Шрифт:
Закладка:
По сей день неизвестно, что с ней случилось и была ли она действительно убита Тенью. В конце концов, в столице ежегодно пропадают тысячи людей. Возможно, Лидию Деваль убили. Может, она просто исчезла.
«От неизвестности становится еще сложнее смириться с ее гибелью, – цитировала газета «Пост» ее сестру Хлою. – Лидия подходит под типаж жертв Мелгрена, но без его признания правды мы не добьемся. Мама похоронила дочь и даже не знает, что с ней произошло. А я… В нашем последнем разговоре я наговорила сестре лишнего. Мне уже никогда это не исправить, не извиниться перед ней. Не сказать ей, как я ее люблю.
Жертвы Мелгрена мертвы, но их семьи живут с этой болью и потерей. Им тяжело даются самые обыкновенные дела – помыть посуду, посмотреть телевизор… В любой момент горе сбивает с ног».
Дальше она умоляла Мэтти сознаться во всех своих преступлениях и рассказать, что он сделал с Лидией. Она хотела знать имена жертв. Кто из пропавших без вести женщин погиб от его рук?
«Если в вас осталась хоть капля человечности, расскажите нам», – умоляла она.
Однако по сей день в каждом разговоре Мэтти настаивает на своей невиновности. У нас с Хлоей разная боль, но, как и она, я жажду знать правду. Как и ее, меня затягивают зыбучие пески неопределенности.
Мэтти – это Тень? Он убил всех тех женщин? Скольких еще?
* * *
– Новая жертва.
Мэтти зашел к нам с пакетом рогаликов и газетой под мышкой.
Мама пила кофе на кухне. С него начиналось любое утро. «Пока не выпью чашку кофе, я не человек». После ареста Мэтти она перешла на другие напитки.
Он кинул газету на стол и пальцем постучал по заголовку:
– Видела?
«Следующая жертва Тени. Еще одна женщина убита и брошена, как мусор».
– Боже! – Мама посмотрела ему в глаза и глубоко вдохнула. – Сколько уже?
– Девять.
– Следишь за ними, да? – подколола его я.
– Хороший каламбур, тыковка.
Я не поняла.
Мама прочитала новость вслух. Ограждать меня от новостей все равно не получалось.
– «Местных жителей повергло в шок известие о том, что в кустах у беговых дорожек на Парламент-Хилл найден труп семнадцатилетней Джеммы Николс. Предполагается, что она также стала жертвой Тени». – Она тяжело вздохнула и покачала головой. – Я только в пятницу там проходила. Подумать только…
Мэтти посмотрел на нее укоризненно:
– Я тебя предупреждал, что в парке небезопасно.
– Но…
– Поверь мне, Эми. Недавно я видел там наркоманов.
Я закатила глаза. Он все время преувеличивал, искал опасность там, где ее не было. Например, говорил, что, если я одна буду кататься на велосипеде, на меня могут напасть. А если возвращаться домой затемно, то меня ограбят. Уйду далеко от дома – порежут на кусочки. «Мир не такой, как ты думаешь, тыковка. Хищники могут скрываться там, где их не ждешь».
– Тут написано, что кто-то заметил труп, когда совершал пробежку, но не стал сообщать в полицию, приняв его за манекен, – озвучила мама.
Мэтти хмыкнул:
– Шутишь.
Она посмотрела на меня, словно спрашивая: «Ты тоже слышала?»
– По-твоему, это смешно? Девочке было всего семнадцать, ее убили и выбросили, как мешок с мусором.
– Ужасно. Мне жаль.
– Какое извращение, – подытожила мама и продолжила читать одними губами; казалось, она беззвучно молится. Прошептала: – Задушена. Ягодицы изрезаны…
– Ходила ночью одна, – вставил Мэтти. – Что ж они никак не научатся?
– Женщины имеют право ходить ночью, не боясь, что их убьют, – парировала я.
Мама подняла взгляд от газеты, между бровями залегла складка.
– Тут ничего не сказано о том, что она была одна.
Мэтти повел плечами:
– Так всегда бывает.
Я замотала головой:
– Откуда ты знаешь?
Мама опрокинула чашку, и кофе коричневой рекой разлилось по газете.
– Черт, все зальет. – Мэтти схватил бумажные полотенца.
– Заставляет задуматься, – сказала мама, глядя, как он вытирает стол.
– О чем?
– Столько времени орудует, а не совершил ни единой ошибки…
– Поразительно, да? – Мэтти согласно кивнул.
Глава 31
– Куда они ведут Деса?
Мама мыла оставшиеся после завтрака тарелки.
– Кто они?
– Вон, посмотри.
Она подошла к окну, и мы вместе наблюдали за разыгрывающейся на улице сценой.
– Его сажают в «Хонду».
Один мужчина в костюме придерживал пассажирскую дверцу, другой за шею заталкивал Деса внутрь.
– Ему потом руки придется мыть, – пробормотала я.
– Нужно быть добрее, Софи, – сказала мама и в задумчивости спросила вслух: – Что происходит?
– Срочно нужен сантехник?
– Очень смешно. – Она вздернула подбородок и приложила к губам большой палец. – Что-то случилось. Наверное, стоит позвонить в полицию.
Нам даже в голову не пришло, что мужчины в костюмах и были полицейскими.
Я отворила окно. Перед сном мама по нескольку раз проверяла, что ни одно не закрыто. После пожара мы хорошо усвоили урок.
– Что ты делаешь? Холодно.
– Тише, я хочу послушать.
– Опять ты за свое, – фыркнула мама, но меня не остановила.
– А как же Бейли? – донесся до нас снизу грубый голос Деса.
– Кто это?
– Мой пес.
Его противный шотландский акцент был хуже отвратительной кровяной колбасы, которую он вручил нам на Рождество.
– За него не беспокойтесь, – заверил его один из людей в костюмах.
Я оглянулась на маму:
– Предложим присмотреть за Бейли, пока Деса нет дома? Так будет правильно. По-соседски, – добавила я, для верности копируя ее выражение лица.
– Судя по всему, за псом присмотрят.
– А если нет?
– Видно будет. И какой, по-твоему, будет реакция Деса, если он узнает, что мы за ним шпионили?
– Все же…
– Довольно. Иди чисти зубы, а то в школу опоздаешь.
Иногда своего добиться легче, если притвориться, что уступил.
Пока она не видела, я стащила из холодильника пару кусков ветчины и на выходе просунула их в щель почтового ящика в двери Деса.
Вечерние новости прогремели, как гром среди ясного неба. Мы с Беа Рутерс, моей одноклассницей, возвращались из школы по Саут-Энд-роуд мимо прудов. Мы с ней не были подружками, но Мэтти убедил маму, что в двенадцать лет ходить одной небезопасно даже днем.
У киоска на железнодорожной станции собралась толпа.
– Что происходит?
Протиснувшись между собравшимися, я прочитала объявление:
«ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ:
