конкурсе «Худышка года»), У МС Коя был собственный сайт, со множеством его нечетких снимков в спортивных костюмах. А на развлекательной страничке школьного сайта я нашел прекрасную фотографию Мэй и Эйприл.

Тут в комнату снова ввалился Ред. Он отсутствовал меньше двадцати минут. Да, не всякому дано работать с документами…

— Подожди минутку, — сказал я.

Ред пропустил мои слова мимо ушей и оттащил меня от компьютера вместе с креслом.

— Тебе лучше пойти со мной. Папа взялся расследовать твое дело.

Я подскочил как ужаленный. Я хотел узнать разгадку, но с удивлением обнаружил, что не очень-то жажду, чтобы ее нашел кто-то другой. И пусть меня обвинят в подражании Арнольду Шварценеггеру, но это было МОЕ дело.

— Я вернусь, — многозначительно сказал я компьютеру и рассмеялся шутке, понятной только мне.

Что, безусловно, является одним из первых признаков умопомешательства.

Папаша Шарки восседал за кухонным столом, перед ним возвышалась груда распечаток. В одной руке он держал заявление какой-то жертвы, в другой — мобильный телефон.

— Пит, — говорил он в телефон, — эта история с покрышками в гараже Дойля — надо думать, там поработал ты с ребятами? — Папаша подмигнул мне; так медведь мог бы подмигнуть лососю, прежде чем цапнуть его. — Так я и думал. Зачем? Да так, ерунда… У меня тут, может, будет комплект радиальных шин на продажу. Ладно, я еще позвоню.

Папа приподнялся, швырнул распечатку в мусорную корзину и взял следующую. Я заметил, что в корзине уже валяется несколько распечаток.

— Папа уже звонил всем этим людям? — спросил я Реда.

Удивительно, но у него сделался почти смущенный вид.

— В этом не было необходимости. Папа точно знает, кто совершил эти преступления. Он был поблизости, когда все это происходило. Совсем близко, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Я догадывался. В конце концов, все это были распечатки файлов, имеющих отношение к Шарки.

Папа позвонил снова.

— Йо-Йо, я вижу, ты снова взялся за старое? Что значит, «о чем это я»? О фокусе с грузовиком фруктов в Вексфорде. Фруктами в этом графстве занимаешься ты, это все знают. Не организуешь несколько ящиков киви? Люблю, знаешь ли, киви. Ну, уважил. Завтра заберу.

Следующая распечатка полетела в корзину. Некоторые заявления даже не удостаивались телефонного звонка.

— Джимми. Боб Хоули. Нед Англичанин.

Эти файлы тоже оказались в корзине.

Папашин метод ведения расследований категорически противоречил «Руководству» Бернстайна. Ни тебе сбора улик, ни косвенных подтверждений вины…

— У вас есть хоть какие-то доказательства? — спросил я Папу. — Ой! Не обижайтесь, пожалуйста…

Папа разорвал распечатку надвое.

— Доказательства, Минимун? Доказательства? Тебе нужны доказательства или результаты?

Я подумал об обвинениях, висящих над моей головой, точно дамоклов меч. Представил себе песочные часы и быстро убегающее время. Вспомнил о своих родных, изнывающих от тревоги. И ответил:

— Результаты.

— Хорошо. Дай мне еще пять минут.

Пока Папаша трудился в поте лица, Ред сооружал сэндвичи. Мы пристроились перекусить, встав в сторонке, у кухонной раковины.

— Что дальше, Минимун?

Я задумался, пережевывая кусок цыпленка.

— Дальше, надо полагать, мы найдем нашего таинственного великана.

— Тсс, тупица, — зашипел Ред. — Думаешь, папа позволит нам гоняться по городу за великаном? Помалкивай об этом.

— Помалкивать о чем? — спросил Папаша, расслышав его шепот с другого конца просторной кухни.

Но Ред за словом в карман не полез:

— Да это все Минимун, пап. Он все время ругается нехорошими словами. Ты не поверишь, насколько нехорошими.

Я с извиняющимся видом улыбнулся и пообещал:

— Я постараюсь впредь следить за своим языком, сэр.

Папа ткнул в мою сторону пальцем размером с батончик «Марс».

— Вот-вот, последи, парень. В этом доме живет леди, знаешь ли.

Я чуть было не спросил, кого он имеет в виду, но вовремя вспомнил о Джини.

— Извините.

Папа повертел в руках распечатку.

— Одна осталась. Со всеми остальными разобрались.

— Одна? — пораженно спросил я. — Вы за десять минут обработали весь сентябрь?

Папа пожал плечами:

— Ну, в суде мои сведения не предъявить, но я-то знаю, кто здесь что натворил. А вот тут что-то новенькое.

Я взял распечатку, состоящую из одной-единственной страницы, и прочел ее.

ОТЧЕТ О ПРОИСШЕСТВИИ

ПОТЕРПЕВШАЯ: ИЗАБЕЛЬ ФРЕНЧ

Мисс Изабель Френч — учительница танцев из города Локка. Вечером 18 августа, примерно около 8 часов, мисс Френч возвращалась домой после уроков танца в центре досуга. Как обычно, в сумке у нее лежал CD-плеер. Когда мисс Френч надела наушники и включила музыку, вместо нее она услышала чрезвычайно громкий шум. Мисс Френч описывает звук как «типа того свиста, который бывает, когда позвонишь на радио и подойдешь с телефоном слишком близко к приемнику, только в миллион раз громче». Под его воздействием она на три дня потеряла слух. Пострадало и ее чувство равновесия. Доктор мисс Френч посоветовал ей никогда больше не слушать CD-плеер и на протяжении восьми недель избегать громких звуков.

Мисс Френч решила возбудить дело против производителей и отнесла свой CD-плеер к специалисту. Он обнаружил, что регулятор громкости в наушниках удален и вместо него вмонтированы мощные портативные усилители. Он пришел к выводу, что, по-видимому, неизвестный (или неизвестные) изъял наушники мисс Френч и заменил их другими, в высшей степени опасными для здоровья. Узнав об этом, мисс Френч и ее отец, мистер Фрэнк Френч, подали заявление в полицию.

Я отложил распечатку. Танцовщица, которую лишили возможности танцевать. Правда, на этот раз жертва оказалась старше, но я нутром чуял, что преступник тот же — наш таинственный великан. Однако это новое обстоятельство не приблизило меня к нему ни на шаг. Он был где-то здесь, совсем рядом, совершая свои необъяснимые преступления и манипулируя нашими жизнями. Но я по-прежнему не знал где.

Я поднял взгляд. Ред и Папаша во все глаза смотрели на меня.

— Что такое?

Ред сочувственно похлопал меня по плечу.

— Ты разговаривал сам с собой, Минимун, мне очень жаль.

— Не разговаривал я!

Ред вытаращился в пространство и пробормотал:

— Это тот же человек, нутром чую.

Папаша встал, грозно нависнув надо мной, так что я утонул в его необъятной тени.

— Ты еще сказал что-то о великане.

Я тут же сообразил, как выкрутиться.

— Это же из Артура Конан Дойла! Очень подходит к нашему расследованию, хотя и несколько преувеличено…

Папа, прищурившись, смотрел на меня с высоты своего огромного роста.

— Значит, никакого великана на самом деле нет?

— Нет. Все эти мелкие пакости творит какой-то парень, решивший поиздеваться над теми, кто помладше. Хитер негодяй, ничего не скажешь. Как только мы выясним, кто он, тут же