Тень молчала. Висела и ждала ответа.

Чем я был так для неё важен? Тем, что чужак?

О… Так она же манипулировать мною не может! Я — не часть её мира. Ей непривычен такой расклад, и она пытается подчинить меня хитростью?

— Ты реально думаешь, что человек может на это купиться? — спросил я Дьайачы. — Зачем мне бессмертие, если в твоё мире нет справедливости? Смысла, в конце концов! Ты сидишь тут, как дура! Драконов угробила, волков угробила! Теперь людей хочешь угробить?

— Я не понимаю тебя, — колыхнулась тень. — Я — квинтэссенция смысла. Я — пот, что оседает на цивилизации разумных. Я такова — каков весь смысл этого мира. Моя суть — дать ему рост, возможность развития. Ко мне можно прийти или не прийти. Как я могу «угробить» твоих людей?

— Да вот так! — рассердился я. — Сначала ты их сюда заманивала всякими ништяками, а теперь закрыла гору. А нас сейчас обвинят в том, что гора закрылась. И убьют.

— Но это же не разумно! — в голосе тени прорезались наконец хоть какие-то понятные мне интонации, вроде растерянности.

Надо же, у неё есть настоящие чувства? А я-то уже почти решил, что «горный» разум — это типа GPT-чата: только имитирует общение.

— Понимаешь, человек не сильно-то и разумен пока, — я решил попробовать ей хоть что-нибудь объяснить. — Ты поманила его и бросила. А он ждал чуда, верил в магию. Он думал, что это такая пещера с сокровищами. Нужно только уснуть в ней, и получишь магический меч. А ты — нет, чтобы объяснить — просто закрываешь дверь. Ну что это может вызвать у воина, кроме злобы? Дали игрушку, отняли…

— Ты хочешь, чтобы эксперимент был продолжен? — спросила Дьайачы не очень уверенно.

Чем-то я её всё-таки зацепил за живое.

— Я хочу, чтобы ты перестала за них решать. Зачем ты даёшь людям оружие, а волкам — отраву? Пусть они развиваются как-нибудь сами, а?

— Сами они развиваться не будут! — возмутилась тень. — Века и века я наблюдала за жизнью, но мир застыл, отвергая новое. Есть в нём страшная сила — это равновесие. И если я ничего не кладу на весы…

Дьайачы замолчала и вроде как даже задумалась.

— Слушай, а я же видел эти весы! — Перед глазами встали огромные тёмные чаши, висящие в пустоте. — Те, что назвали себя синклитом, говорили что-то про нарушенное равновесие. И про равновесие моей души, которая не даёт мне умереть, пока её собственный путь не закончен.

— Ты видел весы⁈ — поразилась тень. — И остался жив? Скажи, на что они были похожи?

— Просто весы в огромном зале с колоннами. Только крыши у зала вроде как не было, и колонны уходили в небо. И тени по углам. Они и называли себя «синклит».

— Кости… — прошептала тень. — Они легли в основание весов, и теперь весы можно увидеть и попытаться понять, чего же они хотят? Может быть, когда у этого мира появились кости — он сможет расти сам?

— Так давай проверим? — я постарался улыбнуться так, как улыбаются женщинам.

Вроде было в ней что-то женское. Смутное и далёкое, но ведь было.

Тень вдруг приблизилась. Я ощутил, как меня обволакивает что-то невесомое.

— Как мы можем это проверить? — это был уже не голос, а шум в висках.

Она растворялась — в воздухе и во мне!

— Помоги мне? — предложил я. — Открой пещеру — пусть мои воины войдут. Дай им то, что поможет нам выстоять против колдунов и драконов? Хотя бы драконьи мечи, чтобы дожить до утра?

— Но почему ты не просишь укрыть вас в пещерах?

Тень колыхнулась, и я ощутил это всей кожей. Она не оставила надежды заточить меня здесь, в горе? Да ещё и со всей компанией?

— Укрыть — стратегия равновесия, — пояснил я. — Но ведь ты говоришь, что для развития мира нужно положить что-нибудь на весы? Так положи! Помоги мне отстоять правду так, как я её понимаю!

Тень помолчала. А потом раздалось сразу со всех сторон, десятками, а может быть, сотнями голосов:

— Странен мир, из которого ты пришёл, чужак, если там такие воины, как ты. И просьба твоя — странная…

В ушах у меня зазвенело, голова закружилась.

— Это ваш мир — странен! — быстро перебил я, пока эти голоса не свели меня с ума. — В нашем мире магии нет, мы всего добиваемся сами!

— Как же вы можете жить без магии? — плеснуло со всех сторон.

Воздух заволновался. Тень вновь обрела очертания, но теперь в её теле появилось вдруг что-то птичье, а руки стали похожи на крылья.

Кто же она? Суть — это же душа этого мира? Душа, запертая в пещере из самой себя, словно в клетке? Маленькая и недоразвившаяся душа?

Ей не хватает роста мировой сути, чтобы расправить крылья и полететь, потому она тут и «стимулирует» развитие людей, как умеет?

— Ещё как можем, — улыбнулся я. — Драконы у нас тоже есть, но железные, а волки без крыльев. Но в остальном — терпеть можно.

Тень вздохнула, и порыв ветра мягко толкнул меня в грудь.

— Иди, чужак! — решилась она. — Пусть они войдут и возьмут оружие! Покажи мне свой мир и свою правду!

И гора открылась. И тут же её сияние погасло.

Я услышал далёкие и недобрые крики, звон оружия. Но ничего не увидел — со света окунулся во тьму и временно ослеп.

Оказывается, за те минуты, пока Дьайачы ещё не остановила время, настала ночь.

И надо было проморгаться как следует, чтобы разглядеть воинов, тут же окруживших меня, и озабоченную волчью морду, ткнувшуюся в плечо.

— Мавик, зараза! — прошептал я, запуская пальцы в длинную шерсть. — Я же не разрешал тебе идти за мной! Ты должен был ждать с Сурланом!

Волк обиженно заскулил: мол, а куда же я без тебя?

— Кай! — кинулись ко мне сразу оба колдуна — Нишай и найманский.

Стали ощупывать, словно бы проверяя — я это или призрак.

— Ты живой? Что ты видел внутри?

Я обернулся: тёмный зев