— Поэтому в наказание ты будешь изгнан. Из рода. И из Стариграда. Нелидовы тебе более не родня. Ты больше не Лют Бастрак. Отныне ты просто Лют. Безродный.

Повисло тяжёлое молчание. Все ждали моей реакции. Быть может, думали, что я начну молить, паду в ноги Владимиру или хотя бы изображу страх. Ведь стать изгоем не многим лучше смерти.

Смерть — это быстро. И без мучений как правило. Но быть изгнанным — значит лишиться защиты. Стать жертвой, которой ни на кого нельзя положиться, кроме себя. А это чаще приводит к смерти. Только не сразу. И не обязательно без мучений.

Однако я воспринял новость спокойно. Такого решения, собственно, и ждал. Поэтому лишь спросил:

— Сколько дней у меня есть, прежде чем уйти?

Владимир стиснул зубы. Нелегко это углядеть, но от желваков слегка зашевелилась борода. Видно, его злило моё спокойствие.

— Три дня. Чтобы зажило клеймо.

Я кивнул.

За полторы тысячи лет правила не поменялись. Изгоев помечали клеймом на предплечье, чтобы не просто было скрыть свой проступок.

Елена глухо всхлипнула, но не решилась выступить против. И хорошо. Это всё равно не помогло бы.

— Тогда давайте не будем тянуть, — ухмыльнулся я.

Чем снова заставил Владимира злиться.

━─━────༺༻────━─━

— Не понимаю, Лют. Неужели оно того стоило?

Алексей шагал поникший. До сих пор не мог поверить, что всё так обернулось. Остальные от меня шарахались, как от прокажённого, но друг не стал им уподобляться. Не только он, конечно, хотел поддержать. Елену и Аню Браслав чуть ли не силой отправил домой, чтобы не натворили проблем.

— Стоило.

Несмотря на ситуацию, настроение у меня поднялось. А на лице сияла задорная улыбка. Ожог на правой руке побаливал, но ничего страшного — скоро заживёт. Тем более, что Елена перед уходом обработала рану лечебной мазью и наложила повязку.

— Почему⁈ — Алексей встал передо мной, заставив остановиться. — Скажи, зачем ты это сделал? Всё же было хорошо! Мы скоро укрепим силы, у нас появился союзник, с которым не страшны Елизаровы, тебя сам князь отметил! Ещё немного и…

— Всё не так, дружище.

Алексей тяжело дышал, пытаясь бороться с гневом. Он злился. На меня.

— Так объясни мне.

Мимо прошли люди. Они обогнули нас подальше, перешёптываясь и бросая косые взгляды.

— Дело не в том, кто наш союзник, и какие у нас есть преимущества. Если вести стадо на убой, неважно, с кем оно дружит и на каком поле пасётся.

На лице Алексея сверкнул испуг. Кажется, он понимал, к чему я веду, и невольно отпрянул.

— Ч-что ты имеешь в виду?

Я сделал шаг вперёд.

— Пока во главе рода Владимир, нашему роду не суждено возвыситься.

Теперь мой друг откровенно боялся. Он нервно сглотнул и смотрел, не моргая.

— Дело не в Елизаровых. Они просто пожирают слабого. До которого могут дотянуться. Такова жизнь — чтобы один жил, другой должен погибнуть.

Алексей сделал ещё один шаг назад, а я снова шагнул ближе, продолжая:

— И не в Злобиных. Не стоит надеяться на их доброту. Она тут ни причём. Ярополк хочет что-то заполучить. И лучше нам узнать, что именно раньше, чем он это получит. Когда союзник кратно сильнее, это не союзник, а покровитель и хозяин. Плата за такую защиту может быть куда дороже боярской дочки.

Алексей сжал кулаки. Теперь он снова злился, и уже не на меня. Хотя сам, наверное, думал иначе.

— Что изменится, если продолжим долбиться о стену? Даже если немного окрепнем, разве что с теми же Елизаровыми сможем бороться, и только. Но тебя это устроит? Хочешь бегать под покровом ночи к своей любимой, прячась от стражи и собак, пока её не выдадут замуж? Таков твой план?

Подул лёгкий ветер, который принёс запах сена из ближайшего двора. Я продолжал улыбаться, потому что он начал понимать. Это хорошо.

— И что ты собираешься делать, Лют? Сбежишь? Бросишь всё? — Он сделал небольшую паузу и добавил: — Всех нас?

— Нет. — Улыбка пропала с моего лица. — Я вернусь, Алексей. Но прежде мне придётся стать сильнее. Намного сильнее.

Мой друг вздохнул поглубже, чтобы успокоиться.

— Так говоришь, будто уже знаешь, как этого достичь. Или у тебя снова есть какая-нибудь безумная идея?

Я хмыкнул и похлопал его по плечу.

— Есть, дружище. Есть. И не такая уж безумная, поверь.

У меня есть три дня, чтобы привести дела в порядок перед уходом. Этого вполне достаточно.

И первым из них я займусь прямо сейчас.

━─━────༺༻────━─━

— О чём ты только думал⁈ Лют, ещё не поздно поклониться Владимиру Всеславовичу и молить о прощении. Прямо сейчас иди, слышишь⁈

— Елена Ярославовна… — вздохнул я.

Но не нашёлся что ответить.

Она стояла передо мной, уперев руки в бока. Гневно, рассержено и… едва не плакала.

Снаружи ждала Аня. Он её взгляда тоже сердце щемило. Особенно от понимания, что придётся оставить их на произвол судьбы, пока я не достигну своей цели. Но у меня уже были мысли, как немного облегчить им жизнь.

— Лют, просто попробуй…

— Клеймо уже стоит. — Я показал перевязанную ей же руку. — Сделанного не воротишь. Елена Ярославовна, если хотите помочь расскажите, что за успеха вы добились. Быть может, это спасёт мне жизнь в предстоящем пути.

Она вздохнула, немного вздрогнув. Кивнула и подошла к столу.

— Кажется… кажется, мне удалось найти рецепт, но я не уверена. Действие отвара слабоватое. Попробуй.

Елена протянула мне склянку с густым тёмно-синим отваром с зелёными проблесками. Похожий на то, что я видел у Эфлен, но что-то действительно было не так.

Я отхлебнул немного и почувствовал, как по духовным сосудам устремилась сила. Тело обдало потом, по затылку пробежали мурашки, а Источник забурлил, словно кипящий котёл.

Однако…

— Близко, но не то, — заключил я. — Можно взглянуть на рецепт?

Елена протянула мне листок со списком и долями.

Я попытался вспомнить, как Эфлен готовила этот отвар тогда, в лесу. Но, признаться честно, её потрёпанный наряд, открывающий вид на обнажённые бёдра, жар костра и то, чем мы занимались после приготовления отвара, в памяти почему-то засели куда глубже, чем его состав.

— Лют? — не удержавшись, спросила Елена.

Как это происходило всегда, работа отвлекала её лучше всего остального. Казалось, она и позабыла про моё