— на левом. 4. Легковооруженных воинов и слонов он разделил на две части и разместил позади обоих флангов, на подобающем расстоянии на склоне, немного возвышавшемся над равниной. Сам же он с так называемой царской агемой примерно из двух тысяч отборных всадников, находящихся под рукой, держался вне боевого строя, чтобы незамедлительно оказывать поддержку тем своим войскам, которым придется тяжко.

Консулы расположили на левом фланге так называемый первый легион, напротив македонской и амбракийской фаланги и тарентинских наемников. Следом за первым легионом стоял третий, против фаланги тарентинцев с белыми щитами и союзных отрядов бруттиев и луканов. 5. Рядом с третьим они расположили четвертый легион против молоссов[1400], хаонов и феспротов, а второй — на правом фланге против наемников из Эллады (этолийцев, акарнанцев, афаманов) и фаланги самнитов, вооруженных длинными щитами. Латинов[1401], кампанцев[1402], сабинян[1403], умбров[1404], вольсков[1405], марруцинов, пелигнов, ферентанцев[1406] и воинов из других подвластных племен они разделили на четыре части и расставили вперемешку с римскими легионами, чтобы нигде не ослабить боевой строй. 6. Разделив конницу, собственную и союзную, они разместили ее на обоих флангах. Вне строя поставили легковооруженных воинов и повозки числом триста, которые приготовили для боя против слонов. По бокам повозок выступали подвижные вертикальные брусья с торчащими остриями, на которых были установлены наклонные спицы, способные поворачиваться по желанию куда угодно. На концах брусьев крепились либо трезубцы, либо мечеобразные острия, либо серпы целиком из железа, некоторые же имели «вороны», которые обрушивали сверху тяжелые крюки. 7. Ко многим из них были прилажены факелы, выступающие впереди повозок, обернутые просмоленной паклей. Люди в повозках должны были зажечь их, как только приблизятся к слонам, и осыпать огненными ударами их хоботы и морды. Кроме того, на этих четырехколесных повозках стояло множество легковооруженных воинов — лучников, пращников и метателей железных колючек, а рядом с повозками размещалось еще больше бойцов.

8. Таково было построение обоих войск, подготовленных к битве. Силы царя исчислялись в семьдесят тысяч пеших, среди них эллинов, пересекших Ионийский залив, насчитывалось до шестнадцати тысяч. С римской стороны было более семидесяти тысяч, однако самих римлян — около двадцати тысяч. Римляне располагали также примерно восемью тысячами всадников. У Пирра их было несколько больше, а кроме того — девятнадцать слонов. Ath.

II. Как только были подняты знаки к сражению, воины запели гимн и с боевым кличем двинулись в бой и вступили в схватку, выказывая все свое боевое мастерство. Всадники, размещенные на обоих флангах, заранее зная, в чем они превосходят врагов, прибегли к соответствующему способу битвы: римляне сражались на месте в рукопашном бою, конница же эллинов — нападая с флангов и тыла. 2. Когда римлян преследовали эллины, те, повернув лошадей и туго натянув поводья, сражались, словно пешие. Эллины же, заметив, что римляне равны им по силам, сделали поворот направо, поменявшись местами друг с другом, разворачивали вновь лошадей вперед и, дав стрекала коням, врезались в ряды противника. 3. Примерно так проходила конная схватка. Битва же пехотинцев была и похожа, и не похожа на нее — похожа в целом, но различалась в деталях, ибо правые фланги каждого войска были сильнее, а левые слабее. Однако ни те, ни другие не повернулись позорно спиной к врагам, но, сохраняя боевые порядки и знамена, держа щиты, постепенно отступали назад. 4. В царском войске отличились македоняне, которые оттеснили первый легион римлян и приданные ему отряды латинов; а в римском войске — те, которые составляли второй легион[1407] и противостояли молоссам, феспротам и хаонам. Когда же царь приказал направить слонов к той части войска, которая пришла в расстройство, римляне на повозках с вертикальными брусьями, узнав о приближении животных, выступили навстречу. Вначале они сдержали натиск слонов, поражая их своими приспособлениями и направляя факелы прямо в их глаза. Но затем, когда погонщики слонов в башнях перестали гнать животных вперед и принялись метать сверху копья, а легковооруженные воины прорвали плетеные щиты вокруг повозок и подрезали сухожилия упряжным быкам, обслуга приспособлений, соскочив с повозок, побежала спасаться среди ближайших пехотинцев, приведя их в замешательство. 6. Луканы и брутии, стоявшие в середине царской фаланги, после недолгого сопротивления обратились в бегство, потесненные четвертым римским легионом[1408]. Как только они уступили и их участок фаланги был прорван, то тарентинцы, занимавшие позиции рядом с ними, не удержали строя, но и они показали врагу спину и бросились бежать. Ath.

III. Узнав, что луканы, бруттии и тарентинцы бегут без оглядки и их боевая линия прорвана, царь Пирр передал другим командирам часть конного отряда, который был под его началом, и прочих всадников, в достаточном, по его мнению, числе, с правого фланга он отправляет на выручку тем, кого преследовали римляне. Но во время этих событий произошло явное вмешательство божественных сил на стороне римлян. 2. Четыре тысячи пехотинцев и около четырехсот всадников — даунийцев[1409] из города Аргириппа, который теперь называют Арпы[1410], посланные в помощь консулам, приблизились к царскому лагерю, пройдя случайно по дороге, ведущей в тыл врага, и увидели равнину, заполненную людьми. Переждав там немного времени и прикинув так и сяк, они решили не спускаться с высот и не ввязываться в сражение, ибо было не ясно, где друзья, а где враги, и они не могли сообразить, какое место им следует занять чтобы помочь своим. Поэтому они подумали, что лучше всего будет окружить и уничтожить лагерь врагов, поскольку они не только завладеют богатой добычей, если захватят обозы; но и приведут в серьезное замешательство неприятеля, когда тот увидит свой лагерь, внезапно объятый пламенем. Дело в том, что поле битвы находилось не более чем в двадцати стадиях от них. 3. Приняв такое решение и выпытав у некоторых пленников, захваченных во время сбора дров, что лагерь охраняется совсем немногими воинами, они напали на него со всех сторон. Пирр узнал об этом из донесения какого-то всадника, который в начале осады погнал лошадь, подгоняя ее стрекалом, и быстро прискакал. Царь решил удержать все остальные силы на равнине, и не отзывая фалангу, и не расстраивая боевой порядок, но для защиты лагеря посылает слонов и всадников, отобрав, самых смелых. 4. Однако, пока они находились еще в пути, лагерь был неожиданно захвачен и подожжен. Те, кто совершили это деяние, узнав, что посланные царем войска движутся на них с высот, устремились на вершину холма, куда нелегко было