Шрифт:
Закладка:
По храму уже давно ходили слухи о долгожданном выпуске форточников, и граф, положа руку на сердце, уже давным-давно отправил бы их на вольные хлеба, но… не мог.
Глава Храма так и не был назначен, и все административные решения оказались в подвешенном состоянии.
Но, если верить полученному недавно сообщению, эта проблема вот-вот должна была решиться.
— Вы насчет практики, Иннокентий Сергеевич?
В письме, которое прислал небезызвестный графу Макс Огнев, который успел обзавестись фамилией Пылаев, излагались два варианта. Назначение графа Назырова в качестве главы Храма и, если не выйдет, отправка форточников на практику.
Первый вариант категорически не нравился графу, который не желал брать на себя такую ответственность, а вот второй выглядел весьма интересно.
— Да, Иван Сергеевич, насчет практики. Как я понял, запрос исходит от одного из наших… филиалов? Если так, то мне потребуется ваше разрешение для установки прямого портала.
Назначение на практику во внешний мир, как и приказы об увольнении, были недоступны по причине отсутствия главы Храма, но внутренние переводы под эту категорию не попадали.
По сути, Макс Огнев-Пылаев предложил элегантную схему обхода возникших бюрократических препон.
Граф Назыров, будучи замом по учебной части, мог оформить внутренний перевод форточников в другой… филиал. Ну а за условия содержания в… филиале он уже не отвечал.
Единственное, что вызывало сложность — проверяющие из имперской канцелярии, которые последнее время слишком уж зачастили в Храм.
Хотя, зная, что учудил Михайлов, неудивительно…
— Увы, Иннокентий Сергеевич, но все упирается в проверяющего…
— Понимаю, — поморщился портальный смотритель, но в следующий момент хитро прищурился. — Если дадите неофициальное добро, я начну подготовку. На всякий случай.
Граф с сомнением посмотрел на Жаркова и покачал головой.
Хотя… Что он теряет? А если проверяющий даст добро, то у них будет шанс провернуть все быстро, пока в имперской канцелярии не очухались.
— Неофициальное, говорите… — протянул граф Назыров. — Неофициальное, пожалуй, дам.
— Я вас услышал, — портальный смотритель расплылся в понимающей улыбке. — А теперь, прошу прощения. Мне нужно бежать по личным… неофициальным делам.
«Повезло всё-таки с Жарковым, — подумал граф Назыров, возвращаясь к изучению личных дел форточников. — Свой человек!».
«Нужно сообщить Максу, — подумал Жарков, стискивая в кулаке золотую монету с гербом Пожарских, — Портал уже готов, граф дал добро, осталось решить вопрос с проверяющим».
Глава 2
— Ты же понимаешь, что восьмой ранг ты получил, можно сказать, авансом?
Виш мое решение мчаться в Храм не одобрял. Будь его воля, он бы на несколько недель засел в поместье Немирова. Чтобы «переждать поднявшуюся бурю».
А буря, если верить отчетам из столицы, поднялась нешуточная.
О зверском убийстве благородного лорда Понсона кто только не говорил! Да чего там, императрица даже объявила траур! Пусть однодневный, но все же…
Все задавались вопросом, кому помешал покойный лорд, ну а вампиры и английская разведка в поисках убийц носом рыли землю.
Слухи по Санкт-Петербургу разносились быстрее лесного пожара, и все кому не лень знали, что за убийством лорда стоят северяне.
Причем, народ вовсю обсуждал, что северяне не просто устроили на лорда покушение, но и пытались навести тень на плетень, спалив его особняк. Жалкая попытка подставить под удар род Пылаевых!
Почему Пылаевых? Да потому что во всей столице кроме Дмитрия не было ни одного одаренного с даром Огня, принадлежащего дворянскому роду.
В итоге, общественность сошлась на том, что Лорд Понсон погиб из-за своей критики в адрес новообразованной северной империи викингов и, соответственно, Виолетты.
Те же, кто был поумней, резонно возражали, зачем молодой империи, которая вовсю увязла во внутренних проблемах, война с Англией?
Но самое главное, что принимающие решения люди были в курсе, чьи «добровольческие отряды» высаживались на западном побережье Скандинавии, и чьи каперы ежедневно охотились за норвежскими кораблями, будь то военные фрегаты или рыболовные шхуны.
Среди принимающих решение людей находился в том числе и Шуйский, для которого противостояние Англии и новообразованной империи было настоящим спасением. И князь делал все, чтобы раздуть конфликт между островитянами и скандинавами.
Канцлер же, потеряв серьезного не то союзника, не то координатора, не спешил выступать с публичными заявлениями, внимательно следя за дальнейшим развитием ситуации.
Ну а императрица, хоть и демонстрировала скорбь по усопшему, но все, что её заботило –экспедиция в Чащобу.
Ленчи буквально не давала мне проходу, и отделаться от девушки я сумел лишь взяв её с собой в Храм и пообещав выехать в Чащобу в тот же час, как закончу свои дела с форточниками.
И сейчас, вместо того, чтобы по совету Виша завлечь на дно, мы мчали на Северную заставу, чтобы оттуда уйти порталом в Храм.
Послание от Жаркова пришло как нельзя кстати, и я решил одним выстрелом убить сразу двух зайцев.
Во-первых, вытащить, наконец-то, из Храма своих форточников. А во-вторых, поменяться личинами с Василием в укромном месте.
В общем, это был идеальный момент для реализации моего плана.
А для того, чтобы все прошло наилучшим образом, я отправил Людвига в столицу с двумя задачами.
Первая — найти выход на проверяющих из императорской канцелярии. Вторая — взять лидерство на грядущем сборе вампиров.
Степан сработал выше всяких похвал, и единственное, что ему не удалось — разжиться архивами старого вампира.
С одной стороны, было жаль — я был более, чем уверен, что там хранился компромат на канцлера. С другой, я вздохнул с облегчением. Не уверен, что хочу быть в курсе всех тех делишек, которыми промышлял Понсон.
К тому же, англичане свято уверены, что вся переписка и картотека Лорда находится сейчас в руках неизвестных злоумышленников, и наверняка будут проверять всех подряд.
Я же, если ненароком попаду под эту негласную проверку, никак себя не выдам.
Сомнительная отмазка, но как говорится, меньше знаешь, лучше спишь.
Увы, но я прекрасно осознавал свои возможности. Одно дело — проворачивать хитроумные комбинации на периферии интересов островитян, и совершенно другое — влезать в открытое противостояние.
Если англичане узнают, что именно я стою за смертью Понсона, то меня тут же сожрут. Уж кто-кто, а лайми церемониться не будут.
Поэтому пусть уж лучше думают на Виолетту, а то её настойчивый интерес в отношении княжества Финляндского начал меня раздражать.
Ну а пока Виолетта будет бодаться
