сторону, пропуская меня в комнату.

Я медлила с ответом, пройдя в спальню и пытаясь прогнать из мыслей ярко нарисованную памятью картинку.

– Флоренс? – переспросил он. – Что-то произошло?

О небеса, снова его голос напоминал черный шелк! Как собраться с мыслями? Зачем вообще я пришла сюда? Разумно ли посвящать его в это? Нельзя доверять Бенедикту.

Но с кем еще поделиться? Я подумала о Лире. Но чем этот вариант лучше? К тому же она ничего не сможет предпринять. Родные тоже не смогут помочь. А одна…

Сложно признавать собственное бессилие. Придется рассказать Бенедикту, и пусть это невероятно глупо.

Пересилив себя, я глубоко вздохнула и вытянула руку, в которой держала таблетки. Бенедикт ответил мне растерянным взглядом.

– Ты не могла бы объясниться? – спросил он.

Потребовалось время, чтобы мне удалось сформулировать ответ.

– Думаю, что-то не так, – только и смогла произнести я.

Бенедикт нахмурился. Я обратила внимание, что его волосы влажные, да и его сосново-пихтовый аромат не окутывал его, как обычно, а ощущался едва заметно. Очевидно, Бенедикт только что вышел из душа. И мне потребовалось усмирить воображение.

– Почему ты так решила? – спросил он, глядя мне в глаза.

– Хм? – промычала я.

Взгляд этих зеленых глаз заворожил меня, перестал казаться чужим. Мне захотелось найти утешение в объятиях Бенедикта, попросить, чтобы он обнял меня, хотя бы на секунду. Проклятье, да что со мной случилось?

– Почему ты думаешь, что с ними что-то не так? – нетерпеливо допытывался король.

Ах, точно. Таблетки.

– Не знаю, показалось…

Меня охватили сомнения. В его взгляде я заметила скептицизм и поняла: он не верит мне. Считает меня истеричной и собирается отправить обратно в мою комнату.

– Они показались меньше, – завершила я фразу.

Бенедикт нахмурился. Я видела, что его терзают сомнения. Наверное, сложность была не в том, что он не верил мне, а в том, что не хотел верить.

Бенедикт вздрогнул. Быстро подойдя к комоду, он вернулся с носовым платком. Осторожно взял мою руку и собрал таблетки в платок.

– Помой руки, – приказал он, кивнув на дверь слева. – Неизвестно, что это за дрянь.

В горле образовался ком, и я с трудом дышала. Кивнув, я вошла в спальню, где стояла огромная кровать с темными простынями, и поспешила в ванную, где дважды вымыла руки – безопасность превыше всего.

Вернувшись, я поняла, что Бенедикт куда-то выходил и теперь закрывал дверь в коридор, а лицо у него было мрачнее тучи.

– Таблетки отнесут к Хелин, – объяснил он.

– Доктору Деменан?

– Да. Можно надеяться, завтра у нас будет больше информации.

– А вдруг окажется, что мне почудилось? – пробормотала я, обхватив себя руками. У меня совсем замерзли ноги, да и вся я окоченела – в королевских покоях было холоднее, чем в моей комнате. Как он мог ходить без рубашки, казалось для меня загадкой. Но когда Бенедикт осторожно положил руку мне на плечо и направил к дивану, я поняла. Тело вампира теплее, чем у человека. Очевидно, поэтому они не замерзают.

– Все может быть, – согласился Бенедикт, приглашая меня сесть. Обессилев, я опустилась на диван и утонула в мягких подушках. – Но подмена таблеток объяснила бы, что убийце понадобилось в твоей комнате. – Король еще больше помрачнел, и меня пробила ледяная дрожь.

– Все из-за меня? – спросила я.

Бенедикт кивнул.

– Таблетки могли использовать, чтобы отравить тебя – или меня. Учитывая твое состояние, мы, вероятно, не обнаружили бы этого. Если бы в твоей смерти был виновен я, то только я понес бы наказание.

В словах короля звучало столько горечи, что мне стало почти жаль его. Можно подумать, он действительно возложил бы всю вину на себя, если бы все закончилось моей смертью. Но он может просто перестать пить из меня, вместо того чтобы наблюдать, как я умираю от потери крови.

– Но если они и правда отравлены… – замерев, прошептала я, – если бы Бонни не застала преступника… – во имя всех святых, она спасала мне жизнь. – Я, ничего не подозревая, выпила бы их.

Бенедикт сжал кулаки и чуть заметно кивнул. Его губы сжались в тонкую жесткую линию.

– Мне очень жаль, – выговорил он.

Я ответила ему непонимающим взглядом.

– Простите?

– Я обещал тебе безопасность. Но, видимо, не до конца осознавал, что за этим следует.

Я не знала, что ответить. Король, который пил мою кровь, стоял передо мной и оправдывался. Какой смысл он вкладывал в слово «безопасность»? Разве не он причиняет мне боль?

– Нет причины тревожиться обо мне, – заверила я, не в силах скрыть враждебности в голосе.

– Но я тревожусь! – ответил он, начиная злиться. – Ведь ты предоставляешь мне все основания для беспокойства! А теперь еще и… – осекшись, он глубоко вздохнул. – Кто-то охотится за тобой… – он снова остановился и, вздохнув, сжал губы. – Флоренс.

Бенедикт опустился на колени предо мной и взял за руку, крепко сжав ее. Ошеломленная, я застыла. Он поймал мой взгляд.

– Я прошу тебя выпить моей крови, хотя бы каплю. Пожалуйста.

Я сплю? Король Англии стоит передо мной на коленях и уговаривает?

– Почему вы не заставите меня? Зачем предоставлять выбор? – прошептала я.

Он разозлился.

– Не мне решать, а тебе. Я не в силах повлиять на тебя иным способом. И поверь, это первый и последний раз, когда я стою перед тобой на коленях.

– Хотите, чтобы я почувствовала себя польщенной? – съязвила я.

Бенедикт крепче сжал мою руку.

– Нет, черт возьми! Я просто не хочу видеть, как ты умираешь у меня на глазах!

Вот как он оценивал происходящее?

Я умирала, потому что отказывалась от его крови?

Не хотелось признавать правду. Но я чувствовала себя именно так – умирающей. И, признаться, не могла больше терпеть боль и усталость. Будто с каждым днем я все больше теряла себя. Я мечтала, чтобы мучения прекратились. Ради этого придется попробовать на вкус королевской крови? Вероятно, пришло время рискнуть.

– Могу я верить вам? – спросила я.

– Почему нет? – растерялся он. – У меня нет причин обманывать тебя, Флоренс.

Похоже, он говорил правду. Вся страна подчиняется его воле. Бенедикту не было необходимости прибегать к хитрости – в отличие от меня.

– Знаю, у вас нет намерения превратить меня в вампира, но нет ли вероятности… обратиться случайно?

Я не могла спросить напрямую, не окажет ли кровь иного воздействия. Если так, Бенедикт, скорее всего, солжет.

– Это не работает так, – покачал он головой. – Необходимо потерять всю кровь, чтобы обратиться. А моей крови понадобится время, чтобы распространиться по твоему телу – несколько часов, по крайней мере. От одной капли ты не перестанешь