Шрифт:
Закладка:
— Такое ощущение, что швов нет, что паучки сразу его плели по рисунку, — восхищенно улыбнулась Ира. — Спасибо, Валерия Владимировна! Я влюбилась в это платье! К нему нужно фату накидкой на голову, без какого-либо рисунка и украшений, только можно по краю ниточку жемчуга. И никаких украшений больше, жемчужинки в уши, как капельки только.
— Именно к этой модели идет фата, точно, как Вы описали, Ирина Александровна. Удивительно, но название модели — Ирэн, как совпало. И подол не нужно подгонять, с Вашим ростом.
— Можно просто Ира и на «ты», пожалуйста? — попросила Ира, делая несколько селфи.
Отправила фотографии по сети, с удовольствием принимая восторженные возгласы от подруг и многочисленных теток разной степени родства. Мать прислала короткое сообщение: «Дочь, покупай, оно идеально. Люблю!»
— Можно, Ирочка. Идем, посмотрим, как оно в движении.
— И снимать не хочется! — не в силах оторваться от своего отражения, прошептала невеста.
— Это правильный выбор, если не хочется!
— Ирина, какой кошмар! Оно же простое, никакой нарядности! Ну что это, будто на реку пошла белье полоскать! И вырез ужасный, все титьки наружу, — скривилась Светлана Юрьевна, не заметив, как довольна будущая невестка. — Пока вы там эту тряпку натягивали, я нашла достойную твоему статусу модель. Виталик должен иметь самую красивую невесту.
Женщина кивнула на распятое мягкими плечиками платье, висящее на кронштейне, лоснясь от своего выбора, в ожидании похвалы своему вкусу.
Стразы. Ира сглотнула, увидев всю мощь ослепительных камней по лифу, тонну шелка и фатина, приправленную выпуклыми крупными гипюровыми кружевами. «Это звездец, Господи!» — больше приличных мыслей не находилось, если опустить различные выражения, пронесшийся в ее голове. И только песенка зацепилась и нудела на языке: «Базар-вокзал, ты чемоданчик свой забыла».
— Я это не надену! — обреченно отступила она, оглянулась беспомощно на владелицу салона, ища поддержки. — Ни за что!
— Ты за моего сына в этой тряпке собралась? Ирочка, ты собираешься Виталю позорить перед всеми нашими родственниками? Немедленно меряй это платье! — женщина возмущенно раздувала ноздри, не собираясь отступать.
— Светлана Юрьевна, в нем я перед своей родней опозорюсь…
— Ты замуж выходишь, деточка, от своих к нам в родню переходишь. Да и кто из твоих родственничков что скажет? Эля где? Ни разу сватья не появилась на примерках, все я, время трачу, без корвалола спать не ложусь! О, как закололо сердце! Виталечку б только женихом увидеть, полюбоваться и в гроб ложиться не страшно, — запричитала дама, картинно рухнув на диван, хватая воздух ртом. — Вот помру я, делайте, что хотите, недолго осталось!
— Мама на работе, я ей фотографии отправляю, — попыталась защитить отсутствие матери девушка, но испугавшись, не дай Боже, и правда, мать жениха по ее вине заболеет, сдалась. — Хорошо, Светлана Юрьевна, я его примерю…
— Лида, принеси воды, пожалуйста, — распорядилась Валерия, увидев, что из необъятной сумки на столике появилась упаковка сердечных капель. — Леночка, отнеси платье в примерочную.
— Это звездец… — богато украшенное платье встало на невесте колом, затмив блеском виновницу будущего торжества. — Баба на чайнике.
— Ирочка, не поверите, хит продаж, — вздохнула Валерия.
— Можно хотя бы бант снять со спины? — жалобно попросила Ира. — Чую, придется в этом чудовище всю свадьбу скакать.
— Можно. Выходим на подиум?
— А есть варианты? Выход запасной?
— Мы постоянно идем на компромиссы в этой жизни, Ирочка. Маленькое одолжение сейчас — в будущем обеспечено хорошее отношение свекрови.
— Если бы, Валерия Владимировна, если бы…
— Вот, другое дело! — воскликнула Светлана Юрьевна, оторвав телефон от щеки. — На, поговори с Виталиком.
Взяв протянутый телефон, Ира не смогла сдержаться от брезгливой гримаски, увидев разводы жирных пятен на экране. Стараясь не касаться щекой, поднесла к уху:
— Да, любимый, привет.
— Ну чего ты истерику устроила? Мама говорит, что она шикарный вариант выбрала, приличный.
— Но, Виталь…
— Ир, мне сейчас некогда, давай сама. Ир, я буду счастлив, если две мои любимые женщины станут дружить и уступать друг другу, ведь так поступают в нормальной семье, правда? Тебе с родителями не повезло, посмотри на моих, тридцать пять лет вместе, душа в душу! А все потому, что уступают друг другу! Мама же старается для нас, правда? Люблю, целую, зайчонок. Вечером поговорим.
— Хорошо, Виталик, целую, — вернула телефон, кивнула обреченно. — Берем это.
Вспомнила молчаливого, щупленького, рано полысевшего будущего свекра, мучительно и быстро напивавшегося при каждом удобном случае. Душа в душу со Светланой Юрьевной прожить тридцать пять лет, о, да, подвиг!
— Давай еще фату, вот эту, пышненькую, и к ней цветы нужны, как ободочек, — зачастила женщина, пальцем тыкая в витрины. На шею можно гарнитур, у тебя есть, Виталик показывал, и серьги, я тебе подарю, красивые, золотые, с камушками, для тебя ничего не жалко!
Надеясь, что будущая свекровь не видит ее выражение лица, Ира сфотографировала себя в зеркале, отправила двум подругам с комментарием: «Девки, на отпевание сегодня придете? «Идол», одиннадцать, скорбное выражение лица предъявить обязательно!»
— Ирочка, оплачивай, и поедем в Тандем[1], потом домой меня отвезешь, — капрал вовсю распоряжался чужим временем. — Как я сегодня устала!
— Но, Светлана Юрьевна, Вам же Виталик карту дал! — нет, она может оплатить покупку, но договорились же, что платье оплачивает жених.
— Вот после свадьбы станешь распоряжаться деньгами Витали, а сейчас, не обессудь, лучше вам поэкономить, — женщина даже сумку спрятала за спину. — У тебя все равно отцовские карты, своих денежек не заработала, сама понимаешь, Ирочка, от тебя никакого толку, кроме красоты. Я ведь тебе только добра желаю! Так денежка прибережется, Витале нужно будет при новой должности выглядеть солидно, вот и потратите.
— Хорошо, — едва не плача, невеста направилась к кассе. Уступить сейчас, чтоб потом было легче. Да и отчасти права Юрьевна, она в своей жизни не заработала ни гроша, только тратила.
— М-да, сожрет девчонку крокодилица, — выдохнула Лида, когда закрылись двери за покупателями, и больше не нужно изображать радость. Для таких покупательниц в салоне были два кодовых обозначения: «Жаба» и «Крокодилица». Светлана Юрьевна удостоилась носить оба. — Италию выставляем в зал, Валерия Владимировна? Может, расставим по талии, купят его, наконец.
— Она вернется, Лидусик, вернется девочка за этим платьем. Убери его ко мне в кабинет, никому не показывай. И ту смену предупреди, чтоб при просмотре каталога указывали, что продано. Не продержится этот брак долго, помяни мое слово. Никакая любовь не