– Дарю, – Канут пожал плечами. – Мам, тебе они нравятся?

– Мне нравится вот это, – леди Алклета взяла самое маленькое украшение и попыталась пристроить его на запястье. – Остальное бери ты, дочка.

– Ну нет. – Девушка решительно взяла инициативу в свои руки и, перемерив матери все, что лежало на платке, выбрала за неё. – Вот это всё тебе по-настоящему идёт, и было бы стыдно их у тебя забрать. Правда, Канут?

– Правда, – согласился он. – Маме идёт. У тебя хороший вкус.

Отцу он подарил огромный меч, который на поверку оказался довольно лёгким и удобным в руке. Ингрид рассмотрела незатёртые неровности металла возле гарды и догадалась, что вещь эта в некотором смысле самопальная, хотя, судя по качеству закалки, которым принялись восхищаться находящиеся в зале воины, красоте и аккуратности исполнения, клинок породили на свет искусные руки, самые современные технологии и инструменты. Она не выдержала, подошла, почтительно взвесила меч в руке – действительно, очень удобный. Но при этом явно прочный.

– Не пойму, что за металл, – проворчал Сорглан и обернулся к дочери. – Знаешь?

– Куда мне. Я же не металлург.

– Прекрасный металл, – заметил Канут. – Я этим клинком разделал в кашу свою старую кольчугу. При этом совсем не умаялся, и не пришлось потом править лезвие. Он гибкий, но при этом на редкость крепкий. Я не думал, что такое можно изготовить. И это не сплав железа и стали. Я вижу.

– Это может быть экспериментальный металл, – сказала Ингрид. – И если это так, то у тебя, папа, с заточкой будут проблемы.

Сорглан ухнул, махнул мечом и расколол надвое тяжёлый металлический кувшин. Осмотрел клинок и остался доволен.

– А говорила, что у вас оружие делать не умеют.

– В любом правиле есть исключения, – улыбнулась она и оглянула на брата.

Канут смотрел очень мрачно. Кстати, на Бранда он по первому впечатлению был похож мало – старший оказался весёлым и очень лёгким в общении человеком. Он непринуждённо принял то, что у него теперь есть сестра, обращался с ней ласково, не гнушался пошутить, шутливо пихнуть в бок, чтоб заработать такую же шутливую оплеуху, и вообще был доволен прибавлением в семье. Бранд выглядел лет на двадцать пять, хотя ему уже должно было исполниться тридцать два, был по-мужски красив и, наверное, мог бы привлечь внимание Ингрид. В какой-нибудь другой жизни.

Старший брат интересовался сестрой только в пределах семейных отношений, выражал удовольствие её красотой, умом, образованностью и тем, что она учится владеть оружием, помог подобрать меч, кинжал и лук, поскольку, оказывается, являлся настоящим знатоком того, другого и третьего – словом, оставался очень приятным и недокучливым родственником.

Канут же вёл себя совсем иначе, и, догадываясь о причинах неловкости, которую он испытывал в её обществе, Ингрид постоянно смущалась. Однако, если у неё и были опасения насчёт его планов в отношении неё, то они быстро развеялись – брат вовсе не собирался подвергать сомнениям правомерность и правильность обряда либо же позволять себе что-либо лишнее, да ещё против её воли. Девушка не ограничивала своё общение с Канутом, да и смысл ей от него прятаться – в пространстве поместья и семьи это было бы бессмысленно и потому глупо.

Но женщине вовсе не нужно обладать исключительным умом и наблюдательностью, чтоб почувствовать к себе симпатию со стороны мужчины – это присуще её полу. И признаки этой склонности постоянно мозолили ей глаза, а опыт общения с людьми заставлял её чувствовать почти все оттенки его ощущений. Это напрягало.

Канут раздарил часть того, что привёз, остальное же попросил отнести к себе. Ещё предстоял делёж добычи с его дружиной, но там он не предвидел проблем. Золота было захвачено достаточно, чтоб бойцы Канута могли позволить себе приятный и разнообразный отдых в Адильхольме, куда многие из них отправлялись на зиму, если не уходили в поход. На вопрос матери, намерен ли Канут и следующую зиму провести вдали от дома, он, покосившись на сестру, ответил отрицательно, чем – это было заметно – сильно обрадовал обоих родителей.

– Очень хорошо, – прогудел Сорглан. – Значит, эту зиму ты с нами проведёшь при дворе?

– Да, отец.

– При дворе? – переспросила удивлённая Ингрид.

– Да. – Отец обернулся к дочери и пожал плечами. – Лучше всего, конечно, было бы проводить при дворе каждую зиму, только дела этого мне не позволяют. Но на этот раз мы наверняка отбудем на весь зимний сезон, поскольку помимо прочего я должен представить тебя ко двору и сообщить о твоём существовании государю. Наш род на особом счету у его величества… Кстати, сколько тебе лет?

Она расхохоталась.

– Забыла своевременно сообщить. Мне двадцать четыре.

– В самом деле? – удивился Сорглан. – Я бы дал не больше двадцати. Тем более тебя необходимо представить ко двору. Это, собственно, следовало сделать ещё восемь лет назад. – И со снисходительной улыбкой порадовался смеху семьи. – Изволь до октября подготовить себе достойный гардероб, тем более что теперь у тебя будет помощница, если, конечно, твоя мама согласится поделиться своей новой служанкой.

Алклета заверила, что непременно так и поступит.

Закончив с подарками, все разошлись, потому что было уже поздновато, солнце почти скрылось за горизонтом, да и хотелось рассмотреть подарки поближе – и Ингрид, и Сорглану, и даже Алклете, хотя она не переставала повторять, что уже слишком стара для подобных даров. Кануту удалось перехватить сестру возле лестницы, пока никто не обращал на них внимания.

– Мне обмолвились, что ты собираешься завтра на охоту, верно?

– Не совсем. – Она охотно остановилась, оперлась рукой на поручень лестницы. – Хочу погулять. Но если по дороге встретится что-нибудь интересное и толковое, я это что-то с удовольствием пристрелю. Если смогу

– А кто с тобой ещё пойдёт?

– Никто.

– Нет, так нельзя. Отвыкай от подобного. Во-первых, это неприлично, а во-вторых попросту опасно. Сейчас время медведей, можешь наткнуться на какого-нибудь бурого. Позволь, я пойду с тобой. Мне тоже хочется побродить по лесу.

– Я не против, нисколько. – Ингрид улыбнулась. – Увидимся утром. – И пошла к себе.

Канут прошёл в свою комнату и встал у стены, прислонившись к ней лбом. Голова болела. Наверное, от пива – многовато выпил.

10

Потянулись летние дни. Ингрид, если не шила у