прикоснись ко мне этим, и я…

– К ночи ты умрешь, – холодно сказал Свят. – Рану нужно зашить.

– Я подержу ее. – Дарий силой заставил Варну облокотиться на стену избы, у которой они расположились.

Свят задрал ее рубаху до самой груди и промыл рану водой из фляги. Над кожей поднялся пар.

– Святой водой?! – взвыла Варна. – Из ума выжил?!

Он даже взглядом ее не удостоил, насупился, достал моток посеребренной нити, заправил ту в иглу и прикрыл глаза, видимо, чтобы помолиться.

– Бог таким, как я, не помогает, – фыркнула она.

Бравировать перед лицом смерти у нее получается здорово, но внутри все сковало льдом. Она уже не чувствовала кончиков пальцев и не могла шевелить ногами. Перед глазами плыло, вокруг Свята и Дария она видела расплывчатые контуры, напоминающие нимбы.

Когда игла вошла в плоть, с губ сорвался предательский стон. Варна закусила губу, по щеке скатилась слеза, а за ней еще одна. Рану жгло сильнее, чем прежде, потому что Свят шил ее освященной нитью, которой латают себя Светозарные. Прикосновения серебра были невыносимы, но куда страшнее умереть от потери крови, бесславно, скоропостижно, не совершив в жизни ничего, чем стоило бы гордиться. Еще хуже было знать, что, как только ее глаза закроются, Дарий отправится в Навь.

– Смотри на меня, – резко сказал Свят, и она осоловело заморгала. – Не позволяй ей терять сознание!

Дарий похлопал ее по щекам, но навалившаяся дремота оказалась настолько сильной и манящей, что сопротивляться ей стало невозможно.

– Не могу… – пробормотала она. – Хочу спать.

– Варна, смотри на меня, – потребовал Свят. – Варна!

Но она почти не слышала его, как тогда, на реке, много лет назад. Над ней снова текла вода, по которой уходят люди, ей стало хорошо и спокойно. Она просто хочет отдохнуть, совсем немного поспать. Разве это так плохо?

Что-то тяжелое легло ей на грудь. Приоткрыв глаза, она увидела, что это Дарий навалился на нее. Волосы скрыли его лицо, но она ощутила, как жизнь покидает его тело, как печати, связывающие их, начинают открываться.

– Нет, – пробормотала Варна, – нет, нет, нет!

Дремота отступила, зрение прояснилось, она увидела бледного Свята, поспешно орудующего иглой, услышала, что он взывает к Богу. Наивный, светлый мальчишка все еще считает, что Бог захочет им помочь.

– Дарий! – Из последних сил она толкнула его в бок.

Он приподнялся, повернулся к ней, и Варна увидела совершенно белые глаза мертвеца.

– Видел я Господа пред собою всегда, ибо Он справа от меня, чтобы я не поколебался, – прошептал Свят.

– Потому возвеселилось сердце мое и возрадовался язык мой, а еще и плоть моя упокоится в надежде, – вторила ему Варна.

– Ибо Ты не оставишь души моей в пекле и не дашь святому Твоему увидеть тление[20], – пробормотал Дарий.

Вдруг покалеченный мужик пришел в себя и завыл. Свят вздрогнул, дернул нить – и Варна скривилась.

– Я разберусь. – Покачиваясь, Дарий поднялся на ноги. – Не смей умирать.

Через несколько мгновений крики раненого резко оборвались. Свят нахмурился и сжал зубы.

– Все плохо? – хрипло спросила Варна, приподнимаясь на локтях.

– Кровь остановилась, но, Варна, это был ярчук. – Свят оглянулся, чтобы убедиться, что Дарий еще далеко. – Рана не заживет.

– Я знаю, – серьезно ответила она. – Но мне бы еще немного пожить.

Они обменялись хмурыми взглядами. Свят медленно поднялся, убрал остатки нити в сумку и отошел к лошади.

Дарий обыскал ближайшую избу и предложил заночевать в ней. Вместе со Святом они помогли Варне расположиться возле печи и накрыли ее своими плащами. Позже Свят отправился в лес, якобы на охоту, но не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понять: он решил разведать местность и убедиться, что они в безопасности.

Ей почти удалось уснуть, когда вернулся Свят. Он швырнул на пол сумку и, задыхаясь от ярости и волнения, выкрикнул:

– Взвод!

– Что? – Дарий уставился на него.

– Мужик был из Взвода! – сказал Свят. – Эти твари обратили охотников в ярчуков!

Комната закружилась перед глазами, Варне показалось, что она вот-вот потеряет сознание.

– Уверен? – только и смогла спросить она.

Свят схватил сумку и вывалил ее содержимое на пол. Варна увидела бутыльки с настойками, серебряный нож и, самое главное, потрепанную походную книжицу. Точно такая же лежала в ее седельной сумке.

– Господи… – Дарий взял журнал в руки и пролистал его. – Здесь заметки. Он точно был из наших.

– И остальные, выходит, тоже? – Варна попыталась сесть, но бок обожгло болью. – Четыре бойца Мрачного Взвода погибли от наших рук.

– Они уже не были членами Взвода, – отмахнулся Свят. – Кто мог… – он вдруг осекся. – Они нас предупреждают, сучье племя.

Свят злобно уставился в окно, будто надеялся увидеть затаившихся в темноте ведьм.

Дарий начал собирать вещи обратно в сумку. В наступившей тишине Варна услышала, как над крышей пролетают птицы.

Глава 16. Тогда

– Ты неправильно стоишь. Совсем разучился с оружием обращаться.

– Вовсе не разучился! Смотри, сейчас я…

Дарий упал на землю, Млад зашелся в хохоте. Остальные разочарованно покачали головами, только Свят, как всегда безразлично, смотрел на развернувшееся представление, сидя на ограждении.

– Вставай. – Варна подала другу руку, и тот с радостью схватился за нее. – Твои дела плохи.

– Ты преувеличиваешь. – Дарий отмахнулся. – Сейчас вспомню все, чему меня учили. Я ведь и тебя мог победить, помнишь?

– Это было так давно, что совсем не помню, – с вызовом ответила она. – Давай, вставай в стойку!

Чтобы повалить Дария на землю, ей не требовалась сила Зверя – он и правда ужасно отстал, потому что пропускал занятия на площадке ради месс и занятий со Светланой. Пока немногочисленные подопечные церкви учились стрелять из луков и драться на мечах, он зубрил молитвы и правила поста. Теперь, если бы на него напали, для защиты он смог бы использовать только чудо Господне.

– Что тут происходит?

На площадку ворвался Мстислав. Он редко выходил из себя, но сейчас его глаза метали молнии, а лицо покраснело от гнева.

– Брось меч, Дарий! – рявкнул он.

– Но ведь…

– Брось!

– Разве он не должен уметь постоять за себя? – с вызовом спросила Варна.

– Он готовится стать слугой Господа. Церковь – вот его защита! Оплот света и…

– И зло не может проникнуть под ее своды? – Она прищурилась.

– Не может.

– Врешь!

Все ахнули. Даже Свят спрыгнул с забора и подобрался, словно готовясь к нападению. Лицо наставника исказила гневная гримаса.

– Как ты смеешь обвинять меня во лжи?

«Я – зло, и я сплю под крышей дома Господа!» – хотелось закричать ей, но она промолчала. Выдаст себя – выдаст и Свята, а за него Светозарные ей голову оторвут.

– Я поступил неправильно, – спокойно сказал Дарий. – Этого больше не повторится.

– Приведи себя в порядок и возвращайся ко мне, – приказал Мстислав и поспешно покинул площадку.

– И чего это он? – Данияр начал собирать учебные мечи.

– Мое оружие отныне – Слово, а не меч. – Дарий вздохнул. – Но было весело!

– Меня подожди. – Варна перелезла через ограждение. – Мне тоже нужно помыться.

Снег почти сошел, март выдался непривычно теплым. Как только закончился февраль, природа буквально сошла с ума – солнце светило целыми днями, топило сугробы и льды, – а Варна смотрела на это с ужасом. Могла ли Рослава… Нет, такого точно не может быть! Не под силу же ведьмам управлять погодой? Да и зачем ей приближать их встречу, если она сама придумала это наказание? Разве что наказывала не только Варну, но и себя.

В предбаннике Дарий начал раздеваться, повернувшись к ней спиной. Раньше они всегда мылись вместе: у наставников не было времени на то, чтобы отделять мальчиков от девочек, но с недавних пор Варна начала испытывать смущение во время купания. В Святой Книге было написано, что Господь изгнал первых людей после того, как они отведали плодов древа и соорудили себе одежду из листьев, дабы прикрыть наготу. Так что же, выходит, смущение – грех? Многие вещи, написанные в главной книге прихода, приводили Варну в замешательство.

Они обмазались банной намазкой – густой жижей из кедра, ромашки и полыни – и вошли в парилку. Варна вжалась в угол, Дарий сел