Была ли твоя мать лучше её матери?! Но самое важное в том, что Мариам не такая же, как Зейнаб, которую было легко обмануть. Гнев её тяжелее выносить, если она злится. Она не из тех, кто закрывает глаза, а ты не из тех, кого легко удовлетворить. Едва ли когда-нибудь твой жгучий аппетит насытится одной женщиной, а сердце узнает, что такое постоянство. И всё же ты предполагал, что достигнешь счастливой супружеской жизни! До чего великолепен твой отец, и до чего презренен ты! Ты не смог быть таким же, как он, и последовать его примеру!

Боже мой, что это я вижу?! Это на самом деле женщина?! Интересно, сколько же она весит?! Бог ты мой, я никогда раньше не видел такого высоко роста и таких объёмов. Как можно овладеть таким имением?! Клянусь, если бы мне попалась женщина таких габаритов, я бы уложил её голой посреди комнаты и обошёл вокруг неё семь раз как вокруг Каабы, а потом вставил бы ей…»

— Это ты…?!

Откуда-то сзади до него донёсся голос, от чего сердце его затрепетало. Он тут же отвёл глаза от тучной женщины и увидел молодую даму в белом пальто, и не удержавшись, воскликнул:

— Зануба!..

Они тепло пожали друг другу руки, и она рассмеялась, а он предложил ускорить шаг, чтобы не привлекать к себе внимания. Они пошли бок о бок, проделывая себе путь сквозь толпу. Так произошла их встреча после долгой разлуки. Он лишь изредка думал о ней, после того, как различные мысли отвлекли его от неё, однако на этот раз она показалась ему такой же прекрасной, как и в тот день, когда он покинул её, и даже ещё прекраснее. Что это за новый фасон одежды она носит, сменив на неё свою чёрную накидку?! Бодрящая волна восторга и радости распространилась в нём. Она спросила:

— Как твои дела?

— Отлично, а у тебя?

— Как видишь…

— Великолепно, хвала Аллаху. Ты сменила гардероб. Я даже не узнал тебя с первого взгляда. Я по-прежнему помню, какой была твоя походка в том чёрном покрывале…

— А ты не изменился, не постарел. Только в весе прибавил, только и всего…

— А ты совсем другая теперь! Дочь Европы!.. — он смущённо улыбнулся… — Вот только бёдра из Аль-Гурийи!

— Попридержи язык!

— Ты меня пугаешь! Как будто ты покаялась или вышла замуж..!

— Для Аллаха нет ничего невозможного…

— Ну, что до покаяния, то это белое пальто противоречит ему. А что касается брака, то не так далёк тот день, когда твой скудный ум однажды подведёт тебя к этому!

— Берегись! Я почти что замужем…!

Ясин засмеялся, — в этот момент они как раз подходили к улице Муски, — и сказал:

— Ну прям как и я…

— Да, но ведь ты женат на самом деле, не так ли?

— Как ты об этом узнала? — он задумался и продолжил… — Ох, как это я забыл, что все наши секреты в конце концов доходят и до вас!

Он снова многозначительно засмеялся. Она таинственно улыбнулась и сказала:

— Ты имеешь в виду дом мадам?

— Или дом моего отца. Их любовь ещё продолжается?

— Почти!..

— Всё у тебя сейчас только почти! Я тоже почти женат. Я имею в виду, что женат и ищу себе подругу…

Она отогнала с лица муху, и золотые браслеты, опоясывающие её руку, издали лёгкий звон:

— Я подруга и ищу себе мужа..!

— Подруга?! И чей же сын сей счастливец…?

Она оборвала его предостерегающим жестом:

— Не оскорбляй. Он почтенный человек…

Насмешливо поглядев на неё, он произнёс:

— Почтенный?! Ха-ха, Зануба!.. Хотел бы я забодать тебя…

— Ты помнишь, когда мы встречались в последний раз?

— Ох. Моему сыну Ридвану шесть лет сейчас. Значит, мы виделись семь лет назад… Почти!

— Жизнь длинная…

— Но пока человек жив, ему не стоит отчаиваться во встрече в этом мире…

— Или в разлуке…

— Ты, по-видимому, сняла с себя верность как чёрное покрывало!

Она нахмурилась и пристально поглядела на него:

— И этот бык ещё рассуждает о верности!

Его обрадовало, что напряжённость между ними так легко была устранена, ибо это поощряло его интерес:

— Одному Аллаху известно, насколько я был рад встретить тебя. Я много о тебе думал, но таков мир!

— Мир женщин, да?

Сделав расстроенный вид, он сказал:

— Мир смерти, мир трудностей…

— По тебе не скажешь, что ты не можешь сносить трудности. Мулы могут позавидовать твоему здоровью…

— Не завидуют разве что красивые глаза…

— И ты ещё боишься сглаза?! Ты словно Абдульхалим Аль-Масри в ширь и в рост…

Он самодовольно засмеялся и молчал некоторое время, а затем сказал, на этот раз серьёзным тоном:

— Куда ты шла?

— За чем ещё может идти женщина в Ат-Тарбийю? Или ты полагал, что все люди похожи на тебя, и их интересуют только связи с женщинами?

— Я несправедливо обвинён, ей-Богу…

— Несправедливо обвинён?! Когда ты попался мне на глаза, я увидела, что ты весь отдался разглядыванию той женщины размером с ворота…

— Нет же, я задумался о своём и даже не осознавал, куда гляжу…

— Ты! Мой совет любому, кто хочет тебя отыскать — пройтись по улице Ат-Тарбийя в поисках самой пышной женщины, и я гарантирую, что он найдёт тебя прилипшего к ней, как клещ к собаке…

— Твой язык, женщина, с каждым днём всё длиннее…

— Святое имя Господа да защитит и твой язык тоже…

— Да что мы всё об этом.