Дозорный эскадрон шёл по зимней дороге на запад, основной его путь проходил по хорошо уже замёрзшим речкам и озёрам. В сёла и на погосты не заходили, шли очень сторожко, как будто бы это сейчас была чужая сторона. Все остановки и ночёвки делали только после хорошего огляда вокруг и на скрытных лесных полянах.

Под Псков прибыли уже ближе к январю месяцу. Не доходя до города вёрст пятнадцати, в лесном урочище около реки Черёхи Андреевцы устроили длительное становище. Нужно было дождаться подхода с севера сборной новгородской рати и тех дружин, что Ярослав привёл из Владимирского и Переяславского княжеств.

– Игорь Русинович, бери свою первую сотню и обойди Псков с юга у устья речки Похвальщина, где она впадает в Великую. Обогни город большим крюком и уже опосля только держи путь на запад, – отдавал распоряжение Василий своим командирам. – Встанешь там в самом удобном месте между Печорами и Изборском, оглядись вокруг хорошенько. Там тракт старинный на Ливские и Латгальские земли проходит. Вот и проверишь, кто там и для чего сейчас по нему ходит. Если появится вдруг войско крестоносцев, так сразу же о нём нас предупредишь. Только осторожнее гляди там, местных, смотри, не цепляй, они и так нонче взвинченные донельзя! Святослав Павлович, тебе со своей полусотней идти на северо-восток к речке Удохе. Встретишь там полки Ярослава Всеволодовича – и до нас сразу же стрелой, чтобы мы знали, где с ним соединяться и что нам дальше под его рукой делать. Все остальные встают здесь на долгий лагерь. Округу держим дозорами плотно!

– Мартын Андреевич, отойдём? – и командир эскадрона с подпрапорщиком зашли за крайние сани. – Андреевич, ты у нас тут старшой от пластунов, что идут с нами. Места эти тебе знакомые, в Пскове, пока у князя Вячко служил, ты, небось, десятки раз здесь уже бывал, так ведь?

– Ну а как же, – согласился карел. – Приходилось, конечно, бывать, и не раз, поди. Чай, Юрьев-то от града Пскова совсем недалече стоит.

– Ну, вот, один ты у нас такой из местных. Стало быть, тебя мне и просить о таком особом деле нужно. Надо бы разведать, что сейчас в самом городе делается, послушать хорошо да оглядеться там. С народом потереться с седмицу и потолкаться на большом торгу. У нас ведь как издревле на Руси заведено? Всё, что бы ни творилось в самых высоких теремах, уже на следующий день на большом торжище простые люди обсуждают. Никаких секретов от народа ведь никогда не утаишь. Только вот как туда заехать, чтобы подозрения не вызвать, сам-то ты что думаешь?

Пластун огляделся вокруг и постучал по саням рукой в меховой варежке.

– А вот так и поедем, Андреевич. Трое саней с собой возьмём, закидаем немного овса в них и ещё сена, вот с этим и проедем на торжище. Как бы для того, чтобы расторговаться да зерна дабы прикупить, мы нонче в этот Псков издалеча пожаловали. Понятно, что не до зерна сейчас на торгу, днём с огнём его, как видно, не сыщешь нонче, ну, вот мы и потолчемся там в его поиске подольше. Чай, не заподозрят ничего, мы же ведь осторожненько, – и карел озорно ухмыльнулся.

На том и порешили, и все отряды, как и было предписано командиром, убыли в своих направлениях.

* * *

Псков бурлил. Только вчера толпа простолюдинов, подогретая умеющими хорошо говорить людьми, разнесла несколько богатых подворий на высокой стороне города. В закромах были обнаружены запасы зерна и продовольствия, и как ни пытались защитить своё добро их хозяева, это только ещё сильнее распалило голодных и злых людей. Пролилась кровь, а потом хозяев и защитников просто забили насмерть дрекольем и растоптали. Теперь же те же самые люди, что ранее подговаривали народ на разбой, объясняли всем, что в постигшем Псков голоде виноваты только лишь сторонники спесивого и злого Новгорода и их воинственного князя Ярослава.

– Именно они скупили загодя всё зерно и вывезли его потом из города, оставив в несчастном Пскове его лишь самую малость. И поделом, что их, предателей, постигла такая заслуженная кровавая кара! – нашёптывали эти людишки. И дальше вели они свои россказни, что своё чёрное дело новгородцы уже сделали и теперь пищи на Псковских землях осталось совсем мало. Если бы не их друзья с запада, протянувшие руку помощи и милосердия да пославшие в город десять саней с мукой и с зерном, то город бы давно весь вымер. А теперь Ярослав в отместку за дружбу с латинянами и за разорение подворий своих сторонников гонит на Псков полки из дальнего и чужого всем Переяславля да Владимира.

– Уж они-то, эти дружины, зальют нашу сторонушку людской кровью, ни стариков, ни жён с детишками малыми не пожалеют! – Закатывали глаза кликуши. – Ох, горе нам, горе, горе горькое! Кто теперь встанет на нашу защиту? Где нам, сирым, найти столько воинов боевитых?! – и тут же выдавали новости, что, дескать, епископ Рижский Альберт и Дерптский Герман не оставят своих соседей без помощи и защиты. Приведут они сюда тысячи храбрых воинов и заслонят своей стальной грудью наш родной Псков от злого нашествия с востока. А ещё они везут сюда много зерна и муки большими санными караванами.

Народ волновался и верил, ведь всегда хочется верить во что-то хорошее, пусть оно даже и абсурдно.

* * *

– Пропускаем обоз, мы не грабители! – Кивнул на идущие по старинному тракту сани каравана Игорь. – По коням! – отдал он команду, и сотня влетела в сёдла. – Обойдём Печоры с юга и делаем рывок в сторону Выру. Может быть, там увидим что-нибудь для нас интересное!

Отряд взял юго-западнее псковских земель, осматривая по пути окрестности озера Алуксне. Где-то тут, как предполагал их командир эскадрона, и должны были двигаться сейчас на восток передовые силы меченосцев, и было бы хорошо знать о них русским загодя. Выходя из леса на большую поляну, передовой десяток сотни первым увидел конный отряд, идущий в их сторону. По прикидкам, было в нём людей столько же, сколько и Андреевцев, и Игорь, развернув свою сотню, решил атаковать встречных первым.

– Целься! – Сотня реечных самострелов взлетела, прижавшись к плечам всадников. Отряд противника напротив замер от неожиданности. Против него, выступив из лесной опушки уже развёрнутым построением, вышла вражеская конница. До гибели одного из отрядов оставались считаные минуты!

– Отставить! – вдруг неожиданно для всех раздался крик командира. У двоих стрелков дрогнули руки, и болты ушли поверх голов цели.

– Знаменосца вперёд! – рявкнул Игорь. – Литвины перед нами, смотрите, это их значок!

Действительно, посреди разворачивающейся литвинской сотни плескался на вершине древка хорошо знакомый символ – две белых полосы с одной красной посредине.

Два конных отряда замерли друг перед другом. Для каждого эта земля, где сейчас произошла встреча, была вражеской, и расслабляться им тут было никак нельзя.