Шрифт:
Закладка:
– Это что? Пиво?
– Пей, – улыбнувшись, жестом призвал его Киён.
Минсика раздражало, что приходится пить пиво из рюмок для сочжу, но, раз напиток достался ему бесплатно, он залпом выпил янтарную жидкость.
Тяжелый, насыщенный аромат, странный горьковатый вкус. Минсик не распознал, что это – коньяк, пиво или виски. Хотя на привычное ему пиво не похоже: видимо, смешали с более крепким алкоголем.
Минсик без раздумий опустошил рюмку с жидкостью потемнее. О! На этот раз вкус оказался еще насыщеннее и свежее. Интересное сочетание. Затем – рюмку с желтоватым пенистым напитком. Напоминает «Хугарден», только гораздо лучше: вкус ярче, а консистенция плотнее. Наконец осталась еще одна рюмка с темным пивом. Принюхавшись, Минсик опрокинул в рот и ее. Ого! Как вкусно! Казалось, это не пиво, а черная соевая вода, смешанная с кунжутным маслом.
– Это что за пиво?
– Нравится?
– Давай уберем эту штуку и возьмем вот это, с пенкой.
– Какое именно?
– Вот, самое темное.
Киён унес доску и вернулся с двумя большими стаканами пива. Приятели чокнулись и выпили. Горький и освежающий вкус, в сто раз лучше коктейля, намешанного с тридцатилетним «Баллантайнсом». Вот это да! Как давно он не пил пиво. Оно всегда казалось ему пресным, кроме того, Минсик боялся, что вырастет живот… Но этот напиток – совсем другое дело!
– Это эль. Популярен в Европе.
– Эль? А наш «Касс» – это какое пиво?
– Лагер. Там же на банке написано.
– В натуре? Это «лагер» написано? Я думал, «лазер».
– У-у-у… Мне казалось, это у меня плохо с английским, но ты совсем.
– Очень смешно! Думаешь, я совсем темный?
– Ой, все! Короче, у нас и в Америке все пьют лагер, а в Европе любят эль. Но несколько лет назад здесь, в Итхэвоне, случился бум эля, и теперь все хипстеры пьют только его.
– Мужикам постарше тоже должно быть по вкусу. По мне, так идеально. Вкус насыщенный, а по аромату – как коньяк… Может, продавать их в барах с борделями?
– Да при чем тут они? Это грязный бизнес с кучей взяток. А мы должны замутить что-нибудь несложное и классное.
– Так разве в бизнесе не все так?
– Я говорю о том, что надо сократить риски. Короче, рынок эля растет и поменялись законы: теперь небольшую пивоварню может открыть любой.
– Серьезно?
– Будь у нас тысяч двести долларов, мы могли бы найти подходящее место поближе к Сеулу, на окраинах провинции Кёнги-до, где вода хорошая. Подальше от мегаполиса, среди зеленых гор и равнин, например в Чхонпхёне[28]. Будем там варить и продавать. Как тебе? Ты сам говорил, что хотел бы управлять каким-нибудь баром, а тут целая пивоварня. Если делать такое убойное пиво, то все бары начнут бороться за него. Это будет бомба!
– А это пиво тоже сделали где-то на мелкой пивоварне?
– Да.
– Кто?
В этот момент запахло чем-то ароматным, и длиннорукий бармен принес куриные крылышки с картошкой-фри. Киён подбородком указал на него Минсику. Бармен кивнул и подсел к ним.
– Брат его жены – настоящий мастер брюинга… пивоварения, короче… Его зовут Стив, он из Портленда. И у него своя пивоварня в Пхачжу.
Минсик смотрел на них с растерянностью в глазах. Тогда бармен любезно объяснил подробнее. Стив варил самое хипстерское пиво в самом хипстерском городе Америки – Портленде, а четыре года назад познакомился с сестрой Киёна, когда приезжал в Корею. Тогда ему в голову пришла идея, что если начать варить крафтовое пиво здесь, то оно произведет настоящий фурор. Два года назад он женился на сестре Киёна и основал свою пивоварню в Пхачжу. Они с женой ей управляют, а Стив потом поставляет эль в бары, в том числе и этот, и рекламирует его.
– Так эль же вроде пьют в Европе, при чем тут Америка?
– Слушай, сейчас эпоха глобализации, ты что? Все, что начинается в Европе, подхватывают в Америке, а дальше – дело пиара и рекламы. Не знал? В общем, бизнес Стива процветает и он планирует расширяться, ищет партнера. И тут появляемся мы с тобой.
– Хм, неожиданно, конечно. Владелец пивоварни… Давно я уже не слышал таких прибыльных предложений. Даже отвык. Слушай, ну если дела у него идут хорошо, разве не нашлось желающих вложиться в его бизнес? Почему именно нам с тобой такой шанс выпал?
– Братан, спрашивай по существу.
– Ну ты ведь мне говорил тогда о проекте по солнечной энергетике. Что если уже все схвачено, то не стоит убирать говно за другими.
– Ау! Я же Ки-Дрэгон, а Стив разбирается в людях. Я насмешил его своей смесью корейского с английским. Вообще, круто то, что он надежный. Кстати, недавно Стив сказал, что опасается работать с корейцами, но Ки-Дрэгон – самый клевый из них, на него он бы положился. А если хочешь расширять бизнес, доверие – это главное.
Киён посмотрел на бармена, ища одобрения. Стив тут же поднял вверх большой палец, подтверждая, что он очень разборчив в людях и Киён пришелся ему по душе. Минсик знал, что товарищ его веселый и может рассмешить кого угодно, но чтобы американец решил работать с ним из-за этого… Минсик начал подозревать, что дело нечисто.
Пока он сомневался, бармен принес новую пивную банку на пол-литра, на которой не было этикетки, открыл ее и наполнил стаканы. Киён снова не смог скрыть восторга:
– Значит, и в банках будет! Поэтому он и хочет расширяться.
Минсик невольно кивнул.
– Братан, эль Стива будут продавать в круглосуточных магазинах и других супермаркетах. И там уже есть пиво других производителей, так что медлить нельзя. Наш напиток лучше остальных, а ты прошаренный в торговле, поэтому у нас есть шанс.
Минсик сделал очередной глоток и задумался. Он почувствовал, как во рту раскрывается вкус сладкого солода и горького хмеля – почти как вкус успеха, который он когда-то попробовал. Решающими для него стали следующие слова Киёна:
– Ты ведь знаешь, что японского пива этим летом уже не будет? Твоя мать управляет круглосуточным магазином – сходи туда и сам глянь. Закончились банки «Асахи», «Кирина» и «Саппоро», которые продавались по акции четыре банки за десять тысяч вон. Японский бойкот – это уникальный шанс для нас. Пораскинь мозгами. Чем заполнить рынок, с которого ушли японцы? «Кассом»? «Хайтом»? Нет, только
