— Слушай, Афка… этот прием так и плещет высокомерием и доминацией над врагом, — я с испариной смотрел на описание техники, которой ВСЕГДА заканчивались наши игры со стариками. Словно это был коронный прием, ставший любимым среди местного населения, и не зря. — Я сомневаюсь, что без открытой третьей чакры это вообще возможно.

— Ты такое проделывал на арене, но в куда меньших масштабах, — задумчиво пролепетала смотрящая в свиток лисичка. — Если Чин и правда так мог, то он мастер в защите. В мире не было лучшего.

— Не думаешь, что этот прием подходит только для того, чтобы сражаться с магами земли? — перехватить контроль над отрядом/магией противника, и обернуть против него самого. Подобно тому, как я вырывал маленькие камушки из стен магов земли на арене, доминируя над Ци врага, Чин мог подчинить хоть всю стену. Буквально Завоеватель. Чужой магии.

— Бесспорно. Но мне ли говорить, что с этой особенностью можно стать повелителем поля?

— И победить в Пай Шо, — я изогнул губы в тяжелой улыбке. Пришло время магии выебонов.

Чем дольше доводилось бывать в этой маленькой, безумной деревеньке, тем сильнее мной замечалась ненависть обычных граждан к образу Аватара. Гуляя то по площади, то общаясь с простыми стариками во время игры в Пай Шо, я никак не мог избежать сравнения Чина с Аватаром. Не в ключе каких-то магических достижений или опыта предков, а с чисто человеческих рамок, которыми были пропитаны местные. Что один давний полководец, одним своим трудом, высокомерием, опытом и хитростью, стал не сильнее, а умнее пользователя четырех стихий.

У них даже был особый праздник, наступающий ровно в день, когда Чин скончался от «подлой» руки Киоши. Подготовка к нему начиналась за несколько дней: на прилавках начинали появляться засахаренные сливы, обжаренное во фритюре мясо, а некоторые предприятия попросту закрывались, чтобы посвятить все свое время такому дню.

Не скажу, что мне именно что повезло попасть в деревню к этому дню — просто узнать дату была не проблема, как и прибыть к поселению за несколько дней. Так уж вышло, что мне все это удалось провернуть, и теперь мои ноги шли сквозь прилавки с вкусной едой, скупая хорошее продовольствие.

Детишки покупали деревянные веера Киоши, и мило их ломали; продавцы брали красивые фигурки из теста в виде Киоши, и кидали те в раскаленное масло; делали пиньяты в виде Року, и с наслаждением разбивали. Словно судный день какой-то.

Через некоторое же время мы даже пришли в главное место.

— Какое вар-рварство, — отозвалась Афка, пока мы стояли среди толпы людей на главной площади, смотря на две статуи Аватаров — Киоши и Року, к которым подбежал парниша с традиционным гримом Киоши, который, как считалось, должен был устрашать преступников, а самое главное духов. Что стало с этими чучелами, предвидеть не трудно. Заполыхали так, что вокруг раздались радостные выкрики, а некоторые старики, с которыми я играл в Пай Шо, весело захлопали в ладоши.

— Для них всех есть вполне приемлемое обоснование ненавидеть Аватара. Мне больше жаль, что на время праздника никто не играет в Пай Шо,

Афка раздраженно шмыгала носом, но ничего больше не высказывала. Я же скорее проникся идеей Белого Лотоса — желая, чтобы проблемы в мире был способен решать не только Аватар, а люди наподобие этого Чина, восставшие против диктатора и взявшие дело в свои руки. Не зря так часто можно услышать, что местный герой мог бы свергнуть Хозяина Огня, в свое время он так же пошел против Земляного монарха. Если Лотос возьмутся за дело всерьез, то не будет вопроса — а кто достоин. Они объединят все знания, чтобы обучить необходимого человека… вот только за сто с лишнем лет, они так и не соизволили никого найти.

И ведь я тоже не могу стать новым Чином. Если возьму в охапку весь тот рассерженный народ, что меня окружает, и поведу в бой — нарушу обещание Ван Шин Тонгу. Я скорее должен продолжать проявлять себя в том, в чем по факту силен.

— О, Дагот, — в этот момент пара стариков заметили меня. Подошли, и пожали руки. — Как тебе? Не все приезжие пытаются так много узнать об убитом герое. Правда же веселый праздник?

Ощутил себя между молотом и наковальней — выжидающим взглядом знакомых и осуждающим взором Афки. Это ли оно? Стоит ли хотя бы думать о том, чтобы прогнуться под чье-то мнение? Лучший шанс показать свою силу воли…

— Честно? Как-то уныло, — теперь уже с легкостью увидев шанс для веселья, хрустнул шеей, заставив своих знакомых переглянуться. — Я думал праздник должен показывать объективные вещи, в которых местный герой лучше Аватара. Лучшее издевательство, это когда оппонент не способен ничего противопоставить. Когда лежит в ногах, проиграв без шанса на ответные меры… Короче, надо все менять.

Сила Воли — это не только возможность смотреть в лицо врагу, стараться вплоть до нужного результата и драться, пока не победишь. В ней так же проявляется твоя инициатива, не зря третья по счету Чакра называется Огненной — этот народец настолько пылкий, что забивает на стыд, чтобы добиться любого результата. Они не обращают внимание на мнение толпы, которая может их осмеять, поэтому из них должны получаться неплохие ораторы. Конечно, это применимо не ко всем, ровно как и упертость есть не во всех жителях Царства Земли. Коротко говоря… я не должен стесняться делать то, что запланировал.

«Выби…»

— «Можешь ничего не предлагать, Анубис. Я знаю, как поведет себя толпа», — я уже так хорошо его понимал, что знал какие выборы он может предоставить. Но впервые намеренно отказался от этой помощи, так как если в чем и мог быть уверен, так это в своем понимании окружающих людей. Да, они все любят Чина по той причине, по которой уважал я. Они жаждут показать это всеми силами, но почему-то делают это через сжигание каких-то соломенных кукол.

— Дамы и Господа… — пройдя сквозь толпу