если бы ещё и униформа на ней была привычная мне, чёрно-белая с чепчиком — точно бы умом двинулся. А так — нормально, только экстрим-режим активировал. Ну, потому что тёмно-синей туники до середины бедра и белых узких брюк у Лады не было. Как и синих туфель на небольшом каблуке.

— Доброе утро, господин че Ал Тов, — с низким поклоном сказала девушка. — Меня назначили вашей горничной на время вашего пребывания в гостевом доме. Прошу, позвольте мне открыть шторы и помочь вам с утренними процедурами.

Хорошо, что я экстрим. Хорошо, что уже полноценный. Первое. Я в гостевом доме. То есть моё предположение до потери сознания о том, что я кому-то насолил так, что меня захотели выкрасть, пока не подтверждается. Если бы хотели отомстить — не выдавали бы горничную и не селили в гостевом доме. Второе. Моё имя успели узнать. И, учитывая приставку «че» — информацию брали из базы данных Торговой палаты. Третье. Меня обозвали «господином». То есть статус у девушки ниже моего. Но в базе Торговой палаты я всего лишь Охотник-добытчик. Достаточно обеспеченный, но и всё. Кто она? Слуга? Рабыня? Вспомнить бы ещё, как отличить одну от другой.

А она так в поклоне и застыла. Даже хвост не шевелится. Ох, я дурак. Ей же разрешение требуется! И да, чтобы не испугать, отключу экстрим-режим, пожалуй.

— Позволяю, — спокойно и как можно доброжелательнее сказал я. — Как мне к тебе обращаться? Мне будет элементарно неудобно говорить «эй, горничная».

— В моём ИН указано имя «Хайли». Но вы можете звать меня, как захотите, господин Ал, — сказала девушка-лиса, подходя к окну и распахивая шторы в разные стороны.

А я вновь выпал в экстрим-режим, увидев пейзаж за окном.

* * *

По огромному панорамному окну били тугие струи затяжного дождя. Верхушки деревьев трепал ветер, а по мощёным тротуарным плиткам дорожкам текли целые реки дождевой воды. Небо было не просто серым, его было абсолютно не видно из-за массы воды, которая падала с него на землю.

Да ладно! Я на планете!