осуществил 156 вылетов, доставив в город 422 тонны продовольствия и вывезя обратными рейсами 293 тонны (в основном орудий и боеприпасов) и 597 человек. За это время полк потерял вследствие аварий 5 ТБ-3. Всего же в течение ноября-декабря транспортные и почтовые самолеты осуществили 4820 вылетов, перевезли 4500 тонн грузов и 48 тысяч человек.

Во время боев за Тихвин и Волховстрой люфтваффе из-за нехватки сил и плохой погоды оказывали своим войскам лишь эпизодическую поддержку. Воздушные атаки выполнялись лишь против отдельных целей и одиночными самолетами.

Например, 14 ноября немецкие самолеты-разведчики Hs-126 и Bf-110 вели аэрофотосъемку в районе Новой Ладоги, Сясьстроя, железнодорожных станций Оять, Новый

Быт и Паша. На Волховстрой было сброшено 15 фугасных бомб, в результате чего была разрушена линия электропередачи через реку Волхов. После бомбардировки Сясьстроя было разрушено три дома, убит один и ранено три человека.

Тем временем 37-й отдельный зенитный артдивизион, защищавший южные подступы к Волховстрою, уже 15 ноября вынужден был вести огонь прямой наводкой по наступающим немецким войскам. Выпустив 297 снарядов, зенитчики начали передислокацию в район в 3–4 км к северу от города. При этом подразделение едва не попало в окружение, а одна прожекторная машина подорвалась на мине. Одно орудие и пулеметы из состава 37-го ОЗАД были выделены для противотанковой обороны моста через реку Волхов.

Днем 17 ноября в секторе к югу и юго-востоку от Ладожского озера было зафиксировано несколько налетов немецких бомбардировщиков. На деревню Кипуя, расположенную в 15 км к северо-востоку от Волховстроя, было сброшено две фугасные бомбы, в результате чего была уничтожена автомашина и ранено два красноармейца. Также налеты осуществлялись на артиллерийские батареи в районе железнодорожных станций Дыми и Большой Двор, на Оренском разъезде был разбит железнодорожный эшелон. Одиночный самолет сбросил бомбы на советские войска в районе деревни Обрино, расположенной к востоку от Тихвина.

Поддержку наступающих дивизий осуществляла и специализированная авиагруппа III./KG4 майора Вольфганга Бюринга, которая была отозвана из VIII авиакорпуса и с 15 ноября базировалась на авиабазе Плескау (Псков). Бомбардировщики не только наносили удары по советским войскам, но и осуществляли снабжение своих войск, сбрасывая им грузовые контейнеры с продовольствием и боеприпасами. Из-за плохого состояния дорог грузовики и конные подводы попросту не могли проехать на многие участки фронта в этой заболоченной пустоши. В условиях пасмурной погоды и ограниченной видимости бомбардировщикам приходилось летать на высоте 200–300 м и ниже, подвергаясь значительному риску.

В весьма неприятную ситуацию попал экипаж He-111-6 «5J+DK» лейтенанта Мюллера из 7./KG4, который в 09.50 17 ноября вылетел на бомбардировку деревни к востоку от Тихвина. Там в домах находились советские солдаты. По всей видимости, речь шла об упоминавшемся выше Обрино.

«Мы нанесли удар по деревне в 10.53, после чего наблюдали взрывы 12 бомб SD50 среди домов, в которых находились русские солдаты, – писал в рапорте пилот самолета лейтенант Рудольф. – Во время сброса бомб по нам велся сильный зенитный огонь из трех легких зенитных орудий и нескольких пулеметов из северо-восточной части деревни. Первые разрывы зенитных снарядов были точны, так что правый двигатель был поврежден, в то же время еще один снаряд попал в хвостовое оперение. Количество попаданий из пулеметов не удалось определить.

В результате попадания в правый двигатель был отбит кок винта, был поврежден механизм регулировки шага винта и оборотов, пробит радиатор и маслобак. Масло и охлаждающая жидкость стали вытекать. В результате попаданий в хвостовое оперение повредило рули высоты. Самолет сразу же стал задираться вверх, мы с трудом удерживали его, регулируя дросселем… Между тем мы находились в 12 км за линией фронта, я пытался дотянуть самолет по крайней мере до своей территории. Когда я давал газ, самолет поднимался вверх, как только убирал газ, на 180 км/ч он начинал резко снижаться. Я достиг линии фронта на высоте 150 м. Но впереди не было свободного пространства, на котором была бы возможность совершить аварийную посадку. Так мы продолжали лететь в западном направлении, до тех пор пока штурман не обнаружил большую поляну посреди леса. Правый двигатель стал все больше дымить, что угрожало возникновением пожара. После отказа мотора самолет не смог бы больше лететь. Поэтому я решил садиться на живот. Самолет сразу же наклонился на нос, когда я отпустил газ. Когда мы уже поравнялись с лесом, я инстинктивно снова дал полный газ. В результате самолет сел на землю ровно, как я полагаю.

При ударе я стукнулся головой о рулевую колонку и на мгновение потерял сознание. Другие члены экипажа тоже получили незначительные травмы. Слой снега был толщиной 20 см, в результате посадка получилась довольно мягкой. Но из-за высокой посадочной скорости тормозной след получился длиной около 300 м».

Как оказалось, «Хейнкель» приземлился всего в 10 км от линии фронта в 11.03. Экипаж еще в полете передал по радиосигнал бедствия на аэродром. Через некоторое время на поляне приземлился He-111-5 «5J+EH» командира 7./KG4 гауптмана Хельмута Болце. Он эвакуировал пострадавший экипаж, а также ценную аппаратуру с подбитого бомбардировщика.

Но не для всех экипажей бомбардировщиков вылеты заканчивались столь благополучно. Советские зенитчики 17 ноября заявили о двух Ju-88, сбитых в районе Тихвина и к северу от него. Вероятно, это были Ju-88A-4 «V4+NP» унтер-офицера X. Мертшинга и Ju-88A-5 «V4+AD» фельдфебеля О. Лендла из III./KG1, пропавшие без вести вместе с экипажами. Один из них через сутки был найден советскими солдатами посреди глухого леса.

Тем временем 18 ноября, когда избежавшие гибели летчики еще отмечали свое спасение, а другие оплакивали пропавших товарищей, передовые немецкие подразделения достигли предместий Волховстроя. До города оставалось всего 6 км, и пехотинцы уже отчетливо видели плотину гидроэлектростанции и мосты через реку.

В этот день немецкая авиация усилила налеты на советские опорные пункты и тыловые базы в этом секторе. 30 бомбардировщиков в сопровождении 3 Bf-109F атаковали железнодорожную станцию Большой Двор. Были осуществлены налеты на Волховстрой, Новую Ладогу и железнодорожную станцию Колчаново. На разъезде Георгиевский в результате бомбежки был разбит эшелон с боеприпасами и здание станции.

Однако, как это часто бывало в вермахте, вплотную подойдя к цели, немецкие войска остановились! Наступление застопорилось как в районе Волховстроя, так и к северу от Тихвина. Эта операция изначально развивалась в духе нездорового авантюризма. Части 39-го моторизованного корпуса наступали разрозненно сразу в