римлян и нет мне пользы от стремления к нравственному совершенству[1382], поскольку я не из богатых, ты рассудил плохо, услышав ли это от кого-нибудь, или сам предполагая. Ведь никогда не было и нет у меня никакого ощущения несчастья из-за того, что я не приобрел больших богатств, и не сетовал я на свою судьбу ни в общественных делах, ни в частных. (13) 3. Да и за что я мог бы порицать ее? Уж не за то ли, что из-за моей бедности мне не удалось получить от родины участие в чем-либо из прекрасного или вожделенного, к чему стремится всякая благородная натура? Но я занимаю важнейшие должности и участвую в самых знаменитых посольствах, мне доверены самые священные обряды при жертвоприношениях, меня признают достойным высказывать мнение о самых насущных делах, приглашая на том месте, которое мне подобает, восхваляют меня и восхищаются, и никому из наиболее влиятельных лиц я не уступаю и считаюсь образцом нравственного совершенства для остальных, ничего для этого не тратя из собственного имущества, как и никто другой. (14) 4. Ведь римское общество не обременяет средства к существованию каждого, как некоторые другие, где общественное богатство невелико, а у частных лиц — значительно, напротив, оно само предоставляет тем, кто принимается за общественные дела, все, в чем они нуждаются, щедро выделяя значительные средства, так что самый бедный ничуть не менее уважаем при получении почетных должностей, чем самый богатый, но все римляне, которые в силу нравственного совершенства достойны этих почестей, равны друг другу. 5. Поскольку же я, будучи беден, несмотря на это нахожусь не в худшем положении, чем те, кто владеет многим, то по какой причине я стал бы обвинять судьбу, что она не уравняла меня с вами, царями, у которых хранится много золота? Впрочем, даже в своих частных делах я настолько далек от несчастья, что считаю себя, сравнивая с богатыми, среди очень немногих счастливых людей и весьма этим горжусь: (15) ведь скудной землицы достаточно, чтобы обеспечить меня всем необходимым, если я трудолюбив и бережлив, 6. а природа не заставляет меня стремиться к чему-либо сверх необходимого, напротив, всякая пища для меня приятна, которую готовит голод, и всякое питье сладко, когда его подносит жажда, и сон безмятежен, когда ему предшествует усталость, и одежда, позволяющая не мерзнуть, вполне удовлетворяет, и любая самая дешевая утварь из той, что может обеспечить те же самые нужды, — самая подходящая. 7. Так что, было бы даже несправедливо мне за это обвинять судьбу, которая предоставила мне столько имущества, сколько желала иметь моя натура, а к излишнему не внушила влечения и не дала его изобилия. Ursin.

XVI. (18, 16) Конечно, это так, но у меня не остается ничего для помощи соседям, и бог даже не дал мне иметь в изобилии ни знание, ни искусство гадания, чем я был бы полезен нуждающимся в этом, да и много другого. Однако, уступая и обществу, и друзьям долю в том, что есть у меня, и предоставляя нуждающимся равно все то, посредством чего я могу делать кому-нибудь добро, я не стал бы считать себя бедным[1383]. А это есть то, что ты сам считаешь наилучшим и не в состоянии приобрести даже за большие деньги. (17) 2. Но пусть даже, действительно, прежде всего ради оказания благодеяний нуждающимся приобретение значительного богатства было достойно великого усердия и честолюбия и пусть было бы так, что самые богатые — одновременно и самые счастливые, как вам, царям, кажется, но какой способ обогащения был бы предпочтительнее для меня? Из того достояния, долю в котором ты мне сейчас постыдно предлагаешь, яга из того, что я сам раньше мог бы прибрести честно? 3. Ведь государственные дела и прежде часто предоставляли мне законные возможности обогащения, но особенно, когда четыре года назад[1384] я, имея консульскую власть, был отправлен во главе войска против самнитов, луканов и бруттиев и опустошил обширную территорию, а тех, кто вышел на бой, победил во многих сражениях и разграбил много процветающих городов, взяв их приступом, благодаря чему обогатил все войско и вернул частным лицам взносы, которые они сделали ранее на военные нужды, и четыреста талантов[1385] внес в казначейство после триумфа. (18) 4. Итак, хотя мне можно было взять из этого захваченного копьем имущества столько, сколько бы захотел, я все же не взял, но ради доброй славы пренебрег даже справедливым богатством подобно тому, как поступил Валерий Попликола[1386] и, кроме того, очень многие другие без числа, благодаря которым наше государство стало таким великим. И после этого я приму дары от тебя и вместо лучшего богатства возьму худшее?! По крайней мере, с тем способом приобретения помимо того, что он честен и справедлив, было связано также удовольствие от пользования имуществом, а у твоего даже этого нет: ведь то, что люди получают от других вперед, это — долги, тяготящие душу, пока они не отданы обратно, даже если кто-нибудь приукрасит их изящными именами, величая услугами и дарами или милостями. (19) 5. Ну, а если, несомненно обезумев, я приму золото, которое ты даешь мне, и это станет известно всем римлянам, то вслед за тем лица, обладающие неподотчетной властью, кого мы называем цензорами и кому поручается рассматривать жизнь всех римлян и наказывать тех, кто преступает унаследованные от предков обычаи, призовут меня и прикажут дать отчет за получение взятки, порицая меня в присутствии всех таким образом: Ursin.; (р. 376,11. 3-6) Ambr.

XVII. (18, 20) «Мы отправили тебя, о Фабриций, послом вместе с двумя другими бывшими консулами к царю Пирру вести переговоры о выкупе пленников. Ты вернулся из посольства без пленников и даже без какой-либо другой пользы для государства, сам же принял царские дары, единственный из отправленных вместе с тобой послов, и тот мир, который народ отказался заключать, ты заключил один не для какого-нибудь блага государства, — откуда же?! — 2. но чтобы предать его царю и чтобы он с твоей помощью подчинил себе всю Италию, а ты с его помощью лишил родину свободы. Ведь это то, к чему стремятся все, кто являл не истинную, а притворную добродетель, как только они достигнут значимости и важности в делах. (21) 3. Но даже если бы ты принимал взятку, не обладая посольским званием, и не от врагов родины, и не с целью предательства и установления тиранической власти над своими согражданами, но будучи