– Постарайтесь управиться за пять. Вам же не раз приходилось делать операции!..

– Да, но все зависит от того, где пуля…

Больше они не обмолвились ни словом. Жалу, видя непоколебимое спокойствие Фанни, доверил ей держать лампу, а сам принялся помогать другу.

Сделав надрез на коже и отогнув ее, как переворачивают страницу в книге, Мутье открыл грудную клетку.

Жалу передал ему зажим, предназначенный для остановки кровотечения. Вооружившись хирургической пилой, доктор принялся пилить второе, третье, четвертое и пятое ребро, а потом их отогнул и положил поверх уже отогнутой кожи.

Быстро надрезав перикард, мембрану, окружающую сердце, он добрался до сердечной мышцы.

Как и думал Жалу, пуля вошла в стенку правого желудочка, повредив при этом, если можно так сказать, «иннервирующий» сердце нерв.

Сердце перестало биться, потому что этот нерв, задача которого попеременно расширять и сжимать сердце, прекратил свою работу.

Не трогая пока пулю, доктор приступил к самому неотложному, то есть к восстановлению работы сердца. Погрузив руку в перикард, он взял сердце, как берут грушу распылителя, и стал сжимать его и разжимать.

Для светил науки, которые намеревались превратить смерть в жизнь, настал столь торжественный момент, что все трое затаили дыхание… когда мертвый снова задышит, тогда вздохнут и они!.. Охваченные острой тревогой, доктора мучительно ждали, когда пациент задышит, и вместе с ними в страдальческой тоске женщина ожидала воскрешения любимого человека.

Труднее всего было сжимать сердце, а так как делать это приходилось в определенном ритме, то доктор Мутье изрядно утомился; но он старался, как старался порой при асфиксии, когда приходилось надавливать на корень языка… но какая разница: раньше он вырывал живого из лап смерти, а теперь ему надо вернуть мертвого к жизни!..

Внезапно ему показалось, что кровообращение восстанавливается… оно возобновилось!..

– Возобновилось!» – радостным криком Жалу объявил о пульсации в лучевой артерии!..

А Фанни испустила дикий вопль надежды: ведь лицо мертвеца начало розоветь!..

Дальше все происходило с невероятной скоростью: кончиком пинцета Мутье извлек пулю из мышцы, потом зашил раневой канал, а при накладывании швов совместил плоть и кости, с математической точностью вернув их на прежние места, что должно обеспечить быстрое срастание…

Мертвец продолжал дышать!..

– Мадам, – дрожащим голосом обратился Мутье к Фанни, – ваш муж ожил!.. Если не случится никаких осложнений, через неделю он будет здоров. А через две недели встанет на ноги!

XXII

Интересная проблема для науки

В результате столь необычных событий Фанни слегла, терзаемая сильнейшей лихорадкой, и три дня провела в постели в комнате мужа, где за ней ухаживали, в то время как «мертвец» постепенно приходил в себя в комнате жены.

Доктора Мутье и Жалу, продолжавшие вести наблюдение за своим воскресшим пациентом и проявлявшие к нему вполне понятный научный интерес, опасались, что хозяйка замка Ла Розрэ серьезно заболела.

Но их опасения не подтвердились. Фанни обладала таким прочным стержнем, о котором они даже не подозревали. На третью ночь она уже чувствовала себя достаточно окрепшей, а разум ее окончательно обрел прежнюю ясность. Поэтому она с большой для себя пользой подслушала беседу ученых мужей, которые в соседней комнате, куда дверь была приоткрыта, обсуждали состояние здоровья «покойника»!

– Он меня пугает, – говорил Мутье. – Боюсь, как бы он не вернулся к нам оттуда совершенно безумным. Его упорное молчание, расширенные зрачки, испуганный взгляд, которым он смотрит на все и всех вокруг, дрожь, охватывающая его при малейших шуме и шорохе, явный ужас, испытываемый им при виде открывающейся двери, все это указывает на помутнение рассудка!

– Эх, дорогой мой, вы только подумайте, из какого далёка он вернулся. В сущности, мы и сами не знаем, откуда он вернулся. Но он-то знает! И, без сомнения, все помнит! – с энтузиазмом произнес профессор Жалу. – Я смотрел ему в глаза. В них еще отражается то, что не видим мы, но видел он!.. Поэтому ему наверняка потребуется время, чтобы вновь ощутить себя живым человеком!

– Что ж, дорогой мой друг, значит, пока он себя им не ощутил, надобно оставить его в покое!

– Ни за что! То, что вы предлагаете, может быть, очень человеколюбиво в узком смысле слова, но совершенно антинаучно! Ибо, знайте, он полностью почувствует себя живым человеком только тогда, когда увиденное им на том свете, постепенно забудется, потому что его будет окружать жизнь! И тогда, сами понимаете, он больше ничего не вспомнит, или его воспоминания станут такими далекими и расплывчатыми, что будут казаться ему сном. Мы же, с научной точки зрения, многое потеряем!.. А этого нам не надо. Следует его разговорить, пока его впечатления еще совсем свежи!.. И я не уеду, пока он не заговорит!..

– А если он по-прежнему будет молчать?.. Мне кажется, в нем живет страх, – вздохнул Мутье. – Вы жестоки…

– Ах, вот как! Но, дорогой мой, чего же вы тогда хотите?..

– Хочу, чтобы мы рассматривали случившееся с прагматической точки зрения, а не плодили гипотезы и надежды, которые станут лишь помехой для «Астральной медицины».

– Тогда скажите, вы верите в жизнь после смерти, да или нет?

– Да, верю… Верю, как верил Крукс…

– Превосходно, если есть жизнь после смерти, значит, ничего не помешает этому человеку, который четверть часа прогуливался в мире мертвых, рассказать нам о том, что он видел!..

– Думаю, дело в упрямстве!.. – хмыкнул Мутье.

– Дорогой друг, похоже, вы в восторге от его молчания!.. Это немыслимо!.. – не скрывая своего дурного настроения, проворчал Жалу.

– А теперь серьезно, – проговорил Мутье, – событие столь невероятно, столь непостижимо…

– Оно не непостижимо, – перебил его Жалу, – оно непривычно, но не более того!

– Согласен, непривычно. Еще бы! Событие настолько из ряда вон выходящее, что большинство заурядных ученых с трудом поверят живому господину, который станет им рассказывать, как устроена смерть! Но если он так и не заговорит, то я не буду держать зла! От этого значимость нашей операции лишь возрастет.

– Интересно, почему это?

– Почему?.. Потому что, если, как вы говорите, он ответил бы на ваши конкретные вопросы о царстве мертвых, а мы бы вынесли ваши вопросы и его ответы на публику… мы бы прослыли парочкой шарлатанов, воспользовавшихся слабоумием больного. Разве, чтобы прославиться, недостаточно воскресить мертвого посредством хирургического вмешательства?

– Нет! Мне этого недостаточно!.. Начнем с того, что это вы провели операцию!.. А я отвечаю за то, чтобы извлечь из нее все возможные знания!.. Никогда не подозревал, что вы такой опасливый!.. Вы воскрешаете человека, а потом перестаете обращать на него внимание, словно всего лишь вправили ему вывихнутую ногу!.. Но, послушайте, ведь мы вернули его к жизни!.. Этот человек должен поведать нам тайну смерти!

– Вы уже мучили его своими вопросами, но он ни разу вам не ответил… Повторяю, я боюсь, как бы он не сошел с ума и нас потом не обвинили в его безумии… В любом случае,