— И хотел бы ошибиться, да не смею надеяться, — глухо ответил Даран.

Его состояние можно было понять. Фактически, рухнули идеалы, которым он служил. Верность императору, служба в Гвардии, где он оставил своё здоровье, — всё это было пустотой в золотой обёртке. Правитель, ради которого Даран мог без колебаний отдать жизнь, оказался заигравшейся в кукловода тварью из другого мира. Точно такой же, как те, что покалечили молодого гвардейца.

— Если мои подозрения подтвердятся, — сквозь зубы процедил Даран, — я сам его убью!

Глава 12

— Это поразительно… — золотые глаза Дану возбуждённо сверкали. — Не обладая магией вы сумели добиться большего, чем Великие Дома, самовлюблённо почивающие на лаврах бессмертия. Теперь я, как никогда, уверена что поступила правильно!

— Но почему мы все здесь? — хмуро напомнила свой вопрос Миа. — Есть идеи?

Древняя причудливо взмахнула рукой над столом и нахмурилась, когда за жестом ничего не последовало.

— Никак не привыкну к тому, что крепость мертва, — несколько смущённо призналась она.

— А что вы пытались сделать? — полюбопытствовал Стриж, подойдя ближе.

Хмурый Даран так и остался стоять в стороне, захваченный невесёлыми мыслями.

— Хотела показать карту нашей грозди миров, но, видимо, придётся обойтись подручными средствами.

Без всякого пиетета перевернув карту рисунком вниз, Дану взяла протянутый Мией карандаш и несколькими штрихами обозначила нечто, напоминающее виноград.

— Мы находимся здесь, в узловом мире, — она указала на центральную сферу, окружённую ещё восемью такими же. — Внешний контур — прочие миры грозди, соприкасающиеся с узловым.

Девять связанных между собой миров… Что-то подобное Лёха слышал раньше. Но где?

«Скандинавская мифология, — подсказала Белочка. — Видимо они успели погреть уши возле своих повелителей».

Версия, достойная рассмотрения. Тем более, что ад у них был ледяной. Что-то подобное Стриж видел во снах.

— Один из этих миров — демонический? — перевёл взгляд с рисунка на Дану Лёха. — Прямо в нашей грозди?

— И да, и нет. В моё время это было предметом исследования и к единому мнению так и не пришли. У демонов своя гроздь, но при этом каждый из миров словно вписан в чужую.

Она заштриховала одну сферу и нарисовала вокруг той ещё несколько. Тоже девять.

— То есть этот мир принадлежит сразу и нашей грозди, и демонической? — прищурился Стриж, ещё не понимая что даст ему эта информация.

— Насколько мы понимаем, — кивнула Дану.

— И как это отвечает на вопрос, почему мы принадлежим разным временам одного мира? — перебила их Миа.

— Течение времени у каждого из них своё, — терпеливо пояснила Древняя. — Где-то оно движется быстрее, где-то медленнее. Почему — не спрашивайте, это выше нашего разумения. Но как только мы устанавливаем постоянную связь с узловой точкой… — Она ткнула карандашом в центральную сферу. — … Время начинает двигаться в одном потоке. Словно две реки, сливаясь в одну, смешивают свои воды.

— Значит, когда был открыт путь на Землю, время там шло с той же скоростью, что и здесь?

— Именно так. Был момент, когда связь пришлось оборвать на день, а когда находившиеся по эту сторону люди вернулись, то обнаружили, что прошло несколько лет.

— Ничего так вышли за хлебушком… — пробормотал Стриж, припоминая что-то такое в земной мифологии.

То ли у кельтов, то ли ещё у кого были сказки на эту тему. Пошёл юноша поплясать с эльфами в их королевство, а когда вернулся — все знакомые уже то ли состарились, то ли вовсе умерли.

— Хотите сказать, — тихо проговорила Миа, — что пока тут шли века, у нас минули десятки тысяч лет? А наши души просто копились в этих ваших «тенётах»?

— Похоже на то.

Тиаматка сжала пальцами виски, затем помяла лицо.

— Но… Тогда за то время, что я тут, умерли все, кого я знала?

— Это в случае, если твою душу подселили в тело пустотника сразу после смерти, — безжалостно поправила её Дану. — Возможно ты провела в «тенётах» не одну тысячу лет прежде, чем получила вторую жизнь. И все, кого ты знала, умерли ещё до твоего появления тут.

Лёха подошёл и обнял подругу за плечи. Сам он уже достаточно давно смирился с мыслью, что вряд ли когда-то вернётся домой, а вот Миа, похоже, до последнего надеялась на такую возможность.

Помолчав немного, она встряхнулась и подняла полный злой решимости взгляд на Древнюю.

— Это не объясняет разные планеты. Вы творили своё плетение на Земле. Как мы попали сюда с Идиллии?

— Плетение наносится не на землю, камень или воду, — покачала головой Дану. — Оно наносится на сам барьер, разделяющий миры. И до недавнего времени я не знала, что внутри пузыря таится бесчисленное множество… планет, правильно?

Получив кивок в подтверждение, она продолжила:

— Похоже, сами того не ведая, мы получили не только отмеченные нами души героев, но и множество других, отправленных в «тенёта» значительным выбросом энергии. И эти души спят, ожидая призыва в новое вместилище.

— Нормальная там очередь накопилась, — присвистнул Стриж, представив сколько народу погибло при взрывах только в его время.

— Призыв в новое вместилище, — встрепенулась Миа. — Ты знаешь как это происходит? Как получаются пустотники?

— В том нет секрета, — безразлично пожала плечами Дану, вызвав нервный смешок у Дарана.

Один из самых охраняемых секретов, один из столпов власти императора, был для Древней ничего не значащей рутиной.

— Нужен демон достаточной силы, чтобы вытащить душу, не пожрав тело, — буднично объяснила эльфийка. — В лабораториях таких обычно держали и для исследований, и для создания пустых оболочек. Остальные, чтобы не утруждать себя содержанием опасной твари, обычно посылали приговорённых в подобное место и получали обратно уже лишённые душ тела.

— А что потом? — жадно подалась вперёд Миа, выскользнув из-под руки Стрижа.

— Пустое тело помещают в саркофаг, а тот притягивает душу из «тенёт».

— Что за саркофаг? — предчувствуя недоброе уточнил Стриж.

— Устройство, отдалённо напоминающее тигель жизни. Только стенки сплошные, непрозрачные, из золота, покрытого плетениями. Но для его работы требуется довольно много энергии.

Дану несколькими движениями карандаша изобразила нечто, подозрительно напоминающее музейные экспонаты из египетских пирамид.

— Выходит, у императора есть и демон, и саркофаг,