Вот совсем недавно многие ворчали и тихо обижались на Кулебякина. Но сейчас его мысленно вспоминали добрым словом. Все познается в сравнении. Человек такая скотина, которой всегда мало. Быстро привыкает к хорошему и ищет в этом хорошем плохое. Разные там глазки в картошке.

После планерки я направился в кадры, обсудить с Марией нового начальника. Туда же пришел Гужевой, заполнял какие-то кадровские бумажки.

Ни я, ни мое подсознание его не помнили, видимо, Сашок перевелся в Зарыбинск, когда Гужевой был уже в отпуске. Парень, вроде, неплохой. А мне как раз нужны союзники. После ухода Кулебякина из помощников у меня остались только женщины — Аглая и Мария, а они не в счет, не привык я на женщин опираться. А мне нужно найти Интеллигента, вывести на чистую воду Трубецкого, ну и еще дельце сегодня одно к планам приплюсовалось — выкурить к чертям собачьим из Зарыбинска нового начальника.

Тут или он меня, или я его…

— Привет, — протянул я руку парню. — Александр, кинолог.

— Ваня, — пожал он мне ладонь крепко, как кузнечными клещами. — Не знал, что нам кинолога дали. Это хорошо. Вот в деревне у нас дед Ефим всегда с собакой на охоту ходит. Полезная вещь, с ней он больше всех добычи бьет.

Ладно, значит, мы и вправду не знакомы.

— Собака не вещь, а боевой друг, — улыбнулся я. — Пойдешь курить, заходи, покажу. Пёс что надо… Кстати, ты про серийные карманные кражи ничего не можешь рассказать? До твоего отпуска они совершались? Они нам раскрываемость по отделу портят…

Только мы разговорились с оперативником, как в кабинет заскочил взмыленный дежурный. Не Баночкин, а его сменщик. Уже в возрасте и в звании капитана. Видимо, в прошлых службах получил звездочки, явно не в зарыбинской дежурной части.

Снова откуда-то выскочили данные — нынче в дежурку дорабатывать отправляли тех, кто уже не может топтать улицы в патруле, бегать за жульем. Или просто не хочет работать в силу возраста. В дежурной части, считалось, работать попроще. Вот и этого старика, похоже, когда-то уважили, не на пенсию турнули, а разрешили сесть в кресло дежурного. А вообще-то выглядит так, будто еще Великую Отечественную прошел. Возможно, так оно и есть.

— Морозов, вот ты где… — тяжело дышал капитан, держась то за грудь, то за живот. — Там тебя начальник вызывает.

— Афанасич, — поморщился я. — Скажи, что меня не нашел. Потом зайду.

— Да ты что, Саша! Он с меня не слезет! Сходи к нему, там на тебя жалобу кто-то накатать хочет.

— Какую жалобу?

Я поморщился. Ерунда всё это, но жалобы мне сейчас были ни к чему.

— Якобы паспорт ты у кого-то отобрал.

— Врут, негодяи. Морозов у честных людей паспорта не забирает.

— Ну ты это… Все равно сходи, а.

— Ладно, Афанасич, из уважения к твоим сединам, — я встал и направился к двери.

Глава 12

— Морозов! — впился в меня взглядом Рыбий Глаз. — Ты узнаешь этого гражданина?

Я честным и полным нарочитого любопытства взором посмотрел на немного взъерошенного Эдика. Он стоял в кабинете Кулебякина (вернее, теперь уже Купера) и, переминясь с ноги на ногу, зыркал на меня исподлобья.

— Нет, — спокойно пожал я плечами. — В первый раз вижу этого вульгарно одетого товарища. Товарищ подполковник, он напоминает мне карикатурного персонажа из журнала «Крокодил». Простите, гражданин, за прямоту, но при визите в милицию вы бы могли одеться и поскромнее. Тут вам не цирк, а клоунов и без вас хватает.

— Как это — в первый раз видишь⁈ — Купер аж привстал. — Ты у него паспорт вчера отнял… Вспоминай!

— Евгений Степанович, — продолжал я со спокойствием змея Каа из мультика про Маугли. — Забирать паспорта у граждан — это нарушение административного законодательства. Что вы такое говорите? Сотрудник советской милиции никогда не станет так поступать.

— Врет он все, товарищ начальник! — не выдержал Эдик. — Вчера возле кинотеатра напал на нас! Избил, паспорт забрал! Велел сегодня прийти в ГОВД за ним, сказал, что будет чихвостить меня профилактикой какой-то. А я вот сразу к вам, напрямую пошел…

— Как напал? — ошалело вертел глазами Купер, как неваляшка, и сам немного проворачиваясь вокруг себя то в мою сторону, то к визитёру. — Когда напал? Вы уверены?

— Днем дело было, точно не помню, когда, но сразу после дневного киносеанса про цыган… Он тоже кино смотрел, с двумя девушками приходил.

— Вот видите, Евгений Степанович, — тянул я едкую лыбу. — Перегрелся гражданин, привиделось. Сами посудите, где это видано, чтобы сотрудник советской милиции в рабочее время в кино ходил? А? Да еще и сразу с двумя дамами. А ведь вчера у меня был самый настоящий рабочий день. Кстати, можете табель рабочего времени посмотреть и с регламентом свериться, — произнёс я почти спокойно, ведь кадровичку и некоторых других своих коллег я уже подговорил. — Здесь я был, в горотделе.

— Врешь! — бессильно выдохнул Эдик. — Ты нас избил, у меня свидетели есть!

— Избил? Кого это — вас? — задумчиво чесал лысину Купер, теперь задача подловить меня не казалась ему такой простой, как сначала.

Но он не терял надежды со мной расправиться. Вон с какой радостью принял жалобщика, думал, я тут же во всем признаюсь, как честная Маша, но я не Маша и не всегда такая уж честная…

Сейчас я еле сдерживался, чтобы не съязвить, мол, не умеешь ты, лысый, людей колоть, а еще целый подполковник. Бесишь ты меня, Купер. Вот почему картошке можно выковыривать глазки, а людям, которые бесят, нет?

— Избил меня… — стал перечислять Эдик, — Завьяла и Рюму.

— Завьял и Рюма? — сквасил я недоумённую физиономию. — Это персонажи из какого-то мультика?

— Это кореша мои! — выкрикнул Эдик. — Завьялов и Рюмин. Ты их вчера видел, я могу их привести! Они все подтвердят!

— Конечно, гражданин, — пожал я плечами, — приводите… Только десять милиционеров скажут, что вчера днем я был здесь, на рабочем месте.

— Ничего не понимаю, — расстегнул китель новый начальник. — Так он у вас паспорт забрал или нет? Вы заявление будете писать?

— Он забрал! И избил.

— Погодите, гражданин, — я сощурил