Эдика передёрнуло от нахлынувшего отвращения. Он и так фанатом насекомого мира не был. Даже повседневно встречающегося на покинутой им Земле. А тут три метра. Ничего себе! Чтобы таракана такого размера тапком прихлопнуть, это как потрудиться нужно.

Б-р-р-р, гадость, – Эдик перевернул лист.

«Дробящий тупень». Бронированная тварь длиной до шести метров и высотой до двух. Толстый хвост с булавовидным утолщением на конце и маленькая голова с глупыми глазами. Всё тело покрыто костяными бляхами и шиповидными наростами. Если бы Эдик был специалистом по вымершим пресмыкающимся, то он наверняка отметил сходство с анкилозавром мелового периода. Тварь по своей сути безобидная, но тупая до невозможности. Просто пугается, попав в непривычную обстановку, поэтому и ломает всё, до чего сможет дотянуться. Отсюда и название. Кстати, при большом желании можно употреблять в пищу. Мясо у дробящего тупня вполне съедобное.

– Ох, какая! – не удержался от восклицания Эдик при виде следующей иллюстрации – Ничего так, симпатичная.

«Фурия» или «Чёрная дева». С книжного листа смотрела фигуристая деваха, приятно затянутая в кожаную одежду, что только подчёркивало волнующие округлости. Хотя фигура скорее спортивная. Этакая накачанная фитоняшка из другого мира. С чёрными волосами, забранными в длинную косу и двумя кривыми клинками в руках. Лицо и тело, там, где было видно, покрыты вязью причудливой татуировки.

– Красивая девка, – Эдик мечтательно задумался. – Замутить бы с такой, если доведётся встретиться.

В описательной части, правда, была ссылка, на то, что «Чёрная дева» крайне опасный субъект и много не разговаривает. Но попробовать ведь никто не запретит. Попытка – не пытка, а дальше – как пойдёт. По ситуации придётся действовать. Эдик отхлебнул из бокала и перешёл к изучению следующего персонажа.

На сей раз книга знакомила с представителем псевдоразумной формы каменной жизни. «Обсидиановый осколочник». Нагромождение чёрно-коричневых кристаллов, отдалённо напоминающее человеческую фигуру. Опасен тем, что при гибели разлетается острейшими осколками, превращаясь в противопехотную мину. Если не успеешь спрятаться, то трындец. Превратишься в мясной фарш. Даже доспехи не помогут. Единственно радовало, что каменные формы жизни попадают сюда случайно и в условиях Аркенсейла долго не живут. Климат для них не тот. Осколочник гибнет в первые две минуты, так что ничего страшного. Можно просто переждать за каким-нибудь укрытием.

Дальше шёл ещё один монстр из той же оперы. «Каменный таран». Это чудовище было похоже на гранитного бегемота. Время жизни ему было отмеряно побольше. Минут двадцать. И все эти минуты он крушил и уничтожал всё вокруг. А потом рассыпался грудой безобидного щебня. Если бы не проблемы с транспортировкой, его и вовсе можно в дорожном строительстве использовать. Или в производстве бетона.

А вот это уже серьёзней. «Визжащая тварь Горга». Что такое или кто такой «Горг» не объяснялось. Оставалось только предполагать. Может, это был обитатель Аркенсейла, впервые открывший монстра. А может, так назывался мир, откуда она родом. Чудовище было похоже на подросшую облезлую гиену с гипертрофированными челюстями на злобной морде. Вся спина твари покрыта длинными костяными шипами, которыми она выстреливает, поражая всё в радиусе десяти метров вокруг. Да ещё оглушительно визжит при этом на грани ультразвука. На редкость мерзкое животное. Автор утверждает, что монстр наиболее уязвим в течение пяти минут после того, как сбросит шипы. Приблизительно за это время у неё отрастают новые.

«Олмордер». На рисунке стоял воин, облачённый в кольчугу до щиколоток и закрытый круглый шлем. Остроносые сапоги на ногах. В руках круглый щит и кривой меч. Вполне себе человек в духе современной ему эпохи. По крайней мере, Эдик бы и не понял, что это выходец из другого мира. Но описание утверждало обратное. Эти парни проходили в порталы целыми отрядами и были крайне кровожадны. Если их не успевали остановить сразу, и они добирались до человеческих поселений – беда. Устраивали такую резню, что Варфоломеевская ночь побледнеет рядом с кровавыми ужасами, творимыми этими отморозками.

На страницах книги встретились и старые знакомые. Гривистые аруи – те фиолетовые рогатые здоровяки, с которыми бились в пещере, и горные гоблины, бывшие у них на подхвате. Но в этом случае парень ничего нового не узнал. Про этих монстров Свиток Нечаянного Знания давал более чем исчерпывающую информацию.

Насколько Эдик успел понять, проникающих через порталы тварей можно было разделить на две группы. В первую попадали те, кто проваливался случайно, и сам был не рад такому стечению обстоятельств. И все разрушения и беды, причиняемые такими созданиями, носил больше случайный характер. Взять того же осколочника например. Ко второй категории можно было отнести монстров, сознательно проникающих в портал и вредящие обитателям Аркенсейла целенаправленно. Их мотивацию ещё предстоит осознать. Но это чуть позже, когда больше данных для анализа соберётся.

Эдик так увлёкся чтением, что не заметил, как к нему подошёл Аларок. Магистру пришлось положить руку на плечо ученика, чтобы тот оторвался от книги. Учитель выглядел уставшим, но его лицо выражало довольное удовлетворение. Наверно нашёл решение заботившей его проблемы. По-другому тут и не подумаешь. Впрочем, делиться своими находками Аларок не спешил. И это слегка настораживало парня. За магистром не заржавеет, чего-нибудь отчебучить. Подход к педагогике у него своеобразный. Нехороший, прямо сказать подход, особенно если принять точку зрения обучаемого.

Впрочем, новых заданий, в которых могла скрываться каверзная подоплёка, не последовало, и ученик облегчённо выдохнул. А когда учитель сообщил, что вместо завтрашних занятий у них планируется выезд в горы для знакомства с местностью, Эдик и вовсе расслабился. Два дня выходных получается. С шашлыком и пикником на лоне дикой природы. Какое-никакое, а разнообразие.

Поскольку к магистру вернулось благодушное настроение, они ещё посидели немного за праздными разговорами и вином. Между делом Эдик ненавязчиво пытался выяснить, над чем же учитель целый день работал, и какой результат получил. Волшебник так же ненавязчиво уходил от вопросов ученика, технично переводя беседу на другую тему. Но в любом случае посидели душевно. Эдик по такому случаю и мясо, оставшееся с обеда, разогрел на углях. На этот раз Аларок уделил трапезе достойное внимание. Хотя свежеприготовленное было бы вкуснее.

Завтрашний ранний подъём подразумевал ранний отход ко сну, поэтому засиживаться не стали. Но, пока Эдик укладывался спать, его всё-таки терзал червь сомнений. Он был готов на последнюю рубаху поспорить, что учитель чего-то замыслил. И сам ученик в этих замыслах будет принимать самое непосредственное участие. Вот завтра и узнаем. С этой мыслью парень заснул.