Осенью немцы разбрасывали над Ленинградом и его окрестностями, а также над берегами Ладожского озера целые коллекции подобных бумаг. Некоторые из них представляли собой настоящие комиксы. По воспоминаниям медсестры А.Н. Лопатиной, на первой картинке «гитлеровец, сладко улыбаясь, берет винтовку из рук нашего солдата, на второй картинке такой же гитлеровец, улыбаясь еще слаще, принимает пулемет, на третьей картинке принимает танк, на четвертой готов принять самолет». На последней картинке сдавшийся в плен солдат получает «заслуженную награду»: он сидит за столом в обнимку с грудастой румяной красоткой, на которой сейчас лопнет платье. Солдат блаженно улыбается, а перед ним на столе стоит бутылка водки, кипящий самовар, лежат горы пирогов, колбасы, рядом поет патефон «У самовара я и моя Маша»!

Советская зенитная артиллерия, как и немецкие бомбардировщики, тоже действовала наугад. По сообщению штаба ПВО: «Зенитная артиллерия отражала налеты на Ленинград заградительным огнем и стрельбой по звуку». При этом было израсходовано 1980 снарядов калибра 85 мм и 330 снарядов калибра 76 мм. Аэростаты поднимались на высоту 3300 м, затем из-за сильного ветра были опущены на 1500 м. Немцы снова продемонстрировали чудеса меткости, уничтожив один баллон прямым попаданием бомбы.

В 12.30 10 ноября начался очередной «беспокоящий» налет на Ленинград. Над городом пролетело семь одиночных самолетов с интервалами 15–17 минут. Каждый из них сбросил по одной фугасной бомбе крупного калибра, а также очередные порции листовок с комиксами. На сей раз погибло 9 ленинградцев, 34 были ранены и контужены.

Если в сентябре – начале ноября налеты выполнялись в основном против военных объектов, то во второй половине ноября они приобрели откровенно террористический характер. Очередной налет произошел в ночь на 13 ноября. Самолеты подходили к городу через Красное Село – Урицк – Финский залив – Торговый порт. При этом над целью сбрасывались осветительные бомбы. Бомбардировка производилась не прицельно с высоты 5–6 км по Кировскому, Ленинскому, Красногвардейскому, Октябрьскому, Петроградскому, Московскому и Василеостровскому районам. Промышленные объекты практически не пострадали, большинство из сброшенных 70 фугасных и свыше 400 зажигательных бомб попало в жилые кварталы и взорвалось на улицах. По данным МПВО, погибло 60 жителей, 266 получили ранения.

7-й ИАК ПВО фактически не выполнял свои прямые функции. Это объяснялось отсутствием полноценных ночных истребителей. Почти все авиационные истребительные полки были ориентированы на отражение дневных воздушных атак, их командиры и пилоты попросту не знали, как бороться с бомбардировщиками в условиях темноты и сложных погодных условий.

В годовщину Октябрьской революции, которая вполне могла стать для советской власти последней, немцы преподнесли ленинградцам куда более страшный «подарок», чем очередная бомбардировка города.

Как только 5 ноября ударил морозец, реки и протоки в Тихвинской пустоши подмерзли, танки и бронетранспортеры 39-го моторизованного корпуса генерала Шмидта наконец вышли на оперативный простор. Через три дня они стремительным броском без боя захватил Тихвин, перерезав последнюю железнодорожную магистраль, ведущую из глубины СССР к Ладожскому озеру.

9 ноября берлинское радио каждые полчаса передавало особо важное сообщение о взятии Тихвина. «Теперь твердыня большевиков вынуждена будет сдаться без пролития крови немецких солдат», – говорилось в нем. И это не было преувеличением. Захват Тихвина действительно был как «нож в спину» для Ленинграда, Балтийского флота и войск Ленинградского фронта. Теперь присылаемые из глубины страны грузы попросту не могли доехать даже до Ладожского озера. А ближайшие железнодорожные станции, где была возможна разгрузка, находились в глуши в 100–120 км восточнее Тихвина. Теоретически продовольствие можно было перегрузить на автомашины, а потом извилистым, почти 250-километровым путем доставить в Новую Ладогу. Однако в районе заболоченной долины реки Паша были только слаборазвитые грунтовые дороги, к тому же начиналась зима.

Тем более немцы не остановились на достигнутом. Вскоре они форсировали реку Тихвинку и продвинулись еще на 20 км вплоть до окрестностей поселка Дуброво. До соединения с финскими войсками оставалось всего чуть более 60 км. Но дальше на северо-восток простирались непроходимые леса, топи и полнейшее бездорожье. Положение самих наступающих немецких частей было тяжелым. Из-за невероятной непролазной грязи снабжение почти прекратилось. «Войска не имеют никаких запасов и потребляют то, что удается достать на месте (картофель, конина)», – писал Франц Гальдер. Однако боевой дух немецких солдат был все еще высок, им казалось, что еще пара успехов, и война наконец закончится.

Немцы вели наступление сразу в двух направлениях: на северо-восток к реке Свирь и на север к городу Волхов. Непосредственная угроза уже нависла над Новой Ладогой – главной базой Ладожской военной флотилии. Ее командующий Виктор Чероков вынужден был пригласить к себе командиров и комиссаров и приказать подготовить к уничтожению склады, здания, причалы, мосты и отдельные корабли, которые не могли передвигаться. В случае выхода немцев к Новой Ладоге местом зимней дислокации кораблей было избрано западное побережье озера в районе Осиновец – Морье.

От Волхова и Волховской гидроэлектростанции до Новой Ладоги было всего 25 км, и в середине ноября в гавани уже слышалась артиллерийская канонада, а по ночам на юге виднелось огненное зарево. По приказу командования Ленинградского фронта оборудование Волховской гидроэлектростанции было спешно демонтировано, сама станция заминирована и приготовлена к взрыву.

На волне успехов 39-го моторизованного корпуса командование 1-го воздушного флота посчитало, что Ленинград вот-вот падет. В связи с этим 13–14 ноября было выполнено подряд пять налетов на город. Первый раз воздушная тревога была объявлена после того, как стемнело, – в 17.55. Второй налет продолжался с 22.55 до 00.15, третий – с 02.03 до 03.12, четвертый – с 05.50 до 06.50. Когда работы по разбору завалов, тушению пожаров и спасению пострадавших были в самом разгаре, уже утром, в 10.31, над Ленинградом появилось сразу 40 немецких самолетов. В ходе этих авиаударов на город было сброшено около 350 фугасных бомб всех калибров и несколько тысяч «зажигалок».

Изматывающая воздушная тревога объявлялась 8 раз подряд – рекордное количество! Больше всех пострадали Выборгский и Приморский районы, которые бомбили четырежды. Сильно пострадали как промышленные предприятия, так и жилой сектор. Были частично разрушены заводы № 7 и № 206, завод «Русский дизель», фабрика имени Микояна, электрическая подстанция № 15 компании «Ленэнерго». По данным на 18.00 14 ноября, было обнаружено 95 тел погибших, еще 224 человека