Ренквист мог бы и не прилагать так много усилий и не прятаться, потому что приставленные к нему агенты КГБ и пускаемая очень редко, чисто профилактически, за ним "наружка" всё равно быстро оставили попытки сопровождения его на концерты классики. Они там просто засыпали и сходили с ума.

Не будем надувать щёк и делать из себя великих ценителей классической музыки! Большинство моих читателей не публично, но про себя согласятся, за редкими исключениями, что послушать пару часов произведения Вивальди, Моцарта, Чайковского, Штрауса, Генделя, Пучини и тому подобных мелодичных композиторов, это ещё куда ни шло. Но три часа Альфреда Шнитке, Баха или Рихарда Вагнера сможет выдержать редкий меломан. А в контрразведке КГБ настоящих ценителей сложной для восприятия классики не было.

Но "Чебурашка" был перфекционистом и всегда стремился доводить свои операции до совершенства. Он научил себя исходить из того, что "наружное наблюдение" за ним ведётся постоянно — такой посыл заставлял его мобилизоваться всегда, не расслабляться и не совершать ошибок.

Он никогда не убегал и не отрывался от слежки, когда её обнаруживал. Через агентуру, приставленную к нему и быстро им выявленную, он всегда старался заранее сообщить, что собирается делать, куда идти, с кем встречаться. И точно соблюдал эти графики. И оперативники КГБ к этому привыкли, это им нравилось, это было просто и спокойно. Билл всегда предусматривал время, чтобы "топтуны" могли сходить в туалет и перекусить, покурить и расслабиться.

Фотолюбитель от разведки.

У американца обнаружился талант фотографа-любителя. Билл привёз с собой из США отличную, японскую "зеркалку" "Пентакс" с набором сменных объективов, которую всегда носил с собой. Он быстро выяснил, что цветные пленки в СССР были дорогими и плохого качества, а чёрно-белые материалы, а также проявители и закрепители к ним — вполне приличными, всегда в продаже и очень дешёвыми (стандартный рулон из 36 кадров стоил всего 35 копеек). И Билл ударился в фотосъёмки Москвы, её улиц, её быта и обитателей.

Он не скрывал этого. Наоборот, всем и всячески демонстрировал своё хобби. Записался в кружок фотолюбителей при МГУ и активно его посещал. Советские коллеги поначалу сильно завидовали его высококлассному и безумно дорогому в СССР фотоаппарату, но признали в нём собрата по увлечению, давали советы и рекомендации, подсказывали технические тонкости фотомастерства.

У американца не было специальной фототехники, например, прославленного шпионского фотоаппарата "Минокс" — самого миниатюрного и безотказного на тот момент. Агентура КГБ среди фотолюбителей секретно докладывала, что американец не интересуется съемкой стратегических, правительственных и военных объектов, всем открыто показывает свои работы, и контрразведка КГБ успокоилась.

Откуда им всем было знать, что за иногда смелыми и необычными, а чаще — банальными и наивными ракурсами огромного числа снимков архитектуры старой Москвы, новостроек столицы, памятников и пейзажей Подмосковья у казавшегося таким отрытым, наивным и безобидным "Чебурашки" Ренквиста и его руководителей в ЦРУ США стоял секретный оперативный интерес.

Что в быстро растущей и доступной для всеобщего обозрения куче его негативов и фотографий уже были запечатлены потенциальные места для будущих шпионских тайников, сигналов резидентуры ЦРУ агентуре и обратно — от агентов оперативным сотрудникам. И прочие оперативно-значимые и бесценные для разведки материалы фотосъёмки на местности, которые было трудно или невозможно делать сотрудникам московской "станции" (резидентуры) ЦРУ, находящимся под плотной и постоянной опёкой "наружки" КГБ.

Хитрый оперативник Ренквист утопил в море банальных фотоснимков оперативно-значимые, и никакая контрразведка не смогла бы обнаружить их там — слишком было много фотографий и негативов, а компьютеры тогда были редки и слабы.

Контрразведчики, как цепные псы, были натасканы на охрану наших секретов (чаще всего мнимых, секретов Полишинеля — так много было предателей среди советских граждан) от воровства иностранцами. Там, где явно не просматривалось ни воровства, ни наших защищаемых и охраняемых секретов, чекистам было нечего искать, некого хватать, тащить и не пущать. На этом очередном психологическом парадоксе работал гениальный, неординарный американский шпион, эффективно делая своё чёрное дело под носом у советской контрразведки.

Комплекс превосходства — плохое качество для сотрудника спецслужб и для всей системы.

Несмотря на уникальные способности, у Ренквиста такого комплекса не было и в помине. Это не означало, что он не отдавал себе отчёта в своей уникальности. Его жизненный принцип был прост: не признавать собственных талантов и ума, значит, добровольно давать дорогу дуракам и посредственностям; но и преувеличивать свои таланты неразумно — это ведёт к роковым ошибкам.

А вот у советских органов госбезопасности, особенно в 1980-его годы, последние годы Андропова, сложился явный комплекс превосходства. Вы только почитайте официальные учебники и мемуары, всю эту ясеневско-лубянскую генеральскую макулатуру — просто архангелы служили в КГБ и ГРУ, величайшие герои невидимого фронта.

И это притом, что только известных предателей из числа кадровых сотрудников советских спецслужб и других ответственных сотрудников за 1920–2000 годы можно насчитать навскидку почти сотню:

• Огородник, Толкачёв, Аграньянц, Поташов, Макаров, Юрченко, Носенко, Резун, Лялин, Швец, Макеев, Константинов, Иванов, Лаврентьев, Орехов, Федоренко, Григорян, Богатый, Мягков, Кротков, Сорокин, Джирквелов, Миронов, Грановский, Бакланов, Белицкий, Кочнов, Шадрин (Артамонов), Черепанов, Романов, Растворов, Дерябин, Гузенко, Сташевский, Илларионов, Черпинский, Запорожский, Потеев

• нелегалы Блюмкин, Хохлов, Шистов (Фёдоров), Хайнанен, Туоми, Дмитрий и Елена Ольшанские, Земенек, Рунге, Логинов

• майоры КГБ Бутков, Левченко, Кузичкин, Моторин, Папушин, Митрохин, Голицын, Шеймов

• майоры ГРУ Филатов и Чеботарёв

• подполковники КГБ Петров-Шорохов (и.о. резидента), Ветров, Вареник, Полещук, Южин, Мартынов, Фоменко, и Морозов

• полковники КГБ Ощенко, Гундарев, Попов, Лунёв, Волков (вице-консул), Коноплёв (зам. резидента), Гордиевский (и. о резидента), Пигузов (секретарь парткома КИ КГБ и член парткома ПГУ)

• подполковники Генштаба Васильев и Ткаченко

• полковники Генштаба Пеньковский, Крапива, Баранов, Двырник, Сметанин, Бохан, Волков и Спорышев

• генерал ГРУ Поляков

• резиденты Агабеков, Рейсс (Порецкий), Орлов, Федосов, Кривицкий (Гинзберг),

• комиссары госбезопасности 3-го ранга Люшков (начальник УНКВД по Дальневосточному краю) и Успенский (нарком НКВД Украинской ССР)

• фототехник Международного отдела ЦК КПСС Чернов, отработавший три срока в ООН Герой Советского Союза и доктор химических наук Кулак, доверенное лицо члена Политбюро ЦК КПСС и министра иностранных дел СССР Громыко — Чрезвычайный и Полномочный Посол Советского Союза, заместитель Генерального секретаря ООН Шевченко и сколько ещё других!

Они не были ни простыми советскими гражданами, ни рядовыми сотрудниками. Все они принадлежали к советской элите из элит. Они ни в чем не нуждались материально, почти все неоднократно выезжали за границу и имели блестящие карьерные перспективы. Они рассказали о советских спецслужбах противнику