Ошарашенно оглянувшись, думала, что застану насмешку на ее лице, но Елизавета Алексеевна была серьезна.

– Давай, я тебя и твою подругу по манерам и этикету подтяну, – предложила она. – Я не буду учить тебя заклинаниям. Тебе нужна дисциплина, и тогда результаты будут ошеломляющими.

Что-то мне не верилось. Где мои силы, а где вежливость и способность носить накрахмаленные юбки? Но все пошатнулось, когда вдалеке появилась заспанная Злата.

Оказалось, что куратор Соболевская тоже направила мою подругу постигать азы приличного поведения, так что страдать мне теперь не одной.

И сразу началось…

Это с виду Елизавета Алексеевна – добродушная дама с веером без собачки, а на деле сама была псом с бульдожьей хваткой. Я всеми фибрами души ощущала, как между лопаток отпечатался синий след от ее постукиваний.

Водрузив на нас то одну книжку, то две, а потом и пять, она заставляла нас гарцевать словно лошадей на выездке. Брала она бумажные изделия из карманов своей пышной юбки. Мне думалось, что она очень любит читать, а вот Злата ткнула меня в бок и поделилась знаниями о потайном волшебном кармане, существовавшим вне времени и пространства.

Как ни странно, но чудные методы преподавательницы помогли в иных науках. Волей-неволей, но с прямой спиной и вытянутым подбородком лишние мысли улетучиваются. Я, правда, смогла наколдовать то, что задумала, а не о чем замечталась. Надо вырастить цветок? Уточняла форму, сорт, цвет, и на наших глазах он появлялся. У Волковой был свой прогресс – она, наконец-то, взяла под контроль недовоплощение в зверя, удлинила когти, покрылась до локтей шерстью, а зрачки поменяли цвет. Во время драки с Милой я уже наблюдала подобное, но тогда все вышло случайно.

И вообще, при всех минусах властного характера княгини, она была великолепным рассказчиком и профессионалом своего дела. У моего факультета она вела международную дипломатию, и сама многое совершила ради Тридевятого и Тридесятого царства в мировом магическом масштабе. Поиск иномирян с Земли тоже было ее заслугой. Она догадалась, что часть волшебников покинули царство и отправились путешествовать. Мало ли потомков они оставили после себя? Ее расчет оказался верен, потому что охреневшие до свободы перевертыши, лешии, кикиморы, Бабы-Яги и прочие вели себя на территории землян как русские туристы в Турции.

– Идите на завтрак девочки, – щебетала Елизавета Алексеевна, – мы скоро и на занятиях встретимся. Не забывайте мои наставления.

Что-то мне подсказывало, что на уроках известной дипломатической особы все сидят с чинными лицами, идеальной осанкой, и мизинчики отгибают на девяносто градусов при написании лекции, но это все потом…

Сейчас меня ждала расплата…

– Ульян, не дрейфь, – едва княгиня ушла вперед, Злата сразу же ссутулилась. – Иди к Бойцову. Может, он на тебя хотя бы злиться перестанет. Сами собой твои отработки рассосутся.

Ммм, само рассосется, прямо заклинание какое-то… идеальное…

Мы встретились с Милой, получили подносы и уселись за столик. Недолго думая, к нам присоединились уже знакомые богатыри и Максим с Марком. Все вели неспешную веселую беседу, а я не отводила глаз от преподавателей.

Идти или не идти? Определенно стоило поделиться полученной информацией, но если она ему уже известна? Он так-то на меня не зуб, уже клык точит.

– Уляна, Ульян, Уль… – вытянул меня кто-то из собственного сознания.

Я повернулась в левую сторону на улыбающегося Максима. Он теребил меня за плечо и практически кричал.

– Да, что, прости, – затараторила, сама не понимая, за что именно извиняюсь.

Я же не прислушивалась, гипнотизировала Вячеслава Алексеевича, пока тот трапезничал в кругу коллег. А есть одна очень древняя мудрость – когда мужчины едят, отвлекать их нельзя.

– Да все в порядке, – отмахнулся юноша. – Я что сказать-то хотел… – Он немного оторопел, засмущался, учитывая, что нас подслушивали все, кто находился рядом. – А ты не хочешь со мной прогуляться? В выходные, когда нас за город отпустят?

Ох, пришлось прикусить губу. Однокурсник мне чем-то нравился, но это были похоже дружеские чувства, да и планы у меня неожиданно образовались, после прочтения маминого дневника.

Я мечтала посетить коммуну Бабок-Ежек, как раз рассчитывала, что Моревна расскажет о них поподробнее этим вечером. Вдруг я узнаю о жизни Увиты и Устиньи что-то неожиданное, то, что в Университете мне никто не поведает.

– Мне приятно, – положила ладонь на его руку. – Но не буду обещать. Вполне возможно, что я уеду, а вот на следующих имей меня в виду.

– Тогда условились, – расстроился Макс, но очень постарался не подавать вида.

Меня кольнуло ощущение вины, но оно было слабым и неактивным. Я же не отказываюсь, а переношу на другую дату.

Обе соседки выгнули брови. Они-то не были осведомлены о моем внезапном порыве.  Эх, потом объяснюсь.

– И куда ты намылилась? –  не выдержав, спросил меня Андрей Бессмертный. – Я же уже говорил, что иномирян до окончания курса никуда не отпускают.

– К Бабам-Ягам, – не стала скрывать цель поездки. – Хочу разузнать о себе, о родителях. Они вроде недалеко обустроились.

Путь много времени бы не занял, а мне и Злате полезно попутешествовать по стране, где мы стали учиться.

– Ой, а там и мой родной дом недалеко, – мечтательно произнесла Мила, прикрывая глаза. – Я за, еще и братьев позову, познакомитесь.

В отличие от нас, все парни нахмурились. Упоминание о коммуне их насторожило, но меня их мнение абсолютно не интересовало. Разве они смогут понять меня, выросшие в этом мире?

Встав со своего места на негнущихся ногах, поставила поднос на полку, избегая взглядов домових, потому что к еде почти не притронулась, слишком нервничала, и потянулась на вотчину профессоров.  Они тоже заканчивали с завтраком и просто переговаривались между собой.

– Кхм, —кашлянула притворно возле стола, где трапезничал Вячеслав Алексеевич. – Простите, пожалуйста.

Я прям видела, что он сдерживается и моему присутствию не рад. Надо думать, я весь его педагогический потенциал под сомнение подвела, вызвав дешевую рабочую силу, а сама ноги сделала, когда он поразглагольствовать решил.

– Что случилось, Бабкина? – повернулся ко мне преподаватель. – Это не ждет?

Да, черт его знает. Особенно учитывая, что ценную информацию без условий я сдавать так просто не собиралась.

– Еще раз простите, – скорбно взглянула на лицо его соседки. Женщина бытовой магии нас учила. – Я вспомнила кое-что насчет Любы.

– Хорошо, – он правильно услышал и вытер рот салфеткой. Щелкнув пальцами, чтобы поднос поплыл сам собой, встал, подталкивая меня. – В кабинете поговорим.

В кабинете так в кабинете. Вообще, после вчерашнего я возвращаться туда побаивалась, но беседа должна была стать томной, непредсказуемой и, наверное, яростной. Это же торг по большей части. Нас не должны были подслушивать,